Жизнь под чужим солнцем - Елена Михалкова

Тот поднял голову, взглянул на нее и назвал такую цену, что у Даши упало сердце: сторговать кота по цене, впятеро меньше названной, у нее точно не получится. Она стояла, растерянно глядя на кота и думая, что же делать. Но делать было нечего. Она грустно погладила фигурку по гладкой голове и уже собралась поставить его на место, когда старик, пристально смотревший на нее все время, что-то сказал.

— Что, простите? — не поняла Даша.

— Выбери еще что-нибудь, уступлю, — проворчал хозяин и углубился в газету.

Даша недоуменно посмотрела на него, не понимая, что он имеет в виду, но хозяин не обращал на нее никакого внимания, и она послушно подошла к ближайшей полке. На ней между двумя большими кошками лежала маленькая головоломка: несколько отшлифованных кусочков, из которых можно было складывать разные фигурки. По-прежнему недоумевая, Даша взяла головоломку и вернулась к прилавку. Хозяин мельком взглянул на то, что она принесла, и свернул газету.

— Сколько дашь? — он кивнул на игрушку и кота.

Даша достала из сумки кошелек, открыла и пересчитала всю наличность. Предлагать турку стоимость кошачьего хвоста было неудобно, и она только виновато пожала плечами. Хозяин потянул у нее бумажник, глянул внутрь одним глазом, достал все купюры, кроме одной, и протянул ей кошелек обратно.

— Берешь? — спросил он, не пересчитывая купюры.

Не веря своему счастью, Даша отчаянно закивала головой и прижала к себе Морошку. Хозяин усмехнулся, грузно опустился на стул и опять развернул газету. Она выскочила из магазина, забыв даже попросить упаковать кота и головоломку, и вслед ей радостно зазвенел колокольчик на двери.

Быстро возвращаясь обратно на остановку, Даша предвкушала, как изумится мама, когда она предъявит ей турецкий аналог российского кота. И вдруг чутье опять подсказало ей: что-то не в порядке. Даша обернулась, но вокруг безмятежной толпой сновали туристы, продавцы-турки покрикивали от дверей своих магазинчиков, облезлые кошки неторопливо шествовали по клумбам. Все было тихо. «Ну, хватит! — приказала она себе. — Хватит параноидального бреда. Сколько можно, в конце концов, вздрагивать от каждой ерунды и в каждом отдыхающем подозревать потенциального убийцу?!»

Завернув за угол и увидев пыхтящий автобус, Даша прибавила шагу. Морошка, показавшийся сначала совсем легким, теперь оттягивал руку, к тому же держать его было не очень удобно. Попробовала обхватить его за шею, но кот выскальзывал, и она побоялась разбить фигурку. Тогда Даша взяла его под толстый живот и покрепче прижала к себе. Головоломку она положила в сумку, которая болталась на боку. Буду складывать осенними вечерами, подумала Даша, и в эту секунду ее толкнули…

Толчок был такой силы, что она не удержала равновесие и влетела прямо в витрину очередного магазина, где были выставлены кальяны и большие разноцветные коробки с чаем. Если бы не кот, она врезалась бы в стекло плечом, а так удар пришелся на выставленный локоть. Стекло молниеносно пошло трещинами и словно взорвалось осколками; раздались крики; Даша упала на брусчатку, сверху на нее посыпались осколки. Она зажмурилась, но успела увидеть заворачивающую за угол женщину, по самые глаза закутанную в платок, — единственную, кто не обернулся на крик и звон разбитой витрины.

— Представляешь, они с меня даже денег за стекло не взяли! — оживленно рассказывала она Максиму, уплетая рис, тушенный с помидорами и какими-то ароматными травками.

— Еще бы они попробовали! — отозвался тот, косясь на ее забинтованную руку. — Стекло нужно противоударное ставить, во всем цивилизованном мире так и делается. Ты могла бы им иск предъявить. Ты же не специально там грохнулась, правда?

Даша не собиралась никому ничего предъявлять. И вообще была счастлива, что дешево отделалась, о чем и сообщила Максиму. Ей доставило огромное удовольствие видеть его испуганное лицо, когда ее, бледную, но по-прежнему прижимающую к себе кота, довез до отеля какой-то оказавшийся поблизости турок, вознамерившийся, как Даша поняла позже, ее обольстить. Но, увидев подбегающего к машине Максима, махнул рукой, развернулся и уехал.

— Ты уверена, что тебя специально толкнули? — спросил Максим, доедая ужин.

— Угу, — кивнула она. — Понимаешь, я ту женщину видела еще раньше. Уверена, что ее: не так уж много женщин ходит здесь по улице в платках. И потом, я платок запомнила, чисто по-женски, там какая-то вязь была на темном фоне и несколько морд непонятных — то ли драконы, то ли ящерицы.

Она задумалась. Максим предположил, что ее толкнули случайно, или просто женщина была психически неуравновешенной, но Даше почему-то казалось, что дело вовсе не в том. Она помнила ощущение от взгляда, направленного в спину.

— Даша, а ты уверена, что это была женщина? — внезапно спросил Максим. — Я подумал, что платок и длинное платье — идеальная маскировка для мужика. Может, ты кому-то так сильно насолила?

Даша вспомнила Никиту и задумалась. Она попробовала представить его в женской одежде, и ей удалось, но вот в целом картинка не складывалась.

— Нет, не получается, — покачала она головой. — Та женщина, она шла… как бы тебе объяснить… очень по-женски, у мужчины, по-моему, так не получится. Или он должен быть хорошим актером. В отеле есть актеры?

— Вот только актеров здесь и не хватало. Ладно, хорошо, что все обошлось. Даш, я предлагаю это отпраздновать. Понимаю, — заторопился он, увидев ее лицо, — слово «отпраздновать» не совсем уместно, но в ресторанчик-то местный я могу тебя пригласить, чтобы отметить твое удачное падение? Да и потом, ты же кота купила. А то ты сидишь по вечерам в своем номере, пока все развлекаются, и радости жизни проходят мимо тебя.

— Не проходят, — улыбнулась Даша. — А что за ресторанчик?

— Ну, вот видишь! — рассмеялся Максим. — А ты говоришь, не проходят!

Ресторанчиком оказался небольшой закуток, пристроенный к главному корпусу и увеличенный за счет открытой веранды. Сюда почти не доносился шум от дискотеки, и играла своя музыка — ненавязчивая, не мешающая разговаривать. Они болтали, выпили по два бокала красного вина, правда, слабенького, но Даша все равно слегка опьянела. Голова стала легкой, ей захотелось танцевать.

— Давай потанцуем, — предложила она Максиму. — Музыка такая хорошая…

Из динамиков негромко пел Фрэнк Синатра, а не стандартные веселенькие турецкие напевы, мелькали в ветках огоньки гирлянд, и в ресторанчике было так спокойно, что Даша почувствовала себя весело и легко.

Максим танцевал хорошо, и Даша, которая танцевать почти не умела, ощутила неловкость.

— Слушай, ты так здорово танцуешь… — сказала она смущенно. — А я в последний раз танцевала медленный танец в десятом классе, на выпускном. И мальчику, который со мной вальсировал, оттоптала все ноги.

Она была уверена, что Максим сейчас рассмеется и скажет что-нибудь необидное. Вместо этого он наклонился к ней и поцеловал — поцеловал крепко, прижимая ее к себе с неожиданной силой. От него пахло смолой и морем.

Когда он отпустил ее, Даша перевела дыхание и хотела что-то сказать, но не успела.

— Простите, это ваш номер сорок девять?

Они с Максимом обернулись и увидели официанта, переминающегося с ноги на ногу.

— Мой, — удивилась Даша. — А что?

— Пожалуйста, подойдите на ресепшен, там что-то случилось.

Взволнованная Даша быстро пошла к холлу, Максим расплатился и догнал ее.

— Что произошло? — подошла она к девушке за стойкой.

— Простите, можно ваш ключ от номера?

— А что произошло? — повторила она.

— Понимаете, горничная пыталась зайти в номер, но с ключом возникли какие-то проблемы. Пожалуйста, дайте ваш ключ.

Даша достала из сумочки ключ и вместе с девушкой поднялась на второй этаж. Около номера стояла пожилая горничная, а рядом незнакомый Даше турок. Когда они попытались открыть дверь ее ключом, стало ясно, что дело не в нем.

— Да у вас скважина забита чем-то, — сказал, присмотревшись, Максим. — При чем здесь ключ?

Все наклонились к дырочке, и тогда стало ясно видно, что ключ не вставляется, потому что вязкая серо-белая масса заполнила всю скважину.

— Кто это сделал? — обернулась к Даше девушка, высоко подняв нарисованные брови.

— Понятия не имею… — растерянно отозвалась та, наблюдая, как горничная пытается выковырять содержимое скважины кончиком ключа.

— Надеюсь, вы не думаете, что она сама запихала туда эту гадость? — вмешался Максим.

Судя по лицу девушки-администратора, именно так она и думала, но промолчала. Некоторое время все стояли молча, глядя на замок, пока горничная не бросила разочарованно несколько слов. Молодой турок куда-то ушел и вскоре вернулся с небольшой коробкой инструментов.

Минут пять Даша и Максим ждали, пока он прочистит скважину, а потом решили обосноваться в холле. В ресторан возвращаться не хотелось, настроение у Даши было испорчено. «Что за невезение, — думала она, — почему чей-нибудь паршивый отпрыск выбрал именно мою дверь для своего вандализма, причем именно в этот вечер, пожалуй, самый приятный из всех, что я здесь провела?» Хмель вылетел у нее из головы, и Дашу начало клонить в сон. Пока они сидели в холле, Максим развлекал ее рассказами из своей студенческой жизни, но под конец Даша почти не слушала его, дожидаясь только того момента, когда эта подозревающая ее девушка с нарисованными бровями объявит о том, что номер открыт.