Эпоха теней - Ярослав Маратович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прибытие и посадку Антон наблюдал из своей каюты с трепетом, выведя изображение с камер транспорта на планшет. На экране, гася близкие звезды, плыла огромная капля агата. С расстояния в несколько тысяч километров коричневый с прожилками шар казался пустым, словно человек ни разу не ступал на её поверхность. Но вот под кораблём показалась пятнистая, облепленная хлопьями облаков выпуклость планеты, и взгляд, перебегая с черноты океанов на материки, находил всё больше подробностей. Реки, озёра, горные хребты и пустыни — разнообразные оттенки шафранового и коричневого, а в центре изображения камеры большая зелёная с белым клякса. Посёлок и космопорт, вокруг которых раскинулись огромные поля гидропонных теплиц и немногочисленные посадки деревьев.
Посёлок выглядел типовым городком поселенцев, а ещё не самым богатым. Нет, шахты работали и приносили прибыль, здания регулярно красили и ремонтировали. Вот только видно было, что машина, на которой Антона везли из порта к дому, явно ремонтировалась не стандартной заменой узлов и блоков «старый модуль на новый заводской» — а прямо на планете вышедшие из строя элементы вскрывали, перепаивали и запихивали обратно. Да и бетонную дорогу до посёлка ремонтировали заплатками поверх ям, а не снимали полотно после износа, чтобы переложить с нуля. Антон заставил смолкнуть тревожный внутренний голос, хотя тот и верещал: здешние шахты не настолько богаты, как он рассчитывал, когда выбирал, куда именно пойти инспектором. Впрочем, едва Антон прибыл в центральный поселковый офис и познакомился с начальником космопорта и, по совместительству, директором разработок, стало понятно, что фортуна на стороне Антона. В приоткрытом баре в углу кабинета среди десятка бутылок поддельной «Золотой лозы» стояли три настоящих явно с Земли или одной из старых колоний, в месячный оклад директора каждая. Ошибиться Антон не мог, их семья дружила с начальником полиции Тикши, а этот мужик, не один год боровшийся с подделкой и контрабандой подобных вин, обожал разглагольствовать, на какие хитрые уловки идут мошенники, обманывая туристов. Зато местные ничего не заподозрят — просто потому что не знают, на какие мелочи смотреть.
Дальше всё тоже прошло, как задумано. Заметив на столе у директора коробку с настоящими отлитыми из металла шахматами, каждая из фигурок изображала одну из рас галактики, Антон восхитился:
— Какая красота. Позволите посмотреть?
— Да, конечно, — директору явно похвала пришлась по душе. — Идея моя, дизайн я заказывал, а отлили мне в здешних мастерских. Как и доску. А вы играете?
— В школе имел первый детский разряд. В университете подзабросил и подтверждать разряд не стал, но играю до сих пор.
— Тогда будет время — заглядывайте. Я тоже обожаю шахматы, а подходящих противников тут уже давно для меня нет.
— С удовольствием.
Освоившись, Антон взял за правило через день заходить к директору, играть в шахматы. Соперником тот был не самым умелым, зато собеседником просто замечательным, обожал болтать о чём угодно, лишь бы общаться человеком равного статуса, вдобавок новым для здешней дыры. Говорили о погоде и маститных особенностях — Оливия была планетой с характером, так что советы старожила могли уберечь новичка от многих неприятностей. О политике, о выпивке и женщинах… И каждый разговор переходил на цирконид. Впрочем, это было неудивительно — на Оливии всё крутилось вокруг добычи и цен на руду, как определить перспективный для добычи участок и где залегают самые богатые жилы.
Цирконид — штука дорогая, получать синтетическим путём аналоги этого природного материала очень накладно. Даже рудный концентрат, который вырабатывали горнопроходческие комбайны, на «чёрном рынке» стоил огромных денег. Не просто так прошедшая первичную обработку порода запечатывалась в специальный контейнер и уже в нём перевозилась в космопорт для отправки рейсовым сухогрузом. И вскрыть готовый к транспортировке контейнер можно только на заводе, он защищен всеми мыслимыми средствами. Добавок нападать на транспорт или базу корпорации-владельца планеты никто из местных пиратов не рискнёт, себе дороже в итоге. На этом Антон и строил свои расчёты. Единственный вариант для местного криминала — «щипать» напрямую шахтёров. Вот только выигрыш как в лотерее, никогда не знаешь, полон ли бункер робокомплекса или пуст. Плохо помогает даже информация, когда была прошлая отправка, жилы попадаются разные, иногда за три-четыре недели можно набрать несколько контейнеров, а иногда на один будешь горбатиться месяца два. Нападать слишком часто — старатели решат, что им выгоднее отдавать часть доходов на регулярной основе какой-нибудь охранной фирме, и бизнес «накроется» совсем.
В нужный момент оказалось достаточно завести разговор, что мол, повезло — несколько последних пиратских налётов вышли «пустышками» и оставить номер анонимного счёта. Когда через три месяца от матери пришло письмо, что сестрёнка сдала экзамены в один из университетов Терры, целую минуту Антон не мог перевести дух — получилось! Совесть его не мучала: подумаешь, заработают шахтёры свои деньги не за четыре года, а за пять или шесть. Тем более что до смертоубийства никогда не доходило, лишний раз горняков пираты старались не злить. Да и жертве проще отдать часть добытого, чем попасть в больницу или того хуже уехать в запаянном гробу. К тому же закон парень не нарушал. В разговорах не упоминал ни имён, ни мест, ни тем более количества руды — директор вычислял нужные шахты сам. Всегда можно сослаться, что «его наивностью по глупости и доверчивости воспользовались недобросовестные служащие корпорации», ведь за свои «беседы» Антон ничего не получал. Счёт же в «забытой» в кабинете директора рядом с шахматной доской записной книжке принадлежал матери. Источника поступлений она не знала, и по закону ответственности не несла даже в самом худшем случае. Вот если бы Антон использовал с
