Послание из ада (Одержимая) - Кей Хупер

И Квентин, и Кендра в один голос утверждали, что мотивы, побуждающие Мэгги снова и снова всходить на Голгофу, должны быть очень мощными. Теперь Джон убедился в этом. Чтобы добровольно подвергать себя подобным мучениям, просто необходимо было иметь веские причины.

Но какие? Что заставило чувствительную, тонкую, умную, художественно одаренную женщину изобрести для себя столь изощренную пытку?

Засунув руки глубоко в карманы куртки, Джон стоял в больничном коридоре и ждал. Он знал, что только Мэгги может ответить на эти вопросы, но она вряд ли захочет обсуждать их с малознакомым человеком.

Джон так глубоко задумался, что не услышал, как к нему подошла Мэгги. Когда она заговорила, он невольно вздрогнул.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

На ее лице не было никаких следов недавних слез, только глаза слегка покраснели и припухли да возле губ залегла горькая складка. Вот и все, что осталось от недавней бури эмоций, невольным свидетелем которой стал Джон.

– Я позвонил в участок, и Энди сказал, что ты, вероятно, здесь – разговариваешь с Холлис Темплтон. Кстати, он тоже звонил тебе, но не мог дозвониться.

– Я выключила мобильник. Я всегда выключаю его во время бесед с пострадавшими. – Ее голос звучал сухо, деловито, но в глазах еще сквозила печаль. – Но твое послание я получила, – добавила она. – Я как раз собиралась в полицию, чтобы встретиться там с тобой.

Джон кивнул.

– Что ж, наверное, будет лучше, если мы отправимся туда как можно скорее.

– Что нибудь случилось?

Джону не хотелось быть первым, кто сообщит ей тревожные новости, но выхода не было.

– Пару часов назад в участок сообщили, что пропала молодая женщина. Ее муж вернулся из деловой поездки и обнаружил, что в доме никого нет, а входная дверь распахнута настежь. Полиция считает, что это Окулист.

Мэгги вздрогнула.

– Ты чего-то недоговариваешь, – медленно сказала она. – В чем дело, Джон?!

Джон неловко переступил с ноги на ногу. Он и в самом деле не знал, как сказать ей то, о чем сообщил ему Энди.

– Ну?!

– Она была беременна. Месяцев шесть, может быть, немного больше…

Когда Мэгги ушла, Холлис так и осталась сидеть в кресле у окна. Она чувствовала себя совершенно измотанной, разбитой, выжатой досуха. Подробный рассказ о том, что ей пришлось пережить, перечисление всех омерзительных и страшных подробностей нападения, о которых она не хотела и боялась вспоминать даже наедине с собой, отняли у нее последние силы. Впрочем, Холлис не могла не признать, что чувствует себя все же несколько лучше, чем рассчитывала, словно Мэгги взяла на себя часть ее боли и стыда.

Да, теперь Холлис могла признаться себе, что ее эмоциональное состояние заметно улучшилось. После разговора с Мэгги на нее неожиданно снизошел покой, страх отступил, и она почти поверила, что жизнь вовсе не кончена, что с ней еще может произойти что-то хорошее.

«И все это – благодаря ей».

– Благодаря Мэгги?

Холлис уже почти привыкла. Беседы с собственным воображением больше не пугали ее и даже казались почти естественными.

«Да».

– Ты хочешь сказать, потому что она выслушала меня? Я выговорилась и…

«Нет. Она забрала твою боль».

Холлис нахмурилась.

– Что это значит, мисс Галлюцинация?

«Она забрала твою боль, унесла с собой. Разделила на двоих, чтобы тебе стало легче».

– Разделила на двоих?.. А-а, понимаю, это такое выражение! Ведь не хочешь же ты сказать, что она способна физически страдать вместо меня!

«У нее есть дар, уникальная способность чувствовать чужую боль. Именно поэтому я и хотела, чтобы ты встретилась с ней. Так ты скорее исцелишься».

– То есть она все чувствовала?

«Да».

Холлис вздрогнула от ужаса. Она никому бы не пожелала такой боли, какую испытывала, уж, во всяком случае, не Мэгги, которая хотела ей помочь.

– Проклятье! – пробормотала она. – Почему ты меня не предупредила?

«Я не могла. А Мэгги не стала бы. Мы обе знали, ты сделаешь все, чтобы не причинить ей боль. А Мэгги очень нужно было знать то, что ты ей рассказала».

Неожиданно Холлис осенило.

– Ты ее знаешь? – спросила она, гадая, как такая простая мысль не пришла ей в голову раньше. – Ты знаешь Мэгги?

«Да, – ответила ее галлюцинация. – Я знаю Мэгги очень хорошо».

7

– Мы прочесываем дом буквально дюйм за дюймом, осматриваем окрестности, но пока никаких результатов. Впрочем, это как раз понятно – сегодня будний день, большинство людей на работе, дети – в школах. – Энди так выразительно пожал плечами, что сразу стало ясно: он не верит, что кто-то из соседей мог что-нибудь видеть.

– Как долго отсутствовал муж? – спросил Джон.

– С прошлого четверга. Говорит, что летал на конференцию на Восточное побережье. Мы, конечно, это проверим, но я уверен, что он не лжет. Во всяком случае, сегодня утром он прибыл в аэропорт Сиэтла – это абсолютно точно, и я готов поспорить на половину моей будущей пенсии, что этот парень действительно вне себя от беспокойства. Конечно, мы все проверим, – снова повторил Энди, – но я не склонен рассматривать его в качестве подозреваемого. Он утверждает, что разговаривал с женой вчера вечером, звонил ей из отеля перед самым отъездом. Мы связались с телефонной компанией и с администрацией отеля: такой звонок действительно был. Выходит, женщина исчезла или была похищена в течение последних двенадцати часов. Ее друзья, родственники, знакомые, которых нам удалось разыскать, в один голос твердят, что она не могла уйти из дома или сбежать с любовником. Это была на редкость благополучная, дружная семья.

Прислушиваясь к этому разговору, Мэгги изо всех сил старалась сосредоточиться на том, что говорит Энди, но это оказалось нелегко. Долгая беседа с Холлис утомила ее. Гнев, отчаяние и стыд несчастной женщины, впервые за три недели извлеченные из тайников души, мучили Мэгги как открытая рана. Мэгги знала, что ей необходимо прийти в себя, успокоиться, может быть, даже поспать несколько часов, но у нее не было для этого ни времени, ни возможности.

Оставалось только одно – притвориться, будто она в полном порядке.

– Муж говорит – ее беременность почти не бросалась в глаза. Очевидно, она была из тех женщин, по которым мало что заметно до тех пор, пока не придет пора рожать.

– Он знает, – услышала Мэгги свой собственный голос.

Энди нахмурился.

– Окулист? – спросил он. – Как он мог узнать, если ничего не было видно?

– Он следил за ней. Вероятно, он видел, как она готовится.

– Например, покупает детские вещи? – уточнил Джон.

– Не только. – Мэгги даже не повернулась к нему. – Частые визиты к врачу, перестановки в доме, особый режим дня, включающий долгие прогулки на свежем воздухе. Признаков могло быть много.