Универсальный журналист - Дэвид Рэндалл

4. Объясняйте жаргон.

Обычно рекомендуют избегать жаргон вообще, будь то научно-технический, бюрократический или любой другой. Я думаю, это ошибка. Немного жаргона даже полезно. Жаргон дает читателю ощущение проникновения в сферу, прежде закрытую для него, позволяет лучше узнать язык специалистов или, например, политиков. По этим причинам, а также ради любителей иронии не стоит совсем убирать жаргон из статей. Избавляться надо не от него, а от привычки не объяснять значение жаргонизмов литературным, бытовым языком.

Это не значит, что следует употреблять жаргон часто, даже и с разъяснениями. Для журналистов, особенно для «специализирующихся» корреспондентов, существует опасность скатиться до его употребления лишь из желания показать свою осведомленность и причастность. Ради бога, если считаете, что это произведет впечатление на людей, пользуйтесь жаргоном на вечеринке, но только не в газете. По неведомой причине иные журналисты склонны щеголять компьютерным жаргоном (да еще и неправильно). Процесс написания материала с их точки зрения — «беспарольный ввод в открытый доступ», и проблема здесь состоит в том, что, используя компьютерную лексику в устной речи, вы начинаете использовать ее и на письме.

Есть еще коммерческий и политический жаргоны, и в наше время этот язык стал наиболее губительным для журналистов. Он широко распространен, порой его нелегко распознать, и журналисты чаще других склонны бездумно повторять эти жаргонизмы. Представители крупных компаний говорят, что их «операционная единица» (то есть, их фирма) «переживает некоторые затруднения с потоком наличности» (то есть, сидит без денег) из-за «проблем с внедрением на рынок» (иными словами, никто не покупает их продукцию), так что необходима «рационализация производственного процесса» (читай: будут увольнять работников). Правительственные чиновники говорят об «исправительных учреждениях», имея в виду тюрьмы, и об «отсутствии баланса между предложением жилых помещений и спросом на них», подразумевая нехватку жилья.

Эти и подобные им фразы относятся к эвфемизмам, то есть к одной из форм лингвистической нечестности, и особенно в ходу они там, где отделы по связям с общественностью растут, как грибы после дождя. Эти отделы играют на природной склонности политиков и лидеров бизнеса пусть не ко лжи, но к стремлению скрыть правду.

Ее результатом является безумная страсть нынешних властей к «презентациям». Если у вас в стране это произошло еще не повсеместно, потерпите немного. Произойдет непременно.

5. Убедитесь, что написанные вами фразы предельно ясны.

Остерегайтесь написать предложение, о которое споткнется ваш читатель. Иными словами, не заставляйте его перечитывать фразу. Лучше сразу переписать по-новому. Разумеется, этот прием весьма в ходу: подвести читателя к одному, а выдать другое. Элемент неожиданности важен, чтобы текст был живым. Но такие вещи делаются сознательно, они не имеют ничего общего с бестолковостью.

6. Избегайте мудреной манеры письма и заумного языка.

Все, что написано с целью продемонстрировать могучий ум автора — почти всегда очевидно плохо. Цель статьи — донести ваши мысли до читателей, а не упиваться ими самому. Поэтому, если вы поймаете себя на сочинении пышной фразы, которая внушает вам гордость, вычеркните ее. Если вам приходится что-то еще объяснять прочитавшему вашу фразу, измените ее. Если вас мучает соблазн блеснуть лексической эрудицией, удержитесь от него.

7. Последнее слово на тему ясности — простота.

Этого достоинства чаще всего требуют от журналистов, пишущих для массовых газет. Требование хорошее, но до определенного предела. Предел этот проходит там, где простота становится глупостью.

Некоторые газеты, особенно в Великобритании и в Австралии, страшно недооценивают образованность своих читателей и в результате используют ограниченную лексику и упрощенный язык.

Они оправдывают это знанием своих читателей. Спорное заявление. Если бы это было так, то они бы знали, что мысли и речь их читателей на несколько порядков выше предлагаемых газетами. Если они в этом усомнятся, пусть сравнят свой язык с гораздо более сложным но словарному запасу телевидением, с которым читатели имеют дело каждый день. Когда простота становится синонимом лингвистического вырождения, пора вливать струю новой крови.

Главная задача газетных статей — дать читателю то, чего у него прежде не было: информацию, объяснения, наблюдения, анализ и так далее. Поэтому огромной потерей времени обернется изложение этого нового истасканным от частного употребления языком. Если вы поступите так, ваш материал не произведет ожидаемого эффекта, а для читателей даже самые свежие новости прозвучат как давно известные. Вот на что надо обратить внимание:

1. Подходите к каждой статье как к индивидуальному, новому проекту

Не попадайтесь в ловушку работы по формуле: «А, это сюжет из серии „Он-сказал-она-сказала“» — и мигом пишется статья по старому, обветшалому образцу. Конечно, сюжетных ходов не так много, но это не означает, что надо делать статьи, похожие одна на другую, подогнанные под единую формулу. Профессор Джон Кэри писал в предисловии к фаберовскому «Учебнику репортера»: «Огромные запасы стандартизированного языка и опошленных слов ждут своего часа, готовые пролиться с перьев на бумагу». По его словам, репортер должен видеть свой сюжет и пересказывать его как будто в первый раз. В этой связи особенно опасайтесь статей, которые сочиняются сами по себе. Если такое случится, остановитесь, подумайте, и все-таки напишите статью сами, не доверяясь ей в этом деле.

2. Избегайте всяческих клише

Вот, наконец-то, совет, которому так же легко следовать, как легко его дать. Клише — это слова и фразы, ставшие слишком привычными, отчего распознать их не составит труда. Есть хорошее правило: если вы подозреваете, что какая-то фраза — клише, значит, она точно клише и должна быть немедля вычеркнута. Иные клише повсеместно используются в речи, иные же словно нарочно ограничиваются газетными рамками, и о них — речь позже. Но к какой бы группе ни относились клише, они все настолько старые и затасканные, что утратили силу.

Клише-сравнения представляют наибольшую опасность, поскольку автоматическое их употребление свидетельствует о частом применении не к месту. Например, сравнение сцены крушения с «полем боя» неоригинально и неверно — это может подтвердить всякий, кто видел и сцены крушения, и поля боев.

3. Избегайте автоматического использования слов

Обычно это относится к прилагательным, которые иные журналисты инстинктивно связывают с определенными существительными. Все дела должны быть «крупными», все отчеты — «шокирующими», все убийства — «жестокими», все проблемы — «широко распространенными», все желания — «заветными», и так далее. Такие прилагательные стали подобны паразитам, живущим на словах-хозяевах, а их чрезмерное употребление — знак того, что эти описания уже давно ничего не выражают. Существуют также фразы, которые используются автоматически в определенных обстоятельствах. Их можно найти в каждой газете в любой стране. В англо-язычных газетах, к примеру, на всякую катастрофу есть следователи, «пробирающиеся сквозь завалы», на каждый мятеж за рубежом чаще всего находится «орудующая дубинками полиция» и «демонстранты, швыряющие камни». Это не просто автоматические фразы. Это клише, используемые столь часто, что они просто не могут быть точными во всех без исключения случаях.

4. Будьте очень осторожны с каламбурами

Полный запрет на их использование был бы слишком суровой мерой, поскольку время от времени (положим, раз в три года) в какой-нибудь точке земного шара какой-нибудь журналист выдумывает свежий и удачный каламбур. Но в то же время в печати появляются миллионы других каламбуров, которые можно называть как угодно, только не удачными.

Не существует универсальных правил писательского мастерства, но вот одно, близкое к универсальности: никогда не пишите очевидные вещи. Если вы едете в Лас-Вегас, не пишите об игральных автоматах; если пишете про Лондон, постарайтесь добраться до конца статьи, ни разу не вспомнив про дожди или Биг Бен; если пишете о Париже, оставьте другим описания женских нарядов. То же относится и к языку. Никто не посадит вас в тюрьму, если в развлекательной статье про кошек вы ни разу не обыграете коготки, девять жизней и хвост.

И вопреки расхожему среди журналистов-каламбурщиков мифу, каламбур вовсе не трудно сочинить. Будь это трудно, газетные каламбуры можно было бы пересчитать по пальцам. И все же лучше, если журналист оставит другим возможность прославиться как автор-лучшего-за-эти-три-года каламбура, а сам устранится от этого соревнования.