Воровское небо - Роберт Асприн

Торговцы расселись и приготовились впитывать каждое слово ранканки. Присутствие лорда Факельщика подняло шансы Марьят до звездных высот. Теперь им даже не терпелось выслушать ее. Всем, кроме Жабы.

— Благодарю вас, милорд, — с признательностью сказала Марьят. — А теперь приступим к делу. Всем вам известно, что Аквинта производила лучшее в империи вино. Лорд Факельщик любезно сообщил мне, что только самые богатые жители Санктуария могли отведать глоток этого божественного напитка.

— Это правда, — согласился один из торговцев, — но и что с того? Мы знаем, что произошло в Аквинте. С ее виноградников больше не выжмешь ни капли вина.

— К сожалению, это так, — подхватила Марьят. — Но я позвала вас, джентльмены, чтобы сообщить, что у меня есть полный фургон самого лучшего аквинтского вина и оно благополучно доставлено сюда, в Санктуарий!

Торговцы сразу же поняли, к чему она клонит. Они прекрасно знали, что каждая бутылка редкого, а теперь просто бесценного вина пойдет на аукционе на вес золота. Сообщить им, что в городе находится целый фургон этого вина, все равно, что сказать кому-нибудь, что на заднем дворе лежит огромная куча денег, бери — не хочу. Даже Бакарат, который знал о цели собрания (или думал, что знал), впечатлялся.

— Значит, вы хотите, чтобы мы организовали торги и продали ваше вино? — с надеждой спросил один из купцов.

— Да, но это еще не все, — ответила Марьят. Настало время раскрыть план, рассказать, почему она решила приехать именно в Санктуарий. Она мысленно помолилась, перед тем как выложить карты на стол перед этими прожженными дельцами.

Бакарату стало совсем нехорошо. Мало того, что эта старая мышь юркнула в норку и закрылась Факельщиком как щитом.

Так она еще и предлагает новый план! Его загребущие лапы не могли больше удерживать контроль за ситуацией.

— Минутку, — возразил Жаба. — Вы хотите, чтобы мы помогли вам продать это вино, или нет? Ну? Давайте-ка решим этот вопрос, время дорого.

— Прекрасно, — ответила Марьят. Она сохраняла спокойствие и рассудительность, чего нельзя было сказать о толстом торговце.

— Я привезла в город не только запас вина.

Ранканка выдержала паузу. Они уже были послушны как ягнята. И недоумевали, какое же еще сокровище она ухитрилась привезти с собой. Все подались вперед, почти привстав с кресел.

Факельщик был невозмутим, он уже все знал.

— Во втором фургоне я привезла пятьсот виноградных лоз самого лучшего винограда Аквинты. Их выкопали и подготовили к перевозке. Через полгода они принесут урожай, из которого можно будет давить вино. Через три года мы уже получим первый результат. А пока будем постепенно распродавать вино в бутылках, которые я захватила из Аквинты в качестве начального капитала.

Марьят прервалась, чтобы они хорошенько обдумали ее предложение. Она знала, что Факельщик уже на ее стороне. Пятеро торговцев задумчиво переглядывались. А Жаба тряс жирными щеками в бессильной ярости. Казалось, он вот-вот заквакает. Он не мог снести того факта, что его перещеголяла какая-то баба.

— Вы с ума сошли! — выпалил он, вставая и отдирая кресло от обширного зада. — И вы тоже будете сумасшедшими, если примете на веру этот идиотский план. Она хочет выжать из вас побольше денег, прикрываясь дурацким предложением, а что дальше? — Он повернулся к Марьят. — Что мы получим за наши денежки? Жди три года и получи шиш, когда ваша затея с треском провалится!

— Прошу вас, Жа.., то есть господин Бакарат, успокойтесь.

Мое дело гарантирует прибыль. Это дело всей моей жизни, и я предлагаю вам принять в нем участие с самого начала. Начальный капитал мне нужен для покупки земли, необходимого оборудования и найма рабочих. У меня на руках вино и лоза для будущей плантации. Я предлагаю вкладчикам сорок процентов прибыли в первые пять лет, когда вино можно будет пустить в продажу. И столько же процентов — с суммы, вырученной за вино, которое я привезла в бутылках. В течение всех трех лет. Господа, не упустите свой шанс.

— С чего вы взяли, что сможете управиться с плантацией? — воскликнул Бакарат.

— Дело в том, что вместе с мужем я управляла самой доходной и самой лучшей плантацией — Аквинтой! — парировала Марьят. — Как вы думаете, кто помогал моему мужу вести хозяйство все эти годы? Мне приходилось самой вести дела, когда он надолго покидал провинцию по делам.

Остальные торговцы были положены на обе лопатки.

— Это безумие, вот увидите, — твердил Бакарат, вмиг лишившись собственного рассудка. — В Санктуарий нет места для плантации!

— Да, в городе его нет, — согласилась Марьят. — Но за городом лежит пахотная земля, отдыхавшая несколько лет. Я проверила почву и нашла подходящие участки на холмах в заболоченной местности. Там виноград будет получать достаточно солнца и влаги.

Она обратилась к карте, которую нарисовал Келдрик, и показала купцам, где именно она разместит плантацию.

— Это же государственная земля! — завопил Жаба. — Вы не сможете купить ее даже за все ваше вино!

— Откровенно говоря, — вступил в разговор Молин Факельщик, — она вполне может расплатиться за землю налогами с дохода. Как министр, заботящийся о рациональном использовании земли, я не вижу причин отказать госпоже Марьят. Мне известен план этой леди, и я готов оказать ей содействие от имени принца.

Кто меня поддержит?

Все купцы, как один, поднялись и громогласно заверили, что они вступают в дело.

Бакарат посинел.

— Имейте в виду, — пригрозил он компаньонам, — если вы подпишете соглашение с этой бабой, вы об этом пожалеете!

— Господин Жаба! — презрительно произнесла Марьят. Толстяк обернулся, не веря собственным ушам — она что, посмела его так назвать? — Вы заставляете меня предпринять некоторые неприятные меры, которые я откладывала до окончания собрания.

Но ваша нетерпимость и ваши угрозы не оставили мне выбора.

Она распахнула дверь и промолвила в сторону холла:

— Капитан Уэлгрин, будьте так любезны пройти сюда.

Последний козырь Марьят в лице офицера городской стражи вошел в комнату. За Уэлгрином следовали двое мужчин. Один из них поддерживал менестреля Синна, едва передвигающего ноги.

— Капитан, выполняйте свой долг. — Марьят отошла в сторонку, а Уэлгрин подступил к онемевшему Бакарату.

— Купец Бакарат, я беру вас под стражу по обвинению в попытке похищения детей и вымогательства.

Впервые Жабу охватил ужас.

— Не имеете права! — заныл он. — У вас нет доказательств!

— Господин Синн, — спросил Уэлгрин, — вы подтверждаете, что являлись свидетелем разговора между Бакаратом и тремя преступниками, которые сейчас находятся в тюрьме, во время которого вышеупомянутый Бакарат нанял их для похищения внуков Марьят?