Байки на бис - Лев Дуров

– Есть такая! – сказал председатель. – Я вас отведу к профессору. Кстати, ему приятно будет поговорить с настоящим москвичом. А то он говорит, что мы, серые, его не понимаем. Он у нас эрудит.

Мне показалось неудобным стеснять какого-то профессора.

– Да какой он профессор! – засмеялся председатель. – Это его наши деревенские так прозвали. А на самом-то деле он бывший секретарь сельсовета.

Через полчаса я уже был в чистенькой небольшой избе с горницей и спаленкой. Хозяин, похожий на киношного деда Щукаря, очень даже обрадовался, когда узнал, что у него будет ночевать настоящий московский артист.

– Вот подарочек-то! Вот как хорошо! А то ведь в этой Амазонии и поговорить-то не с кем.

– Я вас не стесню? Как вы себя чувствуете? – спросил я, потому что хозяин слегка поморщился и почесал поясницу вилкой.

– Я себя чувствую, но плохо, – и он показал мне в улыбке оставшиеся зубы. – В метафоре я представляю собой мешок с болезнями. Я не старый на вид, но трухлявый на здоровье. Был бы я полноценным мужчиной, как было бы хорошо и мне и окружающим. А так я ушел в свои болезни целиком, даже перестал платить страховку.

– Вы один живете?

– Как перст. Кому я нужен? У нас ведь всегда невостребованность в умах. Хотите, изложу вам свое реноме по этому поводу? Так вот, лет десять назад, а может, двадцать, у меня перестал работать сексуальный аппарат, и с тех пор он у меня в летаргическом состоянии. Да что ж это я! – спохватился вдруг хозяин. – Я ведь чай собирался пить. Вот вкупе и попьем.

Он засунул вилку за пояс, быстро накрыл стол, и мы стали чаевничать. А он все говорил, говорил и говорил, не переставая:

– Я думал, что страдаю половой слабостью по месту жительства. Ан нет! На периферии у меня тоже ни с кем не получалось анатомической близости. А до того мне врачи дали диагноз, что я не могу иметь детей. Мой знакомый кожевенный врач сказал, что это потому, что я носил безразмерные трусы. Жене мое бесплодие не понравилось, потому как ей уже начали сниться дети. Я хотел достать искусственные зародыши хорошего качества и проросшие. Да разве найдешь их в наших аптеках! И со стороны жены на меня начались разные гонения. Она стала оскорблять меня алкогольными прилагательными полового значения. А ведь раньше и слов-то нецензурных не знала. Это, говорила, оттого, что ее мучают адские боли в области человека и личности. А я думаю, что это от отсутствия у нее правильного полового воспитания. Я посоветовал ей ставить прививки от полового сношения или обратиться к врачу по головному мозгу. Тогда она брякнулась, и ее стало бить. А когда пробило, она встала и заявила, что если я не перестану чесаться и храпеть, то она уйдет из родного очага. Ей нужно было найти причину, а следствие она уже придумала. У меня действительно привычка чесаться, причем не рукой, а вилкой. Но я ж никому не мешаю! А чтоб не храпеть, я обращался к врачу нос-глаза, пробовал спать в противогазе – ничего не помогло. И она ушла. Этот ее поступок осветил красной нитью весь лейтмотив ее жизни. Хочу вот найти какую-нибудь старушку, попутчицу по жизни, но никто не реагирует на мой зов, который я периодически испускаю во все концы. Долготерпение отчаяния – вот оригинальный портрет мой жизни! Хорошо еще, что я не дал нервному потрясению полную свободу действий. А бывшая моя похудела, осунулась и вся ушла в плечи. Совсем потеряла свои очертания. А ведь когда-то Лаперузой ходила и была не только носителем красоты и кокетства. Правда, я ей мою любовь никогда наружно не показывал… Да разве мало было в жизни элементов сожаления! И не надо теперь доказывать ху есть ху. Поздно! Конечно, дети – это клевреты в оранжерее нашего общества, которое должно их любить и ухаживать. Но что поделаешь, если мы всегда испытываем неуверенность в отсутствии ясности! Это беда всего русского характера…

Я почувствовал, что медленно сдвигаюсь по фазе. Перед глазами поплыли проросшие зародыши с головами деда Щукаря, старушки, потерявшие свои очертания, кожевенные врачи с гвоздодерами в руках, и я чуть не упал с табуретки. «Еще слово, – подумал, – и я его стукну чем-то тяжелым», но хозяин вдруг замолчал. Наверное, я сменился в лице, потому что он нагнулся ко мне и шепотом спросил:

– Как вы себя чувствуете?

– Я себя чувствую, но плохо, – сказал я, подхватил свою сумку и бросился вон.

Ночевал я в прошлогоднем стогу. Профессора больше не видел.

Кавказское гостеприимство

Запомнились съемки киноленты «Не бойся, я с тобой». В этом фильме осуществилась мечта детства – поучаствовать в приключениях, погонях, скачках. Я играл самого главного каратиста. Снимался фильм в горах Кавказа. Однажды местный житель обидел маленького мальчика, настоящего каратиста, который снимался в фильме, крикнул ему: «Жиденок, зачем приехал?» Съемочная группа собралась и пришла в селение. Режиссер сказал: «Кто-то из вас обидел мальчика, пусть он выйдет». Вышел огромный мужик, сразу было видно, бывший борец. Режиссер попросил его извиниться перед мальчиком. Мужик сказал: «Да пошли вы…» Тогда режиссер произнес: «Кия!». Мальчик подпрыгнул и вмазал мужику в печень. Тот упал и потерял сознание. Режиссер сказал: «Представляете, это сделал мальчик, а что сделают с вами эти…» и показал на нас, актеров. С тех пор каждый вечер местные жители приглашали нас к себе во дворы на ужин. Очень нас уважали, а мы все съемки пировали.

Наш народный герой Штирлиц

Я очень рад, что снялся в фильме «Семнадцать мгновений весны». Это была первая попытка сказать, что мы воевали не с идиотами, а с очень неглупыми людьми. С отлично отлаженной машиной, частью которой и был мой провокатор Клаус. А с другой стороны, этот фильм есть иллюзорное представление о разведке. Вячеслав Тихонов играл «идеального шпиона» – а на самом деле занятие это довольно циничное и включает в себя много всякого разного.

Однажды у нас даже вышел с ним спор на съемочной площадке. Я сказал: «Слава! Ты понимаешь, что в этой сцене мы с тобой играем в разные игры? По твоему лицу сразу видно, что через какое-то время ты меня угрохаешь». Он ответил: «Я играю советского разведчика». Вопрос был закрыт.

Как-то мы с Тихоновым снимались вместе, кажется, в Сухуми. Сидели в гостиничном номере, ждали машину на съемку. И вдруг распахнулась дверь, вбежала взволнованная женщина, стала обнимать Тихонова и кричать: «Внукам расскажу, что обнимала Штирлица!» И еще почему-то: «Вы мой сын!» Тут я понял, что Штирлиц стал нашим народным героем.

Мечтать не вредно

Однажды Юлиан Семёнов пригласил меня с Леонидом Каневским к себе. И мы поехали. Это было некое бунгало – то ли квартира, то ли офис: Юлиан был тогда корреспондентом «Литературной газеты». Я Юлиана сразу же назвал Фальстафом – он весь был живой, буйный, бурно проживающий каждую минуту, выпивающий – и все это делающий шумно, громко. Тут же началось какое-то жарение сосисок в камине, появились вино, виски, водка.

А все стены этого бунгало были увешаны картинами. Оказалось, что это рисунки его дочери. И тут он до того разошелся, что стал расхваливать эти картины до такой степени, что нам стало неловко. Он объявил на полном серьезе, что все импрессионисты ни больше ни меньше как последователи его дочери. Но мы уже не обращали на это никакого внимания. А он уже до того вошел в раж, что чуть не упал в камин. А Ленька Каневский решил, что Юлиан много зарабатывает, и попытался «расколоть» его.

– Ой! – вдруг воскликнул он. – Я давно мечтал купить плащ. И тут увидел в витрине одного магазина как раз тот плащ, о котором все время мечтал! К сожалению, у меня всего семьдесят марок, а он стоит значительно дороже…

– Леня! – закричал Юлиан. – Добавь еще семьдесят марок и купи себе этот плащ!

На этом коммерческий разговор и закончился. Но мы все равно замечательно провели время.

Танки вперед!

Однажды мы ехали с Юлианом Семеновым по одной из крымских дорог и увидели съемочную группу – шла съемка какого-то фильма. Юлиан затормозил, высунулся из дверцы и стал орать:

– Войска! – хотя там никаких войск не было. – Танки вперед! Ура-а!!! Кавалерия! И потом все в корзину!

Захлопнул дверцу и мы поехали дальше. Я обернулся и увидел ошалевшую киногруппу. Впереди, раскинув в недоумении руки, стоял Андрей Миронов. Он не увидел, кто это так орал и, слава Богу, не узнал меня.

Вот такой был Юлиан: ему нужно было всех ошеломить и уехать.

Наука для трюка

Замечательный случай был с Мишкой Боярским. На съемках фильма «Д`Артаньян и три мушкетера» ему нужно было прыгать с балюстрады, и, конечно, трюк должны были исполнять каскадеры. Они внизу связывали маты, а Мишка появляется наверху и кричит: «Разойдитесь, я прыгаю!» Каскадер снизу ему: «Если сам хочешь делать трюк, ради Бога, я не против, только надо делать по науке». А Мишка, его недослушав, прыгает. Падает на спину, как полагается, вскакивает. Каскадер говорит: «Да ты все неправильно сделал, не сгруппировался…» и так далее. Забирается на балюстраду и кричит, мол, смотри, как я это сделаю. Прыгнул и исчез. Он попал в щель между матами, сломал себе руку и до конца картины ходил загипсованный. Встречая Боярского, он хватался за руку и говорил только одно: «Уйди от меня!»