Александрийская поэзия - Грабарь-Пассек Мария Евгеньевна

Он явился, и грянули в лад делосские нимфы,

Древней чада реки, Илифию зовя, и медяный

В высях ответил эфир, зазвенев от зычного гласа.

Даже и Гера не гневалась ныне, склоненная Зевсом.

260 Стала златою окрест, Астерия, вся твоя почва.

Стали златыми в сей день округленного озера воды,

Стали златыми листы осенившей роды маслины,

Стали златыми струи виющего русло Инопа.

Ты же сама подняла с земли озлащенной младенца,

265 К персям своим приложила и молвила слово такое:

«Гея, несущая домы, имущая грады и храмы,

Вы, о материки, и вы, острова! Поглядите,

Земли мои каковы? Бесплодны, не правда ль? Но будет

Делием именоваться по мне Аполлон, возлюбивши

270 Так, что не будет иной земли, столь богом любимой.

Ни Керхниду224 свою Посидаон так не лелеет,

Ни Килленскую гору225 — Гермес, ни Крит-Громовержец,

Сколь возлелеет меня Аполлон; а блуждать я престану».

Так промолвила ты, и к сосцам припал он любезным.

275 Фебова пестунья, ты священнейшей меж островными

Землями с той зовешься поры; на тебя не дерзают

Ни Энио,226 ни Аид вступить, ни Аресовы кони.

Но ежегодно тебе воздают десятину начатков

Грады, и хоры свои посылают купно народы

280 Все, что к восходу живут, иль к закату, или обитель

В крае полдневном снискали себе, и те, что привыкли

Жить за Бореем в песках, долговечнейший род человеков!

Да, они-то и шлют солому тебе и колосья

В освященных снопах;227 от них пеласги в Додоне228

285 Первыми дар принимают, из дальнего посланный края, —

Слуги глаголющей меди, что спят на земле обнаженной;

После отходят снопы к Священному Граду229 и к горным

Высям Малийской земли;230 оттоле же странствуют морем

К милому долу абантов, к Лелантию, — но от Эвбеи

290 Уж недалече им плыть, затем что ты ждешь по соседству.

Первыми эти дары от русых тебе аримаспов231

Упис, и дева Лаксо доставили, и Гекаерга,

Дщери Борея, и отроков с ними толпа непорочных,

Юности избранный цвет; но в отчизну они не вернулись,

295 Лучший удел получив и стяжав вековечную славу.

Даже доныне невесты на Делосе, клич Гименея

Ухом трепетным вняв, несут в приношение девам

Кудри девичьи свои, меж тем как юноши, срезав

Первой начатки брады, их жертвуют отрокам чистым.

300 Ты фимиамом всегда, Астерия, дышишь, окрест же

Словно бы хоровод ведут острова круговидный.

О, тебя-то вовеки без кликов, без плясок не узрит

Геспер кудрявый, взойдя; ты всегда оглашаема звоном.

Юноши в лад припевают напев ликийского старца,

305 Тот напев, что от Ксанфа принес Олен боговещий,

Между тем как плясуньи стопами прах ударяют.

В оное время венками разубран бывает и старый,

Чтимый кумир, что древле Тесей поставил Киприде,

Купно с отрочьим сонмом свой путь направляя от Крита;

310 Ибо, спасши себя от ужасного рыка, от злого

Пасифаина чада, от хитрой стези Лабиринта,

Пляской они круговой под звоны кифары почтили

Твой алтарь, госпожа; а Тесей начальствовал хором.

С той-то поры обычай велит посылать Кекропидам

315 К Фебу священный корабль, о Тесеевом плаванье помня.232

Много ты слышишь молитв, Астерия! Кто же проедет

Мимо тебя, стороною спеша с кораблем быстроходным,

Из торговых людей? О нет, какие бы ветры

Ни подгоняли корабль, и какая б нужда ни теснила,

320 Спустят парус сперва моряки и не тронутся с места,

Прежде чем вокруг алтаря не покружатся в пляске

Под ударами розог и ствол не укусят маслины,

Руки держа за спиной. Измыслила ж эти обряды

Местная нимфа, забаву творя Аполлону-дитяти.

Радуйся много, очаг островов, святыня морская,

Радуйся ты, Аполлон, и с тобою сестра Аполлона!

Сколько ни есть вас, прислужниц Палладиных, все выходите,

В путь выходите: пора! Ярое ржанье коней

Я заслышал уже, и к дороге богиня готова;

О белокурые, в путь, дщери Пеласговы, в путь!

5 Рук могучих еще никогда не омыла Афина

Прежде, чем грязь соскрести с конских усталых боков,

Даже и в день, как, доспехи неся, залитые кровью,

С брани вернулась она, буйство Гигантов смирив;

Нет, поначалу она поспешила коней истомленных,

10 Отрешив от узды, в водах глубоких омыть

Океана, и пыль удаляя, и пот, и от пастей,

Грызших в пылу удила, ярую пену стереть.

Ныне, ахеянки, в путь; но с собой не берите ни мира,

Ни алавастров (уже слышу, как спицы скрипят!),

15 Ни алавастров, ни мира с собой не несите Палладе:

Ведь умащений таких Дева не терпит вовек.

Зеркала тоже не надо: ее красота неизменна.

Даже и в день, как судил пастырь фригийский233 богинь,

Не заглянула ни в медь Афина, ни в ясные воды

20 Симоиса, чья гладь облик являет любой. Так же и

Гера; одна лишь Киприда не раз поглядела

В зеркало, дважды сменив хитросплетенье волос.

Дважды Паллада меж тем шестьдесят пробежала ристаний,

Как у Евротовых струй бег свой свершает чета

25 Звездных лаконских мужей;234 затем умастилась искусно,

Взявши елей, что рожден собственным древом ее.235

Девушки, как раскраснелась она от бега! Как роза

Рдеет в саду на заре или граната зерно.

Так и теперь ей несите елей, что мужам подобает:

30 Им ведь и Кастор себя, им и Геракл умащал.

Гребень златой не забудьте, дабы она расчесала

Локон, пригладив волну ясно светящих кудрей.

Выйди, Афина! Смотри, каково твое ополченье —

Чистые девушки все, кровь же Арестора236 в них.

35 Вот, Афина, несут и оный щит Диомедов,

Как тому научил в давние дни аргивян

Их наставник Евмед,237 тебе любезный служитель;

Ибо, приметив, что смерть тайно готовит ему

Племя его, он бежал, прихватив с собою в дорогу

40 Твой кумир, и ушел в Крейских горах обитать,

В Крейских горах обитать; тебя же, богиня, поставил

В тех ущельях, что мы днесь Паллатиды зовем.

Выйди, Афина о шлеме златом, губящая грады,

Ты, чей дух веселят звоны щитов и копыт!

45 По воду, жены, сегодня страшитесь ходить; аргивяне,

Пейте сегодня от струй кладезных, не из реки.

Нынче, рабыни, несите сосуды свои к Фисадии

Иль к Амимоне,238 другой дщери Даная-царя —

Ибо, влагу свою со златом смесив и цветами,