Клеймо Солнца. Том 2 (СИ) - Пауль Анна

— Ты не знаешь, что это такое? — спрашивает Дэннис, неверно расценив моё недоумение.

Он указывает на зеркало, более плотное, чем то, к какому я привыкла. Оно висит прямо в воздухе, рядом со стеной и чем-то напоминает преграду, за которой обычно находился Мучитель, только за этой нет другой комнаты.

— Зеркало, — шепчу я. — Просто у нас это чаще водная гладь, в отражении которой мы видим себя так же, как в этом. Но я знаю и такое…

Помню, как Нона нашла какой-то осколок и прыгала по лесу от радости, пока я шикала на неё, ворчала и боялась, что ближние найдут нас с тальповскими вещами в руках. Нона была права… Во многом.

— Не представляю, как это непривычно, — тихо произносит Дэннис и наклоняется через меня к непонятному углублению в стене.

На мгновение он случайно задевает моё плечо рукой и, почувствовав, как я вздрагиваю, поспешно отходит в сторону. Из блестящего крючка на стене идёт тонкая струйка воды. Парень нажимает на какие-то выпуклые символы, которые я до этого момента в стене даже не замечала, и говорит:

— Как только ты окажешься в ванной под душем, — он указывает сначала на странное углубление в полу и стене перед нашими ногами, а потом на ещё один крючок, по форме напоминающий цветок подсолнуха, — вокруг тебя возникнет полупрозрачная стена и включится вода. Тогда можешь мыться. Больше ничего делать не придётся: система сама рассчитает необходимое количество воды.

Так вот, откуда нужно было взять воду в том маленьком тесном пространстве, где Сьерра велела мне помыться! Для них я, должно быть, действительно дикарка… Вдруг мне впервые становится стыдно за своё невежество, однако я поспешно одёргиваю саму себя: я пленница в руках тальпов! Как я могу ещё стыдится и думать о том, что обо мне подумают чудовища, отнявшие свободу?!..

Я киваю, и Дэннис выходит из тесного пространства, но спустя несколько мгновений заглядывает обратно с растерянным видом.

— Я оставил новую одежду, выберешь, что понравится. А, да, — добавляет парень, — не забудь снять одежду, прежде чем заходить под воду.

Он думает, я совсем лишилась ума?.. Не успеваю ничего ответить, как парень исчезает, закрыв за собой дверь, а я оказываюсь среди белых стен, наедине с собой. Смотрю на собственное лицо в отражении. Внешне я не изменилась, разве что щёки впали, как будто я похудела, но глаза смотрят иначе… Жалостливо. Даже затравленно.

Делаю глубокий вдох. Я уже оказывалась в одиночестве на станции — в той «ванной», как её назвала Сьерра, и уже оплакивала свою судьбу, однако только сейчас я действительно чувствую себя наедине с собой, и осознание всего ужаса обрушивается на меня так стремительно, что к глазам подступают слёзы. «Только ни о чём не задумывайся, — шепчет внутренний голос. — Только не задумывайся…». Однако это не помогает: слёзы уже ручьями текут по моим щекам. Нет всхлипываний и тяжёлых вздохов — просто чёрные капли, которые бегут по коже, и я с трудом успеваю вытирать их руками, прежде чем они упадут на белоснежный пол. Через несколько минут на моих ладонях десятки грязных разводов, и слёз больше не остаётся, но в груди поднимается ураган, и я пытаюсь следить за дыханием, чтобы не начать всхлипывать и протяжно рыдать.

«Против корриганов нет иных средств, кроме огня. Против воды и тьмы нет другого оружия. Обожги!» — звучит в голове; в сознании возникает разгневанная Флика и огромный диск Солнца за её спиной, пылающий огнём взгляд и незнакомый голос, которым вдруг заговорила Верховная авгура: «Ты знаешь, какую цену я готова заплатить за безопасность своих людей…».

«Что ты наделала?»

Опасаясь, что я вновь не сдержусь, поспешно осматриваю все крючки и углубления, на которые указывал мне Дэннис, нажимаю, как он велел, и, как только появляется вода, я подставляю руки под струю, чувствуя, что она тёплая. Смываю с ладоней черноту и раздеваюсь, отбрасывая мысль, что я нахожусь на станции тальпов, окружена врагами и могу в любой момент вновь оказаться перед ними, ещё и обнажённая. Но когда я мылась последний раз? И когда помоюсь в следующий?

Я вхожу в углубление в полу и стене, несколько секунд стою, прикрывая руками наготу и не зная, что делать дальше. Но вдруг вокруг меня прямо из стен и из-под пола появляется полупрозрачная стена, а следующее чувство оказывается самым прекрасным за последние… дни? Месяцы?.. — На меня обрушивается поток воды. От неожиданности я вздрагиваю, и мне приходится закрыть рот рукой, сдерживая возглас, но уже через несколько секунд чувствую, как капли текут по волосам, по голове, плечам и спине; ощущаю, как сквозь поры кожи просачиваются чёрные капли и стекают в углубление в стене.

На мгновение я закрываю глаза и забываю обо всём, что произошло со мной ещё недавно. Перед внутренним взором появляются такие родные сердцу картины, когда мы с Ноной плескались в тёплой океанской воде, как с Фортунатом бродили под холодным проливным дождём, и по телу бегали мурашки…

Вода исчезает, и меня обдувает приятным ветерком, а потом я чувствую, как невидимая мягкая плёнка обнимает кожу. Полупрозрачные стены исчезают, и я вновь стою посреди белоснежного пространства совершенно обнажённой. Руки больше так не дрожат, и я чувствую, как биополе постепенно успокаивается. Выхожу из углубления и замираю перед стопкой одежды. Здесь явно больше нарядов, чем нужно. Можно было бы просто взять первый попавшийся, однако, когда вспоминаю слова Дэнниса: «Выберешь, что понравится», — любопытство берёт верх, и я рассматриваю один предмет тальповской одежды за другим.

Кофты с длинными рукавами, брюки, закрывающие полностью всю кожу до самых щиколоток — плотные и тяжёлые ткани, очень похожие на те, что я носила в плену у Мучителя, на те, что сняла всего несколько минут назад. Я так от них устала.

Среди вещей нахожу простое платье нежно-зелёного оттенка, вероятно, доходящее почти до колен. Оно сшито из лёгкой ткани и в то же время достаточно плотной, чтобы не выставлять напоказ каждый изгиб моего тела. За всё время из девушек Тальпы я видела только Сьерру и Ребекку, и обе они были в угловатых кофтах и обтягивающих брюках. Не уверена, что местные девушки носят платья, но, если мне оставили эту одежду и дали выбор — надеть нечто удушающее или хотя бы на время почувствовать себя уютнее, значит, я вправе воспользоваться возможностью.

Рядом со стопкой одежды я нахожу свёрток, неуверенно его разворачиваю и обнаруживаю нижнее бельё, глядя на которое почему-то испытываю гораздо большее смущение, чем следовало бы.

Больше не раздумывая, надеваю нижнее бельё, бежевый топ на тонких бретелях, а сверху — нежно-зелёное платье и смотрюсь в отражение. Прямоугольный вырез не кажется глубоким, и в то же время бретельки не особенно широкие и обнажают мои руки. Увидев инсигнии, я начинаю чувствовать себя привычнее и спокойнее.

Я поднимаю взгляд. Волосы, слегка влажные, закручиваются крупными локонами, глаза смотрят перед собой устало, но более сдержано… или отрешённо? «Как я до этого дожила? — мелькает в голове. — Как я здесь оказалась?»

Неуверенно толкаю дверь и выхожу из комнаты. При виде меня взгляд Дэнниса замирает на несколько секунд на платье, потом проскальзывает по мне с головы до ног и поднимается к глазам, когда парень с улыбкой произносит:

— Приятно вновь почувствовать себя человеком?

Фраза звучит странно, но отзывается в моём сердце.

— Очень.

— Завтра будет лучше, — обещает Дэннис. — Ты давно не молилась. Я отвезу тебя на Нимфею — туда, где ты сможешь вздохнуть свободно.

Даже боюсь верить этим словам, но ощущаю, как на моём лице расцветает очень слабая, но всё-таки улыбка.

Дэннис приоткрывает рот, собираясь что-то сказать, но вдруг передумывает. Он сглатывает, и только потом произносит:

— Каждый день ты разная.

Он пристально смотрит на меня, заставляя задержать дыхание.

— Ты можешь менять свой внешний вид?

Я растерянно киваю, и он вновь спрашивает:

— Так же, как исцелять себя?

— Это проще сделать, — признаюсь я.