Приключения Пуха на Земле и в Космосе - Людмила Одинцова

Все затаили дыхание, уткнувшись носами в стекло иллюминатора. Алабай встал на задние лапы, а мы с Мушкой и Пчелкой висели, вцепившись когтями в ободок круглого окошка. Оставалось только ждать.

– Не сопи! – зашипела Мушка на Пчелку и ткнула ее задней лапой в бок.

– А я и не соплю! – огрызнулась Пчелка. – Это ты сама сопишь!

Ну вот. Сейчас они подерутся от переживания.

– Прекратить! – рявкнул Кайсын. – Смотрите!

Мы увидели, как светящийся туман вокруг будто стало сдувать ветром. Словно мы летим сквозь облака, только назад. Потом – раз! – и засияли звезды на черном космическом небе, и уже далеко видно сияющий шар кометы. Только перышко хвоста развернулось в другую сторону. Комета становилась все меньше и меньше, и вот ее уже было трудно различить среди звезд…

23. Зеленая Луна

Неужели получилось? Я боялся радоваться, потому что еще не вернулся Бруно. Мушка и Пчелка тоже застыли, изо всех сил таращась в иллюминатор. Они обе так сопели, что мне захотелось тяпнуть за ухо сначала одну, а потом другую. Но я невероятным усилием воли сдержался.

И вдруг в глубине космоса засветилась зелененькая звездочка. Она все росла и росла, приближаясь к кораблю. Ура! Это наш герой, Бруно Зеленая Луна!

Что тут началось! Мы скакали и лаяли как ненормальные. Сталкивались в воздухе и обнимались на лету. Даже старый алабай не выдержал, прыгнул и хрипло гавкнул пару раз. Тут в окне показалась черная мордочка Бруно. Он вытянул нос трубочкой, прижал к стеклу и громко загудел:

– Эй, там, отбррр-рывайте, я пришел!

Даже внутри капсулы было слышно. Я опомнился, быстренько влез в скафандр и бросился в переходной шлюз. Когда воздух из него весь вышел, я открыл люк. Но Бруно был такой гигантский, что смог просунуть в отверстие только морду и три передние лапки.

– Не могу брр-ролезть, – сдавленным голосом прошептал Бруно. – Я слишком большой.

Он крепко вцепился лапками в края люка и плотно закрыл его своим громадным туловищем. Я впустил в переходной шлюз воздух, но ничего не вышло, Бруно не уменьшился.

– Фу-у-ух! – вздохнул он. – Я и не знал, что так долго могу не дышать! Но, кажется, я застрял…

Я снял шлем.

– И как же быть?

– А ничего, полетели так! Когда войдем в атмосферу Земли, от давления я снова стану маленьким.

В шлюз протиснулись собаки. Мушка и Пчелка кинулись облизывать Бруно морду. А Кайсын сказал:

– Молодец! Жму лапы. Все, сколько их там есть у тебя. Как это тебе удалось?

– Я ее отфутболил! – хихикнул Бруно. – Ка-а-ак наподдам! А она ка-а-ак полетит от меня!

– Ага, – сказал алабай, – хвостом вильнула и поминай как звали!

И все засмеялись. А я вернулся в кабину, развернул корабль и направил его к Земле. Летел я быстро, но осторожно, потому что боялся – вдруг Бруно сорвется.

Когда мы уже подлетали к нашей спасенной планете, я подумал: сейчас, наверное, у астрономов снова переполох. Потому что в небе неожиданно появилась еще одна Луна – ярко-зеленого цвета. Хотел бы я на это посмотреть!

Я опускал корабль очень медленно. Мушка и Пчелка в скафандрах стояли около люка, чтобы быстро закрыть его, когда мы войдем в атмосферу Земли, и Бруно снова станет маленьким.

Вдруг я почувствовал сильный рывок, услышал возню в шлюзе, и вот – в кабину зашла на задних лапах Пчелка, неся в передних махонького Бруно. Инопланетный песик был, конечно, сильно уставший. Бледный-бледный, почти белый. Лапки болтались как вареные макаронины, а шерсть стала тусклая и сбилась клочьями. Но черные глазки его, как всегда, задорно блестели.

24. Снова дома

Мы приземлились рано утром. Я посадил лунную капсулу на детском аттракционе рядом с нашим «Бураном». Пусть дети порадуются. На полу кабины мы рассыпали кучку красно-розового марсианского песка, а на нем оставили отпечатки наших лап. И Бруно отметился, словно прошла гигантская сороконожка. Пусть порадуются взрослые ученые, если, конечно, догадаются, что это такое.

Мы мчались по обочине шоссе к городу и не могли нанюхаться запахами земного леса. Бруно не летел, тоже бежал, семеня всеми своими лапками, будто катился. Он, конечно, был поражен. Вертел головой, ахал и бормотал про себя:

– Бррр-рекрасная, бррр-рекрасная планета! Какое все зеленое!

Он запыхался, но не от бега, а от недостатка углекислого газа. На Земле-то его меньше в воздухе, чем на Марсе. Кайсын заметил и сказал:

– Погодите. Пусть Бруно в травке посидит, отдышится.

Мы свернули на полянку, и Бруно зарылся в высокую траву с ромашками и колокольчиками. Было слышно, как он сопит и бормочет:

– Збррр-равствуйте, мои зеленые бррр-рузья! С вами я тут не бррр-ропаду.

– И что с ним будем делать? – спросил я, грызя травинку. – Если его заметят люди, то сцапают в исследовательскую лабораторию.

– Я могу притвориться игрушкой, – сказал Бруно. Он уже отдышался и подошел к нам повеселевший и позеленевший.

– Да ну! – махнула лапой Пчелка. – Никто не поверит. Разве такие игрушки бывают?

– Еще и не такие бывают! – сказал я. – Когда-то Люде подарили на День Рождения зайца. Он был фиолетовый, уши полосатые, а к оранжевым лапам была пришита синяя морковка. Так что вполне сойдет. – Потом я подумал и сказал Бруно: – Нет, не получится. Ты же не сможешь сидеть весь день неподвижно, выпучив глаза. Да и Девочка Люда тебя затискает. Она обожает мягкие игрушки.

– А может, мы его к себе возьмем? – сказала Мушка. – Ну, домой, к Бабушке в Шляпке? У нее много разных животных, одним больше, одним меньше! Вон перед нашим отъездом она говорила, что скоро ей принесут ворону без хвоста и лысую галку.

– Бруно не похож; ни на одно земное животное, – возразила Пчелка. – Соседи вызовут санэпидемнадзор.

– Не вызовут! – Мушка засмеялась. – Они подумают, что это просто Бабушкина галлюцинация. Они и так ее считают слегка сумасшедшей.

На том и порешили. По улицам мы бежали кучкой, Бруно в серединке, чтобы его не было видно. А вот и моя улица, Тимирязева. Я как на стенку налетел.

Кайсын посмотрел, как я переминаюсь с лапки на лапку, и сказал:

– Ладно, беги домой! Я сам прослежу, чтобы все в порядке было.

Старый алабай все понял. Я очень-очень соскучился по домашним. Мне так не терпелось увидеть Девочек и Папу с Мамой! Столько времени прошло, я хотел срочно убедиться, что меня не забыли и по-прежнему любят.

– Я приду! – крикнул я уже на бегу. – Только отмечусь и сразу к вам!

Когда я поднимался на знакомое крыльцо, мое сердце просто выпрыгивало из пасти. Я успел только тявкнуть, как распахнулась дверь и все закружилось. Меня подхватили, передавали из рук в руки, тискали и целовали. Девочки даже заплакали.

– Ну, хватит, – сказала наконец Мама. – Замучаете песика. Отпустите, его надо накормить.

Узнаю нашу Маму! Она всегда в первую очередь старается всех накормить.

Я оказался на полу, отряхнулся и стал принюхиваться к таким родным домашним запахам. И вдруг услышал тихое:

– Мяв?

В дверях детской стоял котенок! Кошмар из моего сна! Маленький, рыжий, с круглыми глупыми глазами.

И хвостик торчком, похожий на морковку. От потрясения я сел и раскрыл рот. Как они могли?! Это же просто предательство!

А котенок подошел ко мне и ткнулся лбом в бок. А потом потерся об меня и замурлыкал: «Бр-р-р-р-р-р» – совсем как Бруно, только тихонько.

И мне стало смешно. Уж если я зеленого инопланетного Бруно полюбил, неужели не подружусь с обычным рыжим земным котом?