Культ Змеи - Марина Фурман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда женщина наклонилась, чтобы сбросить с могилы увядшие цветы и положить свежие, мужчина скривился и произнес что-то на языке, отдаленно напоминающем эльфийский. Выпучив глаза, Лиира бросилась к своей сумке, она никогда не учила подземный, он был ей просто не нужен, но темные эльфы не будут говорить на общем, если рядом никого больше нет. Даже если живут на поверхности так давно, что могут позволить себе и маскировку, и недешевое место на кладбище.
Разворошив сумку с ингредиентами и измазав пальцы в саже и соли, Лиира с усилием провела ими по краю ушной раковины и наконец начала различать слова.
— … оставлять его гнить в земле — отвратительно.
— Я пришла сюда, чтобы оплакивать сына, — спокойно ответила эльфийка, но Лиира видела, как заиграли ее скулы, когда она взяла паузу и медленно вдохнула. — Если ты пришел, чтобы критиковать мои решения…
— … то мне пришлось бы начать с решения бежать из Подземья, — понизив голос, сказал ее спутник, — если бы мы остались там, он был бы жив.
Женщина развернулась и с быстротой, которой невозможно было ожидать, схватила его за горло, Лиира вздрогнула, но не двинулась с места. Темные эльфы, бежавшие от власти Ксалисс — это на них охотится группа, недавно прибывшая из Подземья. Их богиня мстительна, а клинки остры. Удивительно, что они вообще нашли сородичей на поверхности — даже если их жрица способна видеть сквозь иллюзии, ей пришлось бы каждый день прочесывать город в надежде на то, что она встретит их случайно. Но убийств, из-за которых инквизиторы хотели допросить Рэндала, было много… и они точно не были случайны.
Мужчина захрипел и вцепился в сжимающую его руку, он пытался отойти, но каблуки его сапог только вырывали комья земли из идеально подстриженного газона.
— Шестьдесят восемь лет никто не поднимал на тебя руку и ты уже забыл, каково это? — прошипела женщина, не разжимая сомкнутых в ярости пальцев. — Я тебе напомню, а потом можешь проваливать обратно!
Секунды утекали, хрипы становились все отчаяннее, Лиира чувствовала, как ее спина покрывается холодным потом, но за секунду до того, как могло стать слишком поздно, женщина отшвырнула мужчину от себя и отвернулась к могиле, пряча дрожащие руки. Выругавшись, он поднялся на ноги и бросился прочь по одной из бесчисленных кладбищенских тропинок. И только когда его шаги стихли, женщина опустилась на траву и тихо заплакала.
Лиира переминалась с ноги на ногу еще минуту. Это был, без сомнения, худший момент для того, чтобы попытаться с ней заговорить, но лучшего может не представиться. Она сделала только шаг от спасительной тени деревьев, как эльфийка обернулась к ней и вскочила на ноги, во мгновение ока выхватив рапиру.
— Если ты пришла за моей жизнью, — прошипела она на подземном и рванула цепочку с шеи, — клянусь Темной Девой, это будет твой последний танец!
Серебряная цепочка с амулетом упала в траву и Лиира увидела эту женщину такой, какой она была на самом деле — с кожей чёрной, как ночь и волосами белыми, как снег. Но глаза ее, еще не просохшие от слез, сияли голубизной, как весеннее небо.
Дроу Тиэли, отрекшаяся от Ксалисс. Это не безумная убийца, это скорбящая мать. Потеряв сына, она подумала, что сородичи пришли и за ней.
— Нет, я просто… — заклинание давало возможность понимать чужие языки, но не говорить на них, так что пришлось обходиться общим, — принесла вот это.
Полированное дерево флейты отражало лунный свет, эльфийка на мгновение перестала дышать.
— Откуда она у тебя?
— Нашла в канализации, хотела продать, но торговец сказал, парень, которому она принадлежала, недавно умер, — Лиира пожала плечами. — Так что я подумала, может, его родственники нуждаются в ней больше, чем я в десятке золотых?
Эльфийка опустила оружие и выпрямилась, она внимательно оглядела старушку Тилли и, судя по всему, нашла ее объяснения удовлетворительными. Она требовательно протянула руку, и Лиира вложила в нее флейту, все еще опасаясь подходить на расстояние удара рапиры.
— И не жалеешь? — сжимая последнюю память твердой рукой, спросила эльфийка, и опустила глаза на могилу. — Теперь, когда узнала, что у него за родственники? Даже инквизиторы ради нас не шевелятся…
Лиира хотела было возразить, что инквизиция проявляет похвальное рвение в расследовании, но учитывая, что рвутся они определенно не в ту сторону, и не в последнюю очередь потому, что кто-то не является на допросы, убивает их людей и покрывает подозреваемых, решила все-таки промолчать. Но ее собеседница то ли не ожидала ответа, то ли решила, что знает его наперед.
— Я поднялась на поверхность, чтобы спасти их обоих, — убрав рапиру и нагнувшись, чтобы подобрать амулет, проговорила она и выпрямилась, — теперь один из них мертв, а другой меня ненавидит. Ради чего только было это все…
— Ради свободы, — выдохнула Лиира чуть более пылко, чем почтенной даме вроде Тилли полагалось, — несколько лет под солнцем лучше целой жизни на цепи!
Горько усмехнувшись, женщина надела амулет на шею и снова стала неотличима от сотен светлых эльфов в городе. Она повернулась к могиле и тихо спросила:
— Что ты скажешь на это, Найло?
Самое время оставить ее одну. Луна поднималась все выше, пора было возвращаться — где-то под городом сидит одна очень злая полурослица и к утру она будет в ярости. Лиира предпочла бы не дразнить этого карликового льва, но что сделано, то сделано. Пробираясь к воротам кладбища, она пыталась придумать отговорки, но те выходили одна другой тупее…
Шпили ворот уже были видны вдали, когда чья-то рука зажала ей рот и рванула в сторону. Беспомощно взмахнув руками, Лиира возмущенно замычала, но сильный удар об землю выбил из легких воздух, сверху тут же навалилось что-то тяжелое, лютня хрустнула под лопатками — на этот раз ей точно конец. Лиира не могла даже рассмотреть нападавшего, потому что одной рукой зажимая ей рот, другой он ощупывал ее глаза, лоб, надбровные дуги… И так как рук у него было всего две, ее собственные были свободны — вытянув их вперед и вверх, она схватила его за голову и послала между ладонями импульс — все, что она могла сделать без голоса.
Крик боли разрезал темноту и нападавший
