Журнал «Вокруг Света» №06 за 1991 год - Вокруг Света

И все же фортуна повернулась к нам лицом. На следующий день, 20 августа, небо было безоблачным. Исчезли снежные шлейфы с окружающих вершин. Хотелось еще денек отдохнуть, погреться на солнышке, но нутром чувствовали, что время терять нельзя.

Нарты у подножья Раздельной нашли заметенными «под облучок». С трудом раскопали и вытащили их из-под снежного наста. Запрягли собак. Всего около двух часов затратили, чтобы подняться на вершину. Вот она, высота 6200! Лихо прокатились к перемычке на 6100, чуть не наехав на палатку болгарских альпинистов. Часа полтора отдохнули, попили компот из яблок, через силу съел кусочек колбасы салями. Меряю пульс —120 ударов в минуту. Прошу у Володи еще полчаса полежать, но он настаивает на немедленном выходе:

— Все равно здесь не восстановиться, а времени уже 15 часов!

Собираемся и идем. Склон довольно крут, местами до 50 градусов, и много каменистых осыпей. Слева и справа, уходящие вниз, снежные пропасти. Сделаешь шагов пять-десять и не можешь отдышаться. Действуешь, как автомат, не задумываясь об усталости. Теряется ощущение времени и пространства. Справа показался пик Коммунизма, сзади — все больше открывается вид на Алайскую долину. Красиво!.. И очень тяжело!..

Склоны впереди сходятся так, что кажется, вот-вот будет чуть ли не вершина. Снег почти полностью исчез. Сплошные каменистые осыпи. Но нарты с тонким титановым полозом идут по камням легко. Как-то не сразу до меня доходит, что идем почти по горизонтальной площадке. Все! Пришли! Высота 6400 метров. Кажется, рукой подать до вершины. Вон она — впереди — резко выделяется на фоне черно-синего неба. Всего каких-то 700 метров по высоте! Но если учесть, что мы за три часа прошли 300, то это, примерно, 6 — 7 часов работы. А дело уже к вечеру. Вот если бы здесь был разбит базовый лагерь, как и намечалось ранее, но устройство его было сорвано из-за потери заброски на 6100 и непогоды. Эх, если бы... И все-таки, мы первые, первые в мире, кто покорил высоту 6400 с упряжкой ездовых лаек. Лаек, чьи сородичи прошли с нами тысячи километров берегом Северного Ледовитого океана. Лаек, которые первыми поднялись на Эльбрус, участвовали в съемках совместного советско-американского фильма «Пленник чужой земли». Думаю, что трудно найти более известных и более заслуженных собак. Хотя наверняка найдутся люди, которые скажут, что это не гуманно заставлять собак лезть туда, куда они сами ни в жизнь бы не пошли. Но я тоже устал, и это давало мне чувство единения с моими четвероногими спутниками. Мы просто доказали свои возможности, которые удалось проявить благодаря полному взаимопониманию между человеком и животными...

Время поджимало. Надо было спускаться. Нарты оставили на память чуть в стороне от тропы. Кто его знает, ведь до вершины всего 700 метров, которые теоретически можно пройти...

Памир

Павел Смолин Фото автора

Под сенью грозного Ускарана

Между черным и белым хребтами

К альехон» с испанского можно перевести как «узкий, длинный проход». Уайлас — индейское название высокогорного района, стиснутого с двух сторон могучими андскими хребтами, чьи дыбящиеся вершины напоминают позвонки гигантских доисторических ящеров, окаменевших, но по-прежнему грозных в своем величии. Кальехон-де-Уайлас — так окрестили живописную долину, оазис жизни в скалистой пустыне Анд, которая тонкой зеленой лентой вьется между стенами Кордильера-Негра («Черного хребта») и Кордильера-Бланка («Белого хребта»). Названия эти красноречивы: Черный хребет, расположенный ближе к океану, поприземистёе, с более мягкими очертаниями, тогда как Белый— это мощная симфония рваных, устремившихся в пронзительно голубое небо пиков, выбеленных сединою вечных снегов. Их бесспорный вождь и патриарх—красавец Уаскаран (6768 метров), который дымится постоянно цепляющимися за него облаками. Это высочайшая вершина Перу и пятая — Латинской Америки.

В 1975 году Кордильера-Бланка — самая высокая в мире горная цепь тропических широт — специальным правительственным декретом объявлена государственным заповедником, образовав Национальный парк Уаскаран. А в начале 90-х годов по решению ЮНЕСКО этот уникальный регион Перу объявлен «культурным и природным достоянием человечества».

Дорога в Уарас

Чтобы попасть из Лимы в Кальехон-де-Уайлас можно, конечно, воспользоваться самолетом, который сядет на бетонированной полосе аэродрома близ поселка Анта, однако поездка на автомобиле гораздо интереснее. В этом случае надо сначала проехать 200 километров по асфальтовой змее Панамериканского шоссе, которое вытянулось вдоль побережья, повернуть в глубь материка, и преодолеть затяжной, почти 200-километровый подъем, который с каждым метром становится все круче и круче.

Мотор автомобиля все громче протестует против разреженного горного воздуха, кругах виражей и облегченно вздыхает лишь на перевале близ озера Конокоча, 4100 метров над уровнем моря. От Конокочи берут начало и Кальехон, и река Сайта, которая, собственно говоря, и пробила своим неустанным многовековым трудом этот каньон, дала ему жизнь.

По долине проложено прекрасное шоссе и повеселевшая «тойота» лихо мчится мимо приземистых сельских домиков из необожженного, но хорошо просушенного на солнце кирпича-сырца, мимо небольших, очень живописных городков под черепичными крышами апельсинового цвета. Придорожные встречи быстро показывают, что испанского языка здесь не всегда хватает, надо хоть немного понимать и кечуа. Автобусы, телевизоры и другие атрибуты XX века удивительным образом уживаются с древним укладом жизни, обычаями и традициями местных жителей — индейцев кечуа, потомков великих инков и других доколумбовых цивилизаций.

Вот на обрывистом склоне — и как только они не скатываются вниз — пашет на воловьей упряжке жилистый старик в домотканых штанах, грубошерстном, толстом пончо, ярко вышитой вязаной шапочке-шлеме. У хрупкого деревянного мостика, качающегося над обрывом, судачат, закончив стирку и переводя дыхание после тяжелого подъема от реки с пухлыми тюками мокрого белья, женщины в неизменных шляпах с широкими полями и неглубокой тульей, отделанной войлоком, а иногда — и черным вельветом. Ниже пояса — пышный колокол многочисленных юбок, порой их носят до семи-восьми штук — различной длины. Платья внутренние более длинные, их цветная кайма выглядывает одна из-под другой. Вместо пончо женщины носят длинную шерстяную шаль — льиклью, которую скалывают на груди серебряной булавкой-брошью или просто завязывают узлом. Льиклью ловко заворачивается на спине так, что в ней, как в люльке, помещается малыш или какая-нибудь поклажа. Любимое украшение — мониста, бусы из раковин, цветных камешков или кости, которые уложены плотными рядами, образуют густой воротник. Металлических браслетов индеанки не носят, вместо них запястья и лодыжки перевязываются полосками яркой шерсти.

Из-за поворота вынырнул Уарас — небольшой, Но коренастенький такой городок, настоящий горец. Уарас — административный центр не только зоны Кальехон-де-Уайлас, но и крупного, играющего значительную роль в национальной экономике департамента Анкаш.

Выбота здесь поменьше, «всего» 3100 метров. Воздух после задыхающейся от смога и липких, душных туманов Лимы вливается в легкие обжигающей, чистой струей, кружит голову, как терпкое молодое вино. Дополнительный заряд бодрости получают те, кто останавливается в гостинице «Монтеррей» в четырех километрах от города. Она построена рядом с термальными источниками. Большой бассейн заполнен теплой, бурой водой. После купания в ней усталость от трудной дороги почти растаяла, мышцы вновь налились энергией.

На центральной площади города стоит новый, сверкающий в солнечных лучах памятник Атуспарии. Имя это в официальной истории Перу долгое время замалчивалось. Ведь Педро Пабло Атуспария возглавил поднятое в 1885 году в Уapace одно из крупнейших восстаний индейского населения против произвола властей. Целых четыре месяца, отражая атаки правительственных войск, просуществовала индейская республика, установленная по всей территории Кальехон-де-Уайлас. Восстание было потоплено в крови, Атуспария покончил жизнь самоубийством. Сегодня имя его лишь походя упоминается в школьных учебниках, но бережно хранится в благодарной памяти народа. Памятник сооружен муниципальными властями как уступка настойчивым требованиям населения Уараса. Кстати сказать, организованную в Лиме перуанцами-выпускниками советских вузов первую среднюю школу с преподаванием на русском языке назвали «Атуспария».

Застывший на пьедестале в вызывающе-оборонительной позе, с кавалерийской пикой в руке Атуспария словно старается заслонить своим телом выходящий фасадом на ту же площадь региональный археологический музей. Скромный по размерам, он между тем хранит в своих стенах и зеленом, ухоженном внутреннем дворе богатейшую в Перу коллекцию древнеиндейской каменной скульптуры. Некоторые из грубо вытесанных «идолов» похожи на своих собратьев с острова Пасхи, другие — на степных скифских баб. На тяжелых, массивных стелах скалятся, выбитые резцом, клыкастые морды ягуаров, топорщатся жесткими перьями кондоры, есть и очень сложные рисунки, аллегорический смысл которых вызывает жаркие дискуссии среди специалистов.