Герой должен умереть - Мария Гинзбург

Вэдан не смотрел, куда идет. Он обнаружил себя у оплетенной вьюнком старинной бронзовой ограды. Лозы вьюнка уже засохли и почернели от летней жары, листья осыпались с них. Теперь стало видно, что прихотливые завитушки ограды складываются в фигурки танцующих сареасов и загадочных зверей. За оградой, в глубине сада, стоял приземистый трехэтажный дом. Скаты треугольной крыши в старосареасской манере спускались до середины первого этажа. Дом был построен Зимой Мрэ, когда сареасы еще не знали материалов более прочных, чем черепица. Будь крыша другой формы, ее проломило бы под тяжестью снега. Конек крыши украшали стилизованные изображения шипов тежюса. Сейчас в них пряталась спутниковая антенна и принимающее устройство видекса. Датчик человечности на воротах был одной из первых моделей – к нему прикладывали ладонь, а не браслет. Чаар не гонялся ни за модой, ни за дешевизной. Датчик все еще был исправен, и хозяин дома не собирался его менять. Дом построили Криархи, старинный гордый род. Чаар Самре купил его двадцать лет назад у последнего разорившегося Криарха. Дом стал подарком жене Чаара, Дарке, на рождение первого ребенка – ненаглядной дочери Мэарит.

Вэдан вспомнил, почему он оказался в Священной Роще. Он хотел спасти Мэнира, брата Мэарит. Но вот удалось ли это ему, Вэдан вспомнить не мог. Короткая вспышка, озарившая его сознание, уже погасла. Вэдан скользнул взглядом по темным стрельчатым окнам и остановился на маленьком окне мансарды под самой крышей. Там жила его возлюбленная.

Мэарит с детства обладала способностями к рисованию. В Художественную школу первого города Цачеса она поступила без протекции отца и не совсем с его согласия. Луногод назад она закончила школу художников с отличием и устроилась в строительную фирму. Теперь она занималась объемной росписью интерьеров. Мэарит продолжала и рисовать. Сареасы любили украшать свои дома картинами на незамысловатые темы – «Рассвет над Священным Озером», «Играющие дети», «Утро в джунглях», «Воскресный рынок» и все остальное в таком же духе.

Жила Мэарит на самом верху, в мансарде. Вэдану вспомнились стены ее комнаты, искусно расписанные старосареасским орнаментом. Как-то она, увлекшись, пустилась объяснять ему значение каждой закорючки. Даже Вэдан, хоть и наполовину сареас, слушал с интересом. В комнате хватало и художественных безделушек – дочь Чаара неплохо лепила. Последнее время Мэарит увлеклась композициями из сухих цветов и запчастей от роботов – плат, проводов, крохотных резисторов. Модное направление называлось киберфлористикой, и большую часть официальных мероприятий украшали именно в таком стиле.

Окна мансарды были видны с улицы. Свет у Мэарит не горел. У Вэдана сдавило грудь – он вспомнил свой полет на Инедирте над Цачесом, закончившийся над садом Чаара. Но тут он сообразил, что сейчас Тэнир точно не в доме Криархов. Вэдан задумчиво посмотрел на биодатчик. Обрадовалась бы Мэарит его визиту или испугалась бы? Вэдан представил себе весь этот вымученный разговор, страх в ее глазах – знает ли об измене? не знает? – и решил не заходить.

В глубине души Вэдан знал, что принял в этот момент куда более масштабное решение, чем решение вопроса о позднем визите.

Вэадн нажал сигнал присутствия. Надо было выяснить еще один вопрос, раз уж он оказался здесь.

– Вы позвонили в дом Чаара Самре, – ответил ему дежурный сианейс.

Домашние роботы отличались от боевых набором функций и одной буквой в названии.

– С вами говорит роборецкий Ат Четвертый. Чем я могу помочь?

– Я могу поговорить с Мэйно Самре?

– Нет. Он сейчас спит. Если вы хотите с ним поговорить, назовите свое имя. Я проверю вас в списке лиц, при появлении которых хозяин просил разбудить его.

– Не надо, извините, – ответил Вэдан.

Он нажал клавишу выключения динамика и направился домой. В начале улицы, на которой стоял дом Дарэнгов, его встретила огромная лужа. Дождь перестал, но Вэдан уже промок насквозь и слишком устал, чтобы искать мелкое место или обходить. Он пошел прямо. Глубина лужи оказалась по щиколотку, в ботинках захлюпало. Вэдан начал размышлять о том, как ему попасть домой.

«Если Тэнир еще не вернулся, то центральный вход заблокирован», думал он. – «Лучше сразу идти через калитку».

Позади дома Дарэнгов находилась одноэтажная пристройка. В ней разместилась кухня, кладовая и аккумуляторная для домашних биороботов. С крыши пристройки шла открытая лестница в дом. По ней можно было попасть в столовую на втором этаже, а там уже и до комнаты Вэдана было рукой подать. Из пристройки имелся выход в сад к соседям. Их дом стоял пустым уже несколько лет. Главу клана отправили на съедение кэцэрам, остальные домочадцы благоразумно уехали. Перед отъездом они разрешили Дарэнгам пользоваться проходом через свой сад в крайних случаях.

Вэдан решил вернуться домой через соседский сад.

"Интересно, не снял ли Тэнир мою ДНК с допуска?", подумал Вэдан.

Он приложил браслет к аккуратно упрятанному в нишу датчику ДНК, который открывал калитку в сад при брошенном доме. К великому облегчению Вэдана, приятный, но безжизненный голос автоответчика бодро произнес:

– Добро пожаловать домой, сареас Вэйно АМ Дарэнг!

Калитка бесшумно отъехала в сторону. Вэдан вошел и встал на бегущую дорожку к пристройке, которая немедленно сдвинулась с места. Двухэтажный особняк с мансардой и вычурной крышей в стиле Островной Империи казался мрачной безжизненной громадой в молчаливом саду. В этом доме родились и выросли Вэдан, Тэнир и Гэдир, как и бесчисленное число поколений их предков. Первый Легертиг построил этот дом в 34 луногоду, на месте пепелища, которое тогда представляло собой большая часть Цачеса. Форму крыши поменял уже отец Вэдана. И Аэнир Дарэнг сделал ее в том стиле, который нравился ему – выходцу из Островной Империи.

После гибели Хранителей Радужная Стена, которую приходилось пересекать мореходам на пути в Островную империю, исчезла. Вместе с Островной Империей. Все торговые корабли вернулись обратно, не найдя на привычном месте ни Лианорре, ни других островов. Талантливого судостроителя из Островной Империи, Акатэ Аллернеиса, пригласили в Тсиладнаки Саареа за два года до этого странного и печального события. Сареасы решили провести модернизацию своего флота и приглашали лучших специалистов из соседних стран для работы в команде с конструкторами из первого города Цачеса. Аллернеис понял, что вернуться домой он не сможет. Статус лица, равного по правам сареасу из первого города, островитянин получил еще во время работы над созданием новых моделей кораблей. Тогда он принял сареасское имя Аэнира Дарэнга, и женился на Маагелле Легертиг. Его статус позволил Акатэ сделать это. Но на заседаниях Совета Трехсот еще долго косились на чужака, пробравшегося в сердце империи.