Журнал «Вокруг Света» №12 за 1991 год - Вокруг Света

— Вы знаете, как я верил в вас, сын мой, — без устали повторял дон Луис. — Но ваши открытия превосходят все то, что я мог ожидать, и, позвольте предположить, наверное, все то, что вы ожидали сами.

Колон добродушно рассмеялся. Наедине с доном Луисом он не нуждался в маске самодовольного гордеца и мог позволить себе откровенность.

— Превосходят, и намного. Фортуна оказалась благосклонной ко мне более, чем я заслуживал, и, между нами говоря, порази меня Бог, если я знаю, что открыл. Во всяком случае, не тот Сипангу, что значился на моей карте.

— Одно, по крайней мере, вы знаете, — взгляд дона Луиса лучился отцовской любовью. — Вы знаете, как удержать на плечах ношу величия и не согнуться под ней. Для этого требуется врожденное благородство. — Он помрачнел. — Вы столкнетесь с завистью и злобой. Вам будут яростно противодействовать. Но я верю, что вы дадите им достойный отпор и одержите победу.

— Ба! Да стоит ли принимать их всерьез? Трудно предугадать, что уготовила мне судьба, но уж эти-то будут тут как тут. Меня не смущает их мышиная возня.

Однако тон его не понравился дону Луису, прохаживающемуся по комнате, и он пристально посмотрел на Колона. Тот сидел, уперевшись локтями в колени, с взглядом, устремленным в никуда.

— Кристобаль, что вас гложет? О чем вы думаете? Колон вздохнул. Улыбнулся.

— О чем? Лесть опьянила меня. Слишком; долго не пил я этого вина, оно ударило мне в голову и затуманило взор, мелкое увеличилось в размерах, никчемное заблестело золотом. Но едва пары выветрились, взгляд мой стал зорче. Вот что гложет меня, дон Луис.

У канцлера округлились глаза.

— Теперь еще и чудовищная неблагодарность! Вас обласкали принцы, в вашем распоряжении деньги, люди, корабли, вы можете сами выбирать друзей, вам улыбаются все женщины, и тем не менее вы находите повод для жалоб. Вы просто ненасытны, если не удовлетворены сегодняшним торжеством.

— В иной ситуации я был бы на вершине блаженства. Но нужно ли все это человеку, если он... одинок.

— Одинок? В такой миг?

— Да, одинок. В преодолении океанской стихии, в стремлении открыть новые земли мне помогала убежденность в том, что во время моего отсутствия поиски ваши завершатся успешно.

— Беатрис? — осенило Сантанхеля. Колон кивнул.

— Ваше письмо, полученное мною в Севилье, обратило эти надежды в прах. Гордость и утоленное тщеславие до сих пор поддерживали меня, вдохновляли, заглушали боль. Но теперь, наедине с собой, я вижу, как мизерны мои достижения в сравнении с тем, какими они могли бы быть, если б плоды моих трудов я мог сложить к ногам Беатрис. А без нее моя слава становится горстью пепла.

— Она так много значит для вас?! — голос Сантанхеля переполняло сострадание.

— Так много, — эхом отозвался Колон.

— Мужайтесь, сын мой! Мужайтесь!— попытался ободрить его Сантанхель. — Не теряйте веры, и Беатрис найдется.

Мужества Колону хватило, и он внешне ничем не выдавал свою боль, хотя Сантанхель чувствовал, что она мешает адмиралу насладиться триумфом. И последующие дни Колон делил между торжественными приемами и обществом маленького сына, любовь которого оказалась способной скрасить его одиночество.

Много времени проводил он и с правителями Испании, Получил фамильный герб, украшенный львом Арагона и замком Кастилии, вызвав зависть родовитых грандов.

Часто ездил верхом по улицам Барселоны рядом с королем Фердинандом, приветствуемый восторженными криками горожан. Великий Мендоса, кардинал Испании, которого не зря называли «Третий король», устроил банкет в его честь, на котором присутствовали, по доброй воле и без оной, знатнейшие из знатных. Маркиза Мойя сидела по правую руку и заботливо опекала его, давая пищу злым языкам. Колон же показал себя галантным кавалером. Его отношение к маркизе осталось тем же, но взгляд ее огромных глаз уже не заставлял учащенно биться сердце, а белые полукружья груди в глубоком вырезе платья не зажигали кровь. Для него существовала только одна женщина.

Долгие часы уходили на подготовку новой экспедиции. Не две или три каравеллы, но могучая эскадра в двадцать или более судов готовилась доставить в Новый Свет более тысячи человек для освоения уже принадлежащих Испании островов и открытия новых земель.

И вот пришел день, когда в присутствии Сантанхеля началось обсуждение финансовых аспектов экспедиции.

Глава 38. Сатисфакция

В тот же день, когда Колон вернулся к себе, паж передал ему, что некий дон Пабло де Арана нижайше просит принять его.

Надо отметить, что Колон, поднявшись столь высоко в придворной иерархии, оставался доступен всем, кто хотел его видеть. В отличие от многих знаменитостей он не стал затворником. Имя ничего не сказало ему, но он приказал ввести незнакомца.

Он увидел перед собой еще молодого мужчину, среднего роста, худого, довольно небрежно одетого. На бледном бородатом лице лихорадочно блестели черные глаза.

— Вы—дон Кристобаль Колон? — осведомился незнакомец.

— К вашим услугам, — адмирал поклонился и сел, знаком предложив незнакомцу последовать его примеру. — Что вам угодно от меня?

Незнакомец даже не взглянул на стул.

— Сатисфакции.

Брови Колона удивленно взлетели вверх, в голову закралась мысль, а не сумасшедший ли пожаловал к нему?

— Сатисфакции? — переспросил он — За что же?

— За то зло, что причинили вы моей сестре.

Тут уж Колон не выдержал. Рассмеявшись, встал.

— Вы принимаете меня за кого-то другого. Я не имею чести знать вашу сестру.

— Так говорят все соблазнители, — стоял на своем Пабло. — Со мной у вас этот номер не пройдет.

— Не пройдет? А чего вы от меня хотите?

— Компенсации. Вот чего я требую от вас. Компенсации. Колону начал надоедать этот навязчивый гость.

— Дорогой мой, дверь у вас за спиной. Воспользуйтесь ею сами, пока я не кликнул слугу и он не выгнал вас палкой.

Незнакомец скорчил гримасу.

— Стоит ли проявлять такое неблагоразумие? Вы же сегодня знаменитость, не так ли, дон Кристобаль? Адмирал, вице-король и еще бог знает кто. Но все ваше величие не защитит вас. Выгоните меня, и весь мир узнает о вашем злодействе. Тогда мы посмотрим, будет ли благоволить к вам королева или...

— Достаточно!— оборвал его Колон.— Ваше общество мне не нравится. Вон отсюда, не испытывайте моего терпения.

Пабло отступил на шаг. Развел руками.

— Пусть будет так. Я надеялся спасти ваше имя от позора, надеялся, что вы внемлете голосу разума. Нет, нет, я ухожу, — добавил он, видя, как наливается кровью лицо Колона. Но не удивляйтесь, если я расскажу кому-то еще историю о том, что вы сделали с бедной Беатрис Энрикес.

— С кем? — проревел Колон.

Пабло уже оказался у двери, но тут понял, что едва ли Колон набросится на него с кулаками. И на его губах заиграла улыбка.

— Я же сказал, с Беатрис Энрикес. Видно, вы меня сразу не поняли. Она — моя сестра.

Колон побледнел, дыхание его участилось.

— Где Беатрис? — сам того не ведая, он разом поставил себя в положейие защищающегося.

А Пабло быстренько сообразил, что к чему, и покачал головой.

— Этого я вам не скажу.

— Почему же? Как еще могу я возместить нанесенный ей урон? — В голосе адмирала появились просительные нотки.— Да, я знаю, что был не прав. Знаю! И из-за этого на мою долю выпало немало страданий, хотя я их и заслужил. Но теперь, хвала Деве Марии, вы пришли ко мне, чтобы положить этому конец. Ну, где она? Говорите?

Пабло лишь молча смотрел на него. Он-то ожидал совсем другого хода событий. Где-то в его расчеты вкралась ошибка. И не оставалось ничего иного, как тянуть время, чтобы успеть разобраться, что к чему.

— Почему я должен сказать вам, где она?

— Почему? Разумеется, чтобы я незамедлительно поехал к ней.

— А с чего вы взяли, что она захочет вас принять? Колон побледнел еще больше.

— Неужели вы думаете, что она не простит меня?

— А вас это удивляет?

Колон не ответил. Постоял, глубоко задумавшись. Походил по комнате под пристальным взглядом Пабло. Остановился перед ним. Вскинул голову. Лицо его возбужденно горело, но голос остался ровным и спокойным.

— Я должен рискнуть. Должен поехать к ней. Увидеть ее и объясниться. В конце концов, речь идет о ее счастье, так же, как и о моем. Где она? Говорите.

— Я не могу нарушить данное ей слово, — бессовестно лгал Пабло.

— Она вас простит. Говорите. Не заставляйте меня ждать, — голос его дрожал от нетерпения.

Пабло по-прежнему пребывал в замешательстве, поскольку Колон разом лишил его всех казавшихся ему вескими аргументов. Каким образом, недоумевал он, Колон узнал, что Беатрис — не предательница. И почему Беатрис вела себя так, словно нанесла Колону непоправимый урон и сама не рассчитывает на прощение? Не зная, как вести себя дальше, Пабло мог лишь уклоняться от прямого ответа и смотреть, что из этого выйдет.