Школа сновидений - Алексей Панов

ГРУЗ (чемоданы, сумки, рюкзаки, корзины, пакеты, грузы, которые вы перевозите на личном или общественном транспорте) — энергия какого-либо действия, чувства или мысли; то, что должно быть разрешено или оставлено (что тоже означает решение отношений с чем-то, отжившим свое). То, что было когда-то только Силой, пробуждается к тому, чтобы потерять или изменить свою форму, и в видении тяжести — шанс легкости, в осознании старого — присутствие другого, наступающего.

МАШИНА (в широком смысле) — установленные правила, порядок.

Полностью закономерные процессы ограничены и поэтому видение машины целиком, предположительно, ближе к бытийности свободы, чем срастание живого с каким-бы то ни было механизмом. Наблюдающий закон — вне закона, ясность и загадка — его единая точка жизни.

НОЖЫ, МЕЧИ, САБЛИ, ВИЛЫ, ПИКИ и прочие колющие и режущие предметы — агрессия, разрушительные намерения. В этих предметах в сновидении есть сила, которая может принадлежать действительно овладевающим ими (а не наоборот). Холодное оружие может быть знаком воинственной целостности, боевого духа сновидящего или видимого во сне. Для сновидящего имеет значение уровень приходящих или сопутствующих ему сил: ножи темных личностей из подворотни и меч воина, чья безжалостность — как ледяной душ (это не только разное качество сил, но и разные направления творимой судьбы). Если нужен враг, и если вы вольны его выбирать, то враг должен быть достойным по крайней мере времени вашей жизни, которое он занимает. При трактовке сна обратите внимание на освещенность пространства, в котором вы увидели эти предметы, их положение, качество их как вещи, и на действия, совершаемые ими.

КРОЛИКИ — сексуальность. Энергия, еще не ставшая намерением, волей. Всегда предшествующее в светимости существа качество, о состоянии которого можно судить по внешнему виду «кроликов» или им подобных и по способу организации их «жизненного» пространства (ограды, пастбища, клетки, сараи и т. д.). Хорошим признаком является трансформация этого образа в нечто другое, например в птиц, поскольку это свидетельство свободного перетекания энергии из одного способа существования в другой.

С человеческой точки зрения птица — это прежде всего парадокс свободы перемещения плотного в тонком (разреженном) в сторону топологического «верха» Мира. «Как птица в небе» — степень свободы большая, нежели «как рыба в воде», которая, в свою очередь, больше, чем «зверь на воле».

Крылатость ангелов и иных архетипических «тонких» сущностей есть особенность их формы, неотделимая от их большей степени свободы. Энергетически, возможно, крылья соответствуют «крыльям восприятия», «энергетической спирали дуплекс-сферы» и т. д. В любом случае качество, отождествляемое с крылатостью, для человеческих существ возможно лишь как результат внутреннего преображения.

Выделим четыре основных типа птиц, врывающихся время от времени в наши сны:

— птицы-вестники, приносящие вести из будущего и иных миров (во снах это часто голуби);

— птицы, уносящие сновидца с собой в небо, в высь, к счастью, к свободе (чаще всего во снах они не похожи ни на один земной вид);

— птицы, несущие наказание, возмездие как бы сакральных сил, просто разрушение (обычно это темные птицы, падающие сверху, иногда — иные мерзкие крылатые твари, например, «птица, питающаяся человеческими глазами»);

— птицы, о которых можно сказать, что они отражают то, что мы называем нашей душой (обычно это небольшие белые птицы, хотя возможны вариации).

В целом сновидческая орнитология — достаточно обширная область, и некоторые сновидения о птицах давно вошли в культуру и мистику всех народов (Гаруда, Сирин, Феникс, Гамаюн, Майастрэ и т. д.).

Реальные птицы в сновидениях[26] достаточно часто, по всей видимости, являются зондами других миров и измерений.

Можно предположить, что за время существования человечества образовались некоторые устойчивые каналы, которые можно определить структурным анализом исторических архетипов зондов и их изменений соответственно разворачиванию модальности времени, т. е. при помощи ксенологического исследования.

В случае птиц, разные птицы приходят из разных миров за разной добычей. Они могут дать различное знание и различные изменения (восприятия) реальности, взымая соответственно различную «плату».

Старый, больной наркоман, уснув в грязном, полузатопленном водой подвале, просыпается на огромной, ослепительно белой кровати. Он оглядывает высокие потолки, покрытые прекрасной мозаикой, огромный зал, видит в глубине зала огонь в камине… в общем все очень роскошно и изящно. Вдруг рядом с собой, на постели, он замечает записку. С содроганием сердца он берет ее и читает: «Прощай! Уехала навсегда. Твоя крыша».

Работа снов — это естественный способ возвращения целостности. Работа сновидений — способ постоянного расширения сущностной целостности, которая уже есть, осознается, которая достаточно устойчива и не закончена.

Есть мнение, что здоровому и психически уравновешенному человеку сны не снятся. Согласно этому мнению, для спящего естественно быть закрытым от пространства и мистерий, происходящих в прошлом, настоящем и будущем. Здесь здоровье понимается как гармоничная ограниченность.

Появляется разделение на здоровье[27] растущего сознания и сознания, остановившегося в своем обучении. И для того, и для другого болезнь, это закрепленная энергия, это фиксация тела на тех энергиях, которые оно не в силах сгармонизировать, просветить. Нет полностью остановившегося, умершего для познания человека — и здорового. Ибо это и есть самая страшная изначальная болезнь. Даже мертвые, не видя снов — видят жизнь Иного.

Уравновешенность лежачего камня, под который вода не течет, и уравновешенность летящей стрелы — примеры, одни из многих, типов психической устойчивости.

Как бы сильно — инстинктивно — наше существо не стремилось к уравновешенности и покою, для непрошедшего мистерии времени и пространства, Игру жизни до конца, до обретения права и знания выйти из этой игры, уравновешенность — только прикосновение к окончательному. Принятие такого равновесия, равновесия в числе других состояний, и неидеализация его — есть другой тип равновесия.

И сны, и сновидения — это наши реакции на силы или Силу. Фокусировка на снах, свойственная психологии, подобна умению ставить паруса и забрасывать сети. Знание же характеристик ветра и возможностей встретить косяк рыбы — подобна тому знанию, открытие которого именуется магией (подробнее тема сновиденческой магии рассмотрена отдельно).

Вглядываясь в Настоящее, мы ощущаем и признаем неметафорическую реальность внутреннего путешествия, путешествия сознания. Принятая психическая текучесть лишает возможности однозначной оценки мира, поскольку есть знание, что любая оценка соотносится только с той частью мира, которую мы знаем. Что не означает отсутствия уверенности в существующих оценках.

Внутреннее одиночество, сопутствующее знанию Происходящего, сокровенного пути и его непредсказуемых открытий, лишает уверенности коллективной безопасности. Для отправившегося в путь (или осознавшего себя в дороге, которая «длиннее, чем жизнь») не исчезают места общей силы, но меняется его положение относительно них и они для него недостаточны. Уязвимость на этом этапе роста компенсируется теми тайными силами жизни, которые оберегают всякое рождение.

А позже открываются более удаленные источники жизненной энергии, и, как следствие, новые способы общности и новое качество желания жить.

Риск сновидца в том, что он оставляет привычные формы существования и получает возможность в лучшем случае не вернуться к ним таким же, каким он был, в худшем — не вернуться вообще.

Незнание того, где мы бываем во сне, не защищает от подмен и искажений во внутреннем мире, совершаемых в нем силами разных качеств и миров, а также нами самими. Метаморфозы, происходящие со спящим и погруженным в собственное невежество, не всегда в интересах его самого.

Когда мы встречаемся с отнюдь не метафорическими силами, удерживающими сознание в их собственных границах, мы понимаем, что неправомерно рассмотрение по крайней мере некоторой части психических проблем, как сугубо индивидуальных. Наша обусловленность и ограниченность — это характеристики той части общечеловеческого дома, которую мы занимаем и переступить границы которой мы не можем, не хотим или не имеем права. Именно качество нашего существа или отождествление с тем из них, которое нам знакомо, удерживают нас в определенных зонах жизни, в каком-то способе жить. Удерживают как ничто другое.