Не будем проклинать изгнанье (Пути и судьбы русской эмиграции) - Вячеслав Костиков

При посредничестве М. Горького, с которым жена С. Н. Прокоповича Е. Д. Кускова *** была знакома еще по Нижнему Новгороду, удалось снестись с председателем Московского Совета Львом Каменевым. Депутацию непартийных общественных деятелей пригласили в Кремль. Речь шла о возможности получения помощи из-за границы и о справедливом ее распределении среди голодающих.

* Прокопович С. Н. с 1906 года - член ЦК партии кадетов, министр Временного правительства. После Октябрьской революции преподавал в МГУ. В 1922 году выслан за границу.

** История Всероссийского комитета помощи голодающим в контексте данной книги интересна тем, что многие его деятели впоследствии были высланы из РСФСР и оказались в эмиграции.

*** Кускова Е. Д. (1873-1958) - известный общественный деятель России. Примыкала к партии кадетов, затем, с 1917 года, - к меньшевикам. Принимала участие в кооперативном движении. Активный деятель эмиграции. Умерла в Женеве.

""Верите ли Вы, Лев Борисович, что разразившейся катастрофе можно помочь внутрирусскими средствами?" - спросила Е. Д. Кускова у Каменева. "Нет, не верю", - серьезно отвечал тот"".

Есть свидетельства, что мнения в правительстве относительно целесообразности создания общественного комитета разделились. С одной стороны, было очевидным искреннее стремление непартийной общественности, далеко не однозначно относящейся к советской власти, встать выше идейных споров и сведения счетов во имя помощи попавшему в беду народу; с другой - у большевиков имелись опасения, что создается опасный прецедент пусть и ограниченного, но все же носящего политический характер сотрудничества с укрощенной, но не уничтоженной оппозицией. Ленин колеблется, проявляет озабоченность тем, чтобы поставить деятельность комитета под контроль "ячейки коммунистов", которых предполагалось ввести в комитет. Особое подозрение у главы правительства вызывает Е. Д. Кускова, родственно связанная с министром Временного правительства.

Сложный спор велся о гарантиях. Представители общественного комитета, опасаясь подвохов со стороны правительства, настаивали на официальном утверждении положения о комитете, где подробно перечислялись бы его полномочия. Наконец переговоры завершились, и 21 июля декретом ВЦИК был утвержден статус общественного Всероссийского комитета помощи голодающим (Всероспомгола) 12. Председателем комитета был назначен председатель Московского Совета Л. Каменев, его заместителем - А. Рыков. О надеждах, которые правительство возлагало на получение помощи через Всероспомгол, свидетельствует то, что в состав комитета было включено и несколько других видных большевиков: М. Литвинов, Л. Красин, Н. Семашко, А. Луначарский, А. Шляпников.

Однако "ячейка коммунистов", на создании которой настаивал В. И. Ленин, оказалась тем не менее в явном меньшинстве. Большинство составляли представители беспартийной общественности. Во Всероспомголе работали виднейшие представители русской интеллигенции - А. М. Горький, К. С. Станиславский, А. И. Сумбатов-Южин, Б. К. Зайцев, А. Л. Толстая, известные врачи - П. И. Бирюков, В. Ф. Булгаков. Широко были представлены научные круги России. Помимо президента Академии наук А. П. Карпинского и вице-президента В. А. Стеклова в комитет вошли академики П. П. Лазарев, В. Н. Ипатьев, А. В. Ферсман, Н. И. Курнаков, Н. Я. Марр, С. Ф. Ольденбург. Много сил работе в комитете отдавали А. В. Чаянов и председатель правления сельских кооперативов П. А. Садырин, крупный русский экономист Н. Д. Кондратьев *.

* Профессор Н. Д. Кондратьев с 1920 по 1928 год был руководителем Конъюнктурного института. В 1929 году вместе с А. В. Чаяновым проходил в качестве обвиняемого по сфальсифицированному процессу "Трудовой крестьянской партии".

Комитет был наделен широкими полномочиями по сбору и распределению средств, организации своих отделений на местах, устройству работ; ему разрешалось иметь свой транспорт, столовые, медицинские пункты, было разрешено издавать бюллетень, и действительно успело выйти несколько номеров. Комитет имел право принимать участие в обсуждении местными и центральными органами всех вопросов, касающихся помощи голодающим и борьбе с неурожаем. Разрешались и сношения с заграницей для сбора средств и создания там комитетов помощи. На комитет не распространялась власть Рабоче-Крестьянской инспекции.

В сущности, это был беспрецедентный в истории СССР случай предоставления такой широкой автономии общественной организации, в состав которой входили представители бывших оппозиционных большевикам партий. Можно предположить, что именно эти полномочия, на которые правительство вынуждено было согласиться под давлением чрезвычайных обстоятельств, и явились главной причиной скорого роспуска, а точнее сказать, разгона Всероспомгола.

Упоминавшийся выше видный эмигрантский публицист Михаил Осоргин, бывший одним из членов Всероспомгола и оставивший интересные свидетельства о его создании и ликвидации, вспоминает слова сотрудника ВЧК, к которому он ходил хлопотать за арестованных членов комитета: "Вы говорите, что комитет не сделал ни одного нелояльного шага. Это верно. Но он являлся центром притяжения для так называемого русского общества... Этого мы не можем допустить. Знаете, когда нераспустившуюся вербу опустят в стакан с водой, она начинает быстро распускаться. Так же быстро начал обрастать старой общественностью и комитет... Вербу надо выбросить из воды..." 13.

Теперь, спустя много десятилетий, весьма не просто восстановить реальную картину происходившего в пораженной голодом России. Так же не просто понять и истинные причины поспешного разгона Всероспомгола. Созданный решением ВЦИК, получивший широкие полномочия, разрекламированный, он просуществовал менее шести недель. 8 сентября 1921 г. "Правда" уже опубликовала сообщение об арестах ряда членов Всероспомгола. Их обвиняли в связях с "антоновщиной", в антиправительственной агитации и, нетрудно догадаться, в преступных сношениях с заграницей. Вероятно, одной из причин, побудивших правительство к срочным мерам по ликвидации комитета, было обращение Всероспомгола за помощью к патриарху Тихону. После Всезаграничного собора русских архиереев-эмигрантов в Сербии, в Карловцах Сремских (Карловацкий раскол), провозгласившего большинством в 86 голосов против одного основной задачей Русской православной церкви восстановление в России монархии 14, отношения молодого советского государства с церковью резко ухудшились. Ведь Собор открылся с благословения Святейшего патриарха. Обращение комитета к Тихону могло быть расценено правительством как вызов.

Однако, думается, реальной причиной разгона общественного комитета было, в сущности, то же, что тремя годами ранее привело к разгону Учредительного собрания, - опасение, что обузданная, лишенная политического влияния, прессы, организационных структур, но не умершая оппозиция получит в лице комитета помощи голодающим организационную форму, с которой при полной дискредитации "военного коммунизма" невозможно будет не считаться. Имелся и еще один аспект: за годы "военного коммунизма" успели в значительной мере сложиться и определенный стиль руководства, который ныне мы называем "командным", и административная система, ставшая проводником командных импульсов. В эту систему уже входил и весьма разросшийся аппарат "чрезвычайных" учреждений. В той поддержке, которую Всероспомгол получил от не ликвидированных еще форм общественно-экономической деятельности, в частности от кооперативов, административная система безошибочно усмотрела вызов своему существованию. Михаил Осоргин писал во "Временах": "Нескольких дней оказалось достаточно, чтобы в голодные губернии отправились поезда картофеля, тонны ржи, возы овощей - из центра и Сибири, как в кассу общественного комитета потекли отовсюду деньги, которых не хотели дать комитету официальному *. Огромная работа была произведена разбитыми, но еще не вполне уничтоженными кооперативами, и общественный комитет, никакой властью не облеченный, опиравшийся лишь на нравственный авторитет образовавших его лиц **, посылал всюду распоряжения, которые исполнялись с готовностью и радостно всеми силами страны..." 15.

* Помимо общественного Всероссийского комитета помощи голодающим существовала еще и правительственная Комиссия помощи голодающим при ВЦИК под председательством М. И. Калинина. Комиссия координировала деятельность советских и общественных организаций. Существовала с июля 1921 года по сентябрь 1922 года.

** Почетным председателем Всероспомгола был избран В. Г. Короленко, принимавший активное участие в организации помощи во время голода 1891 года.

В какой-то мере именно успех общественного комитета предопределил его конец. Обреченность комитета понимали и некоторые "вхожие в Кремль" его члены, например М. Горький. В опубликованных в 1954 году в Нью-Йорке воспоминаниях о Максиме Горьком Е. Д. Кускова пишет: