Ледяная месть - Владимир Колычев

– Какие подвиги?

– А Брюшнякова кто убил? Кто от ментов по Скоровску бегал? Кто следы запутывал? Или не было ничего такого?

– Было.

Я сунул руку в карман куртки, нащупал там пачку сигарет, зажигалку, нервно закурил.

– А почему было?

– К чему ты клонишь?

– А если это ты Брюшянкова убил?

– Я?!

– А кто? Ты с Роговым разговаривал, он тебе про Брюшнякова говорил?

– Э-э… Ты откуда про Рогова знаешь?

– Знаю. Я все знаю.

– Все знаешь?!

В голове у меня замкнулась созданная моими догадками электрическая цепь, и по ней побежал ток прозрения.

– Куда ты меня везешь? – спросил я.

– Я же сказал.

– О моей безопасности заботишься? С чего ты это?

– А мы разве с тобой не друзья? – с какой-то ускользающей насмешкой спросил он.

– Друзья. И ты помогал мне следить за Воротниковым.

– Ну, немного…

– При этом ты знал, что этот Воротников вместе со своими дружками убивал Марину.

– Я знал?

– У тебя роман с Алевтиной.

– И что?

– Возможно, ты ее любишь.

– Ну, есть что-то…

– А может, у тебя роман с ее дочерью был?

– Ну, это уже слишком…

– А вдруг?

– За народного мстителя меня держишь? – усмехнулся Кеша.

– Ну, не знаю… Может, ты просто принял заказ от Алевтины. Может, сам… Скажи, что стало с Валентиной?

– С какой Валентиной? Их у меня было немало. Хотя понятно, какая Валентина тебя интересует. Она умерла. Острая сердечная недостаточность, знаешь ли…

– А почему ее дом достался тебе?

– Потому что Валентина была моей женой.

– Не знал.

– А зачем я должен был тебе об этом говорить? Если бы не сидел, я бы тебя на свадьбу пригласил. Да и какая там свадьба была, так, расписались…

– Острая сердечная недостаточность? Смерть по естественным причинам?

– На что ты намекаешь? Думаешь, это я руку приложил?

– Да нет, не думаю.

– Думаешь… Я знаю, что думаешь… Думаешь, но сказать боишься. Все-таки мы с тобой друзья, обидеть боишься…

– Не боюсь. Просто доказательств нет. А догадками тебя не возьмешь, скользкий ты…

– Ух ты, я еще и скользкий! Ну, спасибо, друг!

– Пожалуйста.

– Да, я люблю Алевтину, – отбросив иронию, произнес Кеша. Его голос прозвучал жестко и даже сурово. – Это единственная женщина, которую я люблю. И мне очень больно осознавать, что ее дочь погибла из-за меня.

– Из-за тебя?!

Я посмотрел на Кешу округлившимися глазами, он заметил это, усмехнулся краешком губ.

– Нет, я ее не насиловал. И даже не убивал. Просто девчонка влюбилась в меня. Она сказала, что будет ждать меня на берегу реки. И ждала. Она ждала, а я не пришел… Ну, не мог я с ней, понимаешь?

– Понимаю.

– Я бы не удержался, если бы пришел. Ты же знаешь мою кобелиную сущность.

– Знаю.

– Но лучше бы я с ней, чем эти… Ты знаешь, что там, на берегу, произошло?

– Знаю.

– Менты на Колю Микулова все списали, но Коля же не виноват, правда?

– Не виноват.

– Я поговорил с Роговым, вытряс из него правду, он сказал мне номер машины. Дальше дело техники.

– Он тебе с буквами номер назвал?

– Да, со всеми буквами. А точки и запятые я расставил сам.

– В каком смысле?

– Я нашел этих ублюдков. В Москве их нашел. В тот же год нашел, когда все случилось. Воротникову морду набил, за жабры его взял, тряханул…

– Ты Воротникову морду набил?

– А ты сомневаешься?

– Ну-у…

Я помню, с какой силой Воротников схватил меня за грудки. Мощный он парень, такого голыми руками не возьмешь.

– Ну, пацан он боевой, не вопрос, но так и я не овца клонированная. Короче, этот урод мне все рассказал. И еще пообещал явку с повинной. Только не было никакой явки. Он каких-то «быков» нанял, охота за мной началась. Ничего у него не вышло, но и я бодаться прекратил. А потом вдруг случай подвернулся. Ты получил заказ на Воротникова, и я подумал, что это судьба…

– Так это ты грохнул Воротникова?

– Был у меня один знакомый человечек. Недорого, кстати, взял.

– И Светозарова ты убил? – Я скорее утверждал, чем спрашивал.

– Не я. Но не без моего участия.

– Ты хоть понимаешь, что подставил меня?

– Да нет, просто стечение обстоятельств.

– Воротникова и его телохранителя убили через два часа после того, как я ударил его, – невидяще смотрел я на Кешу.

Ну, вот и вскрылась правда. Как гнойный фурункул вскрылась. Нагнивала ситуация, нагнивала и, наконец, лопнула.

– Говорю же, стечение обстоятельств.

– И Светозарова убили после того, как Настя меня проводила. И его убили, и Настю…

– Исполнитель даже не знал, что ты там будешь. Он получил команду, караулил момент… Поверь, если бы тебя хотели подставить, у тебя под подушкой обнаружили бы ствол…

– Ствол обнаружили у Оврагова.

– Ну да, ну да… Все слишком далеко зашло. Менты и так тебя подозревали, надо же было как-то отвести угрозу.

– Поэтому киллер подставил Оврагова?

– Ну, он парень с головой, свое дело знает.

– Да, но на меня наехали скоповские «быки».

– И кто-то тебя спас, да? Нет, я здесь точно ни при чем. Может, там какие-то свои разборки…

– Ну, не знаю. А почему мне руки развязали?

– Это вопрос не ко мне.

– А насчет Белова что скажешь?

– Исполнитель поставил точку.

– А кто исполнитель?

– Это тебе совсем не обязательно знать.

– А тебе?

– Ну, я-то знаю…

– Он – твой знакомый, так я понимаю?

– В какой-то степени, да. Он работал по заказу.

– Значит, ты сделал заказ, а киллер его отработал.

– А разве такое невозможно?

– Возможно. Только киллер обычно не контачит с заказчиком. А у вас был с ним полный контакт.

– С чего ты взял?

– А как твой исполнитель вышел на Оврагова? Откуда у него взялись ключи от квартиры Бурунова?

– Через тебя на Оврагова вышли. И квартиру Бурунова через тебя слушали. И ключи от квартиры у тебя одолжили…

– Разве это не подстава?

– Подставили Оврагова, а не тебя.

– Да, но скрываюсь от ментов я…

– Ну, так уж вышло. Я здесь ни при чем. А если при чем, то косвенно.

– Ты контактировал с киллером. Ты направлял его…

– Ну, может быть.

– Ты не просто заказчик…

– А как ты считаешь, Светозаров заслужил смерть? – ожесточенно спросил Кеша. – Это ведь он задушил Марину. А Воротников? А Бурунов? А Белов? Они же с ней в извращенной форме… Или ты считаешь, что они должны были остаться безнаказанными?

– Нет, постой…

– Не постою! – со злостью оборвал он меня. – Ты мне прямо скажи, заслуживали они смерти?

– Ну, это сложный вопрос…

– А если бы эти козлы Анжелу твою изнасиловали?

Это был удар под дых. За Анжелу я рвал бы и метал.

– Ты меня убедил, – сдался я.

– Да, но убеждать пришлось. Ты меня не понимаешь. Потому что не любишь Алевтину. А я люблю. И в смерти Марины ты не виноват. А я виноват! Скажи, я правильно поступил?

Кеша настойчиво склонял меня на свою сторону, и мне трудно было перед ним устоять.

– Ну, думаю, да. Только вот зачем телохранителя Воротникова убили? Он-то здесь при чем?

– Лес рубят – щепки летят…

– Это не оправдание.

– А думаешь, я рад тому, что это произошло?

– Но ведь произошло.

– Я его не заказывал…

– А Настю Светозарову зачем убили?

– Я не заказывал ее, но исполнитель счел нужным… Она пьяная была, кинулась на него, хотела сорвать с него маску… Извини меня за цинизм, но это издержки производства…

– А Нина? Она тоже издержки производства?

– Не надо было ей просыпаться. Не надо было из комнаты выходить. Тогда бы ничего не случилось…

– Издержки производства, говоришь. Хочешь сказать, что у вас там целое производство?

– Производство чего?

– Трупов!

– Ну, если судить по Воротникову, Светозарову, Белову и Бурунову, то да. Это месть, а месть, как известно, благородное дело.

– И ты благородный мститель?

– Тебя не тронула история с Мариной? Тебя не тронуло горе матери? – холодно глянул на меня Кеша.

– Тронуло.

– Так в чем же дело?

– Сейчас расплачусь от умиления. Народный мститель, гроза убийц и насильников!

– Кто-то же должен очищать планету от мусора.

– Тоже мне, маленький принц нашелся!

– А разве я не прав?

– Оправдаться хочешь? А как же телохранитель Воротникова? А как же Настя? А как же Нина? А Оврагова по «мокрому» делу закрыли, ему конкретный срок светит. Ну, и где здесь справедливость?

– А где ты вообще справедливость видел? – глядя на дорогу, скривился Кеша.

– Нет справедливости, но так и рядиться под нее не надо. Скажи, что ты убийца, и я тебе поверю…

– Вот так просто взять и сказать?

– Да, так просто возьми и скажи.

– Зачем это говорить, если ты сам все понимаешь? Ты же не дурак, голова у тебя соображает. Поэтому я и привез тебя в Павлик.

– Не понял.

– Ты сам должен был до всего дойти. И ты дошел. Поздравляю.

– Издеваешься?

– А похоже?

– Не надо мне голову морочить…

– Ты сам начал этот разговор. Еще вчера начал. Ты все правильно сопоставил, и выводы правильные сделал. Если Алевтина и могла к кому-то обратиться за помощью, так это ко мне. Только она ко мне за помощью не обращалась. Я сам все сделал.