Рай для негодяев - Сергей Шведов

– Пять мешков моркови, три мешка свеклы, картофеля двадцать мешков. И хорошо бы арбузов десятка три.

– Ты от кого узнала об арбузах, милая? – ласково спросил Божевич, кося при этом злым глазом на Феликса. – На этой планете арбузы не водятся.

– У вас же есть, – возразила Марианна.

Арбузы были гордостью Агронома. Как эта горсточка семян попала на планету Эдем, не знал никто. Предпоследней партии заключенных их точно не выдавали. Видимо, головорезы Кабана отобрали их у предыдущих смертников, но не сумели ими распорядиться. Зато Божевич быстро нашел семенам применение. Над первыми арбузами он трясся как над новорожденными младенцами. И горе было тому поселенцу, который случайно вместе с мякотью проглатывал семечко. Однако минуло всего два года, и теперь Милош мог по праву гордится бахчей, дававшей до двух сотен сочных арбузов, особо ценимых полеводами в жаркую пору.

– Пять арбузов, – жестко произнес Агроном. – Да и то из личного расположения к вам, Марианночка. Семена попрошу сохранить, и если сами не сможете ими распорядиться, то верните нам.

– На последнее не рассчитывайте, – сухо отозвалась гордая амазонка.

Милошу Божевичу ничего другого не оставалось, как только развести руками и отправиться с капризными барышнями в Новую пещеру, прихватив с собой Цапу, запряженную в тележку. Рябой, последний животновод, оставшийся в полеводческом стане, выразил Агроному решительный протест против эксплуатации немолодого человека, которому в одиночку приходилось отдуваться за пятерых провинившихся лоботрясов.

– Вы не их, а меня наказали, – орал скандалист, не стесняясь присутствием дам. – Пять протоцератопсов на одного человека, это, по-вашему, справедливо? Я уже не говорю про эпиорнисов, эти опять заграждение в щепки разнесли.

– Тебе же дали двух человек в помощь? – поморщился Божевич.

– А какой с них толк! – надрывался Рябой. – К животным подход нужен, а эти шарахаются от птиц, как черт от ладана.

– Я не могу отменить решение схода.

– Если не вернешь хотя бы Курносого, то завтра страусы-переростки все твои поля вытопчут, помяни мое слово, – пригрозил Рябой.

– Ладно, – вздохнул Агроном. – О Курносом я похлопочу. А пока помоги женщинам переправить продовольствие к тропе. Там уж они без тебя разберутся.

– Это мы с превеликим удовольствием, – расплылся в улыбке Рябой, чей отпрыск, родившийся год назад, благополучно обитал в поселке амазонок. Скандалист каким-то непостижимым образом умудрился войти в доверие Медведице и единственный из поселенцев получил право навещать своего сына раз в месяц. Что он и делал, регулярно выпрашивая у Божевича, то банку сгущенки, то десяток-другой помидоров. Агроном, скрепя сердце, вынужден был потакать шантажисту, доставлявшему сведения о здоровье всех без исключения детей, включая и отпрыска самого Агронома. Буров неоднократно предлагал амазонкам расширить горную тропу с помощью динамита, но в ответ получал решительный отказ. Похоже, жрицы, заправлявшие всем в бабьем поселке, всерьез опасались, утратить контроль за ситуацией. Уж слишком велика оказалась тяга амазонок и поселенцев друг к другу.

Проводив женщин, Буров вопросительно посмотрел на Лумквиста. Свен только что, перед самым приходом амазонок, вернулся из экспедиции на базу «Последний приют» и не успел еще рассказать об увиденном. По его словам, база была разрушена полностью. Взрывники Ковальского свое дело знали. Тем не менее, Штурману и Кузнецу удалось добыть, по меньшей мере, тонну железа, разбирая завалы комендатуры и казарм. В этом деле им очень помог резак, извлеченный из чрева транспортного корабля.

– Вы что же тонну железа на себе приволокли? – удивился Буров.

– Мне удалось проникнуть в трюм, – усмехнулся Свен. – Как это ни странно, но электронные замки продолжают действовать. А коды я знаю. В трюме мы нашли много интересных вещей и в частности два бронированных вездехода.

– Неужели за два года никто не наведался на базу?

– Скорее всего, нет. Знающие люди опасались радиации, а глупцы просто боятся проклятого места. К тому же большинство люков и дверей на корабле либо заклинило от взрыва, либо их наглухо закрыла аварийная система защиты. И без знания кодов их открыть невозможно. Даже с помощью газовых резаков. Один из вездеходов, груженных под самую завязку, мы оставили на том берегу.

– Его нельзя переправить через Делавар?

– Можно, – пожал плечами Лумквист. – Он способен преодолевать водные преграды. Но я не стал бы этого делать.

– Почему?

– Видишь тот сверток? – кивнул Свен в угол. – Это ручной пулемет. Второй, станковый, остался в вездеходе. Плюс двадцать дисков к первому и сорок лент ко второму. Плюс три сотни гранат. Плюс пять тысяч патронов к автоматическим винтовкам.

– Но это же целый арсенал! – воскликнул потрясенный Буров.

– Вот именно, – кивнул Лумквист. – И ты предлагаешь, взять оружие и поделить его между поселенцами? По-моему, ты просто забыл, с кем имеешь дело. Как только эти люди почувствуют себя хозяевами положения, они тут же бросят работать и пойдут грабить соседей. Так думаю я, так думает Кузнец, так думает Десантник. Если хочешь знать, это наше общее решение.

– Люди у нас, конечно, разные, – нахмурился Буров. – Но пока что нам удавалось избегать конфликтов и между собой и с соседями.

– Я верю тебе, Феликс, я верю Агроному, которому ревность затуманила мозги, о чем он будет жалеть всю оставшуюся жизнь. Я верю Десантнику, который мстил подлецу за своих погубленных товарищей, я верю Кузнецу с его безумными политическими идеями, я верю многим поселенцам, попавшим сюда по глупости и горячности, но я не могу равнять их с теми, для кого преступления, это образ жизни. С такими как Лавальер, Шнобель, Мансур и Вилье с Галушкой. Да они отчаянные люди и отличные стрелки, но тем, между прочим, и опасны.

– И что вы предлагаете?

– Пусть вездеход остается на том берегу. Он станет нашим передвижным складом. Даже если его найдут, то все равно проникнуть внутрь, а тем более завести не сумеют. Я перекодировал замки на люках. Коды будем знать ты, я, Десантник и Кузнец. По мере надобности мы будем брать оттуда нужные нам вещи. Кстати, Щербак считает, что большую часть динамита следует переправить туда же. Он верит Лавальеру еще меньше, чем я.

– Базиль вполне лояльный член общины, – возразил Буров. – Его люди работают не хуже других.

– В Старой пещере и поселке при форте Лавальер живут уже более полусотни человек, причем отобраны они с великим тщанием. Не знаю, к чему готовиться, Снайпер, но выпускать их из виду я не стал бы.

Лумквист терпеть не мог Лавальера и Соломона Когана, не говоря уже о капралах-предателях. И Феликс отлично знал причину этой ненависти. Но он не мог просто так взять и выкинуть из памяти первые дни своего пребывания на планете Эдем, когда его собственная жизнь зависела именно от этих людей. И они ни разу не подвели его ни в опасности, ни в великих трудах. Это Снайпер застрелил Кабана, рискуя собственной головой. Он же построил форт, который ныне носит его имя. Во всяком случае, от работы Базиль никогда не отлынивал, да и сейчас трудится, не покладая рук, расчищая землю под посевы. Однако и в словах Лумквиста была своя правда. Лавальер авантюрист до мозга костей, всегда готовый лить кровь ради собственной выгоды. Гуманисты в профессиональные убийцы не идут. А те, кто избрал преступный образ жизни, сходят со своей стези гораздо реже, чем этого хотелось бы нормальным людям.

– Наверное, ты прав, – вздохнул Буров. – Соблазн уж слишком велик для некоторых общинников. Одного пулемета нам пока хватит.

– Мы прихватили еще два десятка гранат. Половину Десантник взял себе. Он сумеет ими распорядится.

– А это что за коробка? – кивнул Буров на лавку.

– Портативные рации, – широко улыбнулся Лумквист, довольный, видимо тем, что Феликс внял его аргументам. – Двадцать штук. И аккумуляторы к ним, подзаряжающиеся от солнечного света. Их нам хватит лет на сто. Щербак уже взял три рации, еще три мы отправим Лавальеру. Пару раций будем выделять часовым у пристани. Все они работают на одной волне. Расстояние не должно превышать полсотни километров. Словом, для нашей долины в самый раз.

– Надо бы выделить несколько передатчиков амазонкам, – вздохнул Феликс. – Не дай Бог, нагрянут к ним незваные гости, а мы тут знать ничего не будем.

– Я уже думал об этом, – кивнул Лумквист. – К сожалению, сигналу будет мешать гора. Но если мы выставим пост на берегу ручья, то связь можно будет поддерживать регулярно.

Буров взял одну рацию, очень похожую на спутниковый телефон и нажал красную кнопку. Индикатор вспыхнул зеленым огоньком, вызвав у Феликса чувство, похожее, на оторопь. Он уже успел отвыкнуть на этой планете от многих благ цивилизации, казавшиеся когда-то неотъемлемой частью его жизни. Лумквист, заметивший смущение Феликса, усмехнулся.