Мой взрыв страстей - Алики Пирамида
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Стой! – крикнул король, но между ним и дверью была кровать. Так что он вломился он в дверь как раз тогда, когда я с обратной стороны быстро задвинула засов. Впрочем, радоваться было нечему, и в этой комнате на окне была решетка, дверь была не особо прочной, и пусть не с первого удара или второго, а с третьего – но король ее явно бы вынес.
– Открой, Амина! – крикнул король, и я открыла.
Я очень быстро открыла засов, подгадав момент – за секунду до того, как королевское плечо должно было встретиться с дверью. Дверь распахнулась, и король упал. Пулей и ланью перепрыгнув через него, я вылетела на лестницу – он не погнался за мной. Бегать по ступенькам за собственной женой было выше его королевского достоинства.
– Стража! – рявкнул король у меня за спиной.
Но на лестнице тоже были окна – а решеток на них не было. Не долго думая, я ударила по створкам первого же попавшегося, и сев на подоконник прыгнула вниз.
Свободы мое падение мне, конечно не принесло. Внизу были кусты, и они как-то смягчили мой удар о землю, да и вообще окно на лестнице располагалось ниже чем то, что было в моей комнате, так что я исцарапалась и ушиблась, но ничего не сломала. Однако, меня тут же окружила стража, а за ней виднелись любопытные слуги.
– И чего ты добилась? – мрачно спросил король, выходя из арки дверного проема.
– Я требую развода, – громко сказала я.
– Какого еще развода, – усмехнулся король.
– Думаешь, я ничего не соображаю? Так обломайся же, в моем мире есть гугл, и я точно знаю, что при уходе жены в монастырь муж обязан дать ей развод. Так что я решила уйти в монастырь, и прямо сейчас.
Лицо короля напряглось, и вовсе не от того, что он не знал слова «гугл».
– Какой еще монастырь? – свирепо спросил он.
– Да любой. Мне все равно.
– Все вон! – рявкнул король на стражу, и они разбежались, так же как и слуги/служанки, но дело уже было сделано. О своем желании я уже перед всеми объявила.
– Идем-ка со мной! – король крепко схватил меня за руку и потащил куда-то внутрь дворца, лицо его дышало яростью, двери он открывал пинком.
– Все вон! – крикнул он снова, когда мы оказались в месте, очень похожем на тронный зал. И кто-то действительно побежал, но кто-то и остался, парализованный внезапным появлением короля, и, наверное, банальным страхом.
– Я все понял про тебя! – заорал король, швыряя меня на пол. – Ты просто ведьма! Ведьма! Смотри, до чего ты меня довела!
– Так отпусти меня! – сказала я, садясь.
– Сначала ты мне за все ответишь, ведьма!
Мне и раньше было страшно, но тут я испугалась просто до онемения. Процессы над ведьмами, конечно, в реальности, далеко не всегда заканчивались костром, но кому какое дело до реальности, если обвинителем выступает всемогущий король.
– Ладно, – сказала я, чувствуя сильное желание пасть ниц и сдаться. – Суди меня.
Судебный процесс дело долгое – подумалось мне. Может, Тамино успеет ко мне пробиться? Может, Славик опять придумает что-то невероятное? Но и король, похоже, думал тоже самое.
– Я твой суд, – сказал он, хватая меня за волосы, и вытаскивая из-за пояса кинжал. – И я тебя приговорил.
– Ваше величество! – воскликнул кто-то из череды безмолвствующих придворных. – Остановитесь!
И король на миг отвлекся. Он обернулся чтобы запомнить того, кто осмелился ему перечить – и этого мгновения мне было достаточно. Я сидела на полу, ноги короля были рядом со мной, и, схватив его за лодыжки, я резко дернула их на себя.
Никакой уверенности в результате у меня не было, я вычитала этот прием в каком-то бульварном детективе, – но детектив не подвел. Король рухнул, угодив своими пятками мне в челюсть, а когда я, оглушенная, поднялась, оказалось, что он лежит в луже крови, что он смертельно бледен, глаза его закрыты, руки конвульсивно дергаются, а из горла у него торчит кинжал. Он упал неудачно и напоролся на собственное оружие.
– Король умер, – сказал кто-то с недоумением в голосе.
И эти слова вывели меня из оцепенения. Не помню, какая там точно по России была статистика, но вроде жены в самозащите убившие мужей садятся часто, а тут король, да еще и средние века. Я развернулась и быстро пошла прочь – никто меня не останавливал.
– Я хочу уйти, – сказала я стражникам у ворот.
– Уйти? – спросил стражник, окидывая меня взглядом – я все еще была в одежде Славика. – А что ты здесь делал, мальчик?
– Король меня отпустил.
Король отпустил уже всех и все, но до стражников эта весть пока не дошла.
– Ладно, проходи, – стражник отодвинулся, пропуская меня.
А за воротами была ровная дорога, она лентой тянулась на север, и я просто пошла по ней. Через несколько минут по ней промчался всадник, за ним еще и еще один – гонцы из дворца разносили по королевству траурную весть. Один раз мимо меня промчал целый вооруженный отряд, они обдали меня грязью – но никто из них не обратил на меня никакого внимания. Король умер и никому не было дела до его несостоявшейся королевы.
А я все шла и шла, был уже вечер, я не ела и не пила почти сутки, и тут в вечернем мареве я увидела всадника. Не знаю как, но я почувствовала, что это именно Он, и что он спешит спасти меня – впрочем, может, я просто до одури на это надеялась. Но мне повезло. Это действительно был Тамино – мой принц на белом коне. Он спешился, он кинулся ко мне.
– Амина! Моя Амина!
У меня уже не было сил, и поэтому я просто упала ему в руки.
Глава 30.
– Моя Амина.
Мягкий осенний свет дробился о речную гладь, листья нежно шелестели вверху, совсем как в тот раз, когда я впервые увидела Тамино.
– Моя Амина, – повторил он, и опустил взгляд к воде.
Я не отрываясь смотрела на него, на его точеный профиль, на прядь волос, упавшую ему на лоб. Он был невероятно красивый даже драгоценная пряжка, которой был заколот его плащ, тускнела на фоне его потрясающей внешности, и казалась излишней.
– Ты рада? – спросил он, поворачиваясь ко мне, и криво улыбаясь.
О, я была рада. Король умер, Славик был жив, войны не было. Тамино сделал мне предложение, и вот-вот мы должны были начать готовиться к свадьбе. Все было хорошо.
– Да.
– Тогда почему ты так печальна?
Аты? – Хотелось спросить мне в свою очередь. У меня, по крайней мере, были причины – меня похитили и чуть не убили, а здесь ведь был не
