Путин – исполнитель злой воли - Юрий Скуратов

Если завтра на место Скуратова придет другой, то он будет действовать с оглядкой, по принципу «чего изволите». В результате мы будем иметь не Прокурора Российской Федерации, а прокурора криминальных структур.

Не случайно в зале заседаний были люди, которые приходили и на прошлое заседание. Среди этих наших гостей были господин Шумейко и госпожа Нарусова. Я не знаю, на каком основании приходит Шумейко, но он сидел во втором ряду. На закрытом заседании! А жена Собчака, госпожа Нарусова, даже тянулась, хотела выступить, но ей не дали.

Некоторые наши коллеги очень податливы на нажим и уговоры. А ведь поддаваясь на эти уговоры заинтересованной стороны, они роют яму для своего политического будущего. Может, президентские аналитики не знают, какое в народе сверхотрицательное отношение к коррумпированной высшей власти? Скорее, знают. И потому не хотят позволить провести расследование до конца. Но ведь те губернаторы, которые сегодня голосуют за сворачивание борьбы с коррупцией, должны будут ответить за это перед своим населением. Всем предстоят выборы. И всех спросят: ты почему поддержал развал борьбы с преступностью в высших эшелонах власти? Или ты не способен отличить одно от другого, или сам имеешь к этому отношение.

Говорят, Скуратов медлил, долго молчал, пока самого не прижали. Думаю, это не так. Шло накопление материала. Сейчас он подошел к тому моменту, когда накопленные материалы обобщаются и переходят в судебно-следственные мероприятия. И как только это стало явью, так на него набросились все, кто почувствовал опасность».

Анатолий Лисицин, губернатор Ярославской области:

«Полагаю, что Совет Федерации свои возможности полностью исчерпал. Мы приняли решение, согласно которому Скуратов должен остаться работать. Дальше вступают в силу юридические нормы. Указ президента о его отстранении, возбуждение уголовного дела – все это существует. И все может прекратить только президент или Верховный Суд.

Что еще может сделать Совет Федерации? Следующий этап – это согласительная комиссия. Чтобы мирным путем найти разумный выход из этой ситуации.

А если говорить об отставке Скуратова, то мое мнение – он должен уйти. Мы понимаем, что такой слабый человек не может возглавлять Генеральную прокуратуру.

Даже если он согласится работать, то не сможет этого сделать. У него не будет контакта. Ни со своими сотрудниками, ни с ФСБ, ни с МВД. Говорят, он может навести порядок. Ну, если слабый человек может стать сильным, то это очень хорошо…

В чем его слабость? Когда человек пишет заявление об уходе – дважды это проявление слабости. Извините меня, ему ведь никто не угрожал, пистолет у виска не держал. Один раз написал заявление – можно предположить, что под давлением каких-то обстоятельств. Но уже второй раз… Так вести себя Генеральному прокурору нельзя.

Но если глядеть шире, то возникают разные вопросы. В том числе: какой должна быть прокуратура, как назначать Генерального прокурора? Есть мнение, что он должен назначаться парламентом, обеими его палатами. Но я не вижу ничего плохого и в том, как делается это по действующей Конституции.

Что плохого, если кандидатуру предлагает президент, а верхняя палата ее утверждает? Ничего плохого. Здесь появляется взаимосогласованное решение. А нынешний тупик – это следствие недоработок в законодательстве. Мы это видим и ощущаем».

На следующий день, 22 апреля, было принято постановление Совета Федерации о создании временной комиссии по изучению проблемы борьбы с коррупцией.

«Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации постановляет:

1. Создать Временную комиссию Совета Федерации по изучению проблемы борьбы с коррупцией (далее – Временная комиссия).

2. Включить в состав Временной комиссии членов Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и судебно-правовым вопросам и Комитета Совета Федерации по вопросам безопасности и обороны.

Разрешить Временной комиссии при необходимости привлекать к работе в ней членов других комитетов Совета Федерации, экспертов и специалистов.

3. Поручить руководство Временной комиссией заместителю Председателя Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации Королеву Олегу Петровичу.

4. Определить в качестве основных задач Временной комиссии:

а) изучение проблемы борьбы с коррупцией, систематическое заслушивание информации о ходе расследования уголовных дел, получивших широкий общественный резонанс, в том числе уголовных дел, названных в докладах и выступлениях Генерального прокурора Российской Федерации Ю. И. Скуратова на заседаниях Совета Федерации, а также уголовных дел, связанных с событиями 17 августа 1998 года;

б) систематический анализ материалов проверок, проводимых Счетной палатой Российской Федерации, входе которых выявлены факты финансовых злоупотреблений;

в) разработку конкретных мер, направленных на предотвращение противодействия расследованию и судебному разбирательству уголовных дел, связанных с коррупцией;

г) подготовку законодательных инициатив, направленных на совершенствование законодательства Российской Федерации о правоохранительных органах, обеспечение их деятельности по борьбе с коррупцией.

5. Временной комиссии подготовить предложения для консультаций с Президентом Российской Федерации в целях устранения разногласий, возникших в связи с отклонением предложения Президента Российской Федерации об освобождении от должности Генерального прокурора Российской Федерации Ю. И. Скуратова.

6. Настоящее постановление вступает в силу со дня его принятия».

Когда я вышел из зала, на меня лавиной налетели журналисты.

– Ну что?

– Буду выполнять решение Совета Федерации, – довольно спокойно ответил я, – и работать дальше.

– Станете ли вы добиваться встречи с президентом?

– Добиваться – нет, но если Борис Николаевич пожелает встретиться со мной – я готов.

В мою поддержку у здания Совета Федерации были выставлены даже пикеты с плакатами. Надписи довольно «крутые»: «Отставка Скуратова – это торжество мафии и ее кремлевского пахана», «Сенаторы! Защитите Скуратова от произвола!» «Спасем Ю. Скуратова от Б. Ельцина и кремлевского паханата» и так далее.

Газета «Сегодня» номер от 22 апреля выпустила под шапкой: «Власть кончилась. Первую пролетарскую революцию в России затеял адвокат Ульянов, вторую – прокурор Скуратов».

Люди прекрасно понимали, что в этой атаке президентская команда использовала практически весь свой ресурс, понимали и больше: Совет Федерации положил конец, – хотя бы на время, – грязным методам, которые кремлевские «горцы» применяли в борьбе со своими противниками.

Сейчас, когда уже прошло время, должен признаться, что апрель 1999 года был самым тяжелым периодом в моей жизни. На весы было брошено практически все.

Волошин продолжал угрожать из Кремля, обещал разборки с теми, кто не выполняет волю обитателей господствующего в Москве холма. Повеяло духом репрессий. Были намечены цели, по которым «горцы» приготовились стрелять: Примаков, Лужков… По моей скромной персоне также пошла стрельба.

«Московский комсомолец» выступил с материалом, озаглавленным очень показательно: «Кремль в луже». Кремль действительно оказался в луже.

Что же касается меня, то… вместо ослабления последовало такое сильное давление, что временами даже дышать было нечем.

Но как ни старались «горцы», все-таки симпатии многих людей находились на моей стороне. Наша самая серьезная социологическая служба – ВЦИОМ сделала опрос нескольких сотен человек. Так 58 процентов из них посчитали, что информация о сексуальных похождениях Скуратова не является достаточным основанием для его отставки, 23 процента – что является, 19 – затруднились ответить. 49 процентов были уверены, что я должен остаться на посту Генпрокурора, 24 – что лучше уйти.

Я начал активно сотрудничать с только что созданной комиссией Совета Федерации по коррупции. Но имелся ряд трудностей: члены комиссии не имели права знакомиться с конкретными уголовными делами, по которым велось следствие.

Увы, и здесь наше законодательство оказалось несовершенным. Нужен закон – примерно такой, что имеется, например, в Италии, в США, в некоторых странах Европы, дающий возможность депутатам парламента знакомиться с уголовными делами. Особенно с теми, что касаются высших чиновников страны.

У нас же права парламента, к сожалению, урезаны.

На заседании этой комиссии я был трижды. Первый раз – при обсуждении ситуации, связанной со мной, во второй – при разборе важных коррупционных дел и в третий раз (на этом заседании мы были вместе с Катышевым) – посвященном законности освобождения меня от должности.

Что касается последнего вопроса, то решили: надо дождаться решения Конституционного суда и судов общей юрисдикции.