Нелегал - Владимир Пекальчук

— Егор, это не женщина. На уши посмотри, ты видел негритянок с такими ушами? Это дроу, причем мужчина. Косплейщик, и надо сказать, неплохой.

— Кто–кто?!

— Дроу — выдуманные существа, подземные темные эльфы. А это — человек, который косплеит дроу.

— Кос… что?

— Косплей — костюмированная игра, по–русски. Это когда люди переодеваются в героев мультиков, фильмов, книжек. Это, видимо, парень или высокий мальчик, покрашенный под дроу, с париком и накладными ушами. Но это мужчина, фигура мужская, осанка мужская, манера держаться мужская.

На последующих снимках фигура удалялась от камеры, идя мимо прилавков.

Ледокол отхлебнул из бокала и посмотрел на помощника:

— Ну ладно. Негритоска или… кос–что–то там, какая разница? Каким боком он или она к кидалову? Продавщицы что рассказали?

Леший выдержал эффектную паузу:

— Вот в том и фишка, шеф. Его в магазине вообще никто не видел. Ни охранник у входа, ни хотя бы одна продавщица. Фото показали всем, кто был — все делали большие глаза и спрашивали, кто это. Словно призрак, невидимка, которого не засек никто, только камеры засняли.

— Гипнотизер, — сказала Анастасия, — вот в чем дело. Тут и фантики, тут и незаметность.

— Это как тот чувак, что за проезд в автобусе фантиком расплатился? — осенило Лешего.

— Этого «чувака» звали Вольф Мессинг, — уточнила девушка, — и он действительно предъявил кондуктору в поезде обертку от конфеты. Еще гипнотизер вполне мог, купив вещи за фантики, заставить забыть о нем. Мессингу, когда он в Союзе в КГБ подался со своим талантом, дали задание: войти в Кремль без документов. Он представился охраннику Берией и его пропустили.

— Вот ни хре… фига себе. В общем, шеф, тут вам карты в руки. Нужны ваши связи у мусо… ментов, чтобы пробить по их базам досье на гипнотизеров–уголовников. Я не представляю, как искать гипнотизера, которого никто не видел. Ведь и описать того, кто покупал, продавщицы не сумели. А теперь, шеф, просто представьте, что этот дроу–косплейник, или как он там, кинется в забег по ювелиркам, которые мы крышуем. Там убытки будут уже не килорублями исчисляться, а килобаксами. Десятками килобаксов. Шеф, вы себе представляете последствия?!

Авторитет сокрушенно покачал головой. Если это произойдет, предприниматели, которые прежде исправно платили, платить откажутся. Не то чтоб их согласие кого–то волновало, любого можно заставить платить, но убыток — факт объективный. Стоит кинуть ювелирку на большие деньги — и она просто прогорит либо еще раньше закроется. Заставить платить можно любого… у кого есть деньги. Если бабла нет — не поможет ни паяльник, ни утюг «тефаль».

— Достать бы полный список всего, проданного в обворованных отделах, и точную сумму недостачи в каждом. Или на крайняк точную сумму недостачи всего, — сказала Анастасия.

— Зачем? — удивился Ледокол.

— Мы попробуем вычислить, что именно он купил, и вы будете искать человека в такой одежде, — пояснила девушка, — разумеется, получится только при условии, что в магазине нормальные наценки с фиксированным процентом, тогда все вещи будут стоить по–разному. Если же хозяин жлоб, на все клеящий одни и те же ярлыки из трех–четырех девяток, то пиши пропало.

— Умница, — восхитился Ледокол.

— Юра, ты сомневался?

— Так, Егор, кати к хозяину, пусть даст точные списки. А я по своим каналам пройдусь.

— И надо бы узнать точно, отчего сломались камеры и считыватели, — добавила девушка.

Когда Леший ушел, авторитет откинулся на спинку дивана и потянулся за телефоном. Настя ушла в свою комнату, стрельнув напоследок глазами:

— Я почитаю пойду. Как закончишь с делами — приходи в бассейн.

***

— Слушай, Теодор… так твое имя все же Тирр?

Марго удобно расположилась на диванчике, к которому маг пододвинул столик с разложенными на нем яствами, держа двумя пальцами пирожное и откусывая от него по кусочку.

— Да. Тирр Волан из дома Диренни, ныне не существующего, к твоим услугам, — с достоинством представился маг.

— Так а что с ним случилось?

— Все погибли, мать, брат и сестры. Остался только я.

— А отец?

— Я никогда не знал своего отца.

— Извини, — виновато произнесла девушка, — не хотела лишний раз напоминать.

— Я уже смирился.

Несколько часов последних часов Тирр провел с огромной пользой: он узнал очень много нового для себя. И о зверях, которые на самом деле оказались повозками, ездящими благодаря хитроумному устройству внутри, об оружии, которое запускает маленькие кусочки металла с такой силой, что пробивает тело насквозь, об устройстве общества людей и о самой стране.

— Слушай, Тирр. Ты у нас недавно, но уже обзавелся немаленьким таким домиком с обстановкой. Откуда у тебя деньги?

— А что, этот дом стоит много? — задал он встречный вопрос, чтобы выиграть время на раздумья.

— Немало, хоть он и в состоянии не аховом. Если тут еще ремонт хороший сделать, да марафет навести, цена существенно вырастет.

Маг хлопнул себя по лбу:

— Ах вот оно что! А я–то голову ломаю, что за обычаи такие странные. Просто знакомый, с которым я сюда приехал, поехал куда–то далеко по делам, а мне разрешил здесь пожить и еще и заплатил. Вот и думаю, что вроде бы я должен был ему платить, а не он мне, а оказывается, он меня тут вместо охранника оставил.

Он продемонстрировал ей кошель с бумажными деньгами, доставшийся ему от прежнего хозяина.

— Да, люди побогаче так делают, — кивнула Марго, — ты, видимо, умеешь располагать к себе людей.

— Если я тебе показался порядочным человеком с первого взгляда — почему другие не могут иметь такого же мнения?

— А пистолет тоже он тебе дал?

— Нет. Пистолет был у какого–то головореза, от которого я знакомого и спас, собственно. Тогда мы и познакомились. В общем, удачно вышло, сам удивляюсь.

Тирр умолк и моргнул. После полной трудов ночи и половины дня бодрствования, его неумолимо клонило в сон. Марго, впрочем, тоже устала говорить, даже охрипла немного.

— А почему там, откуда ты прибыл, темно?

Тирр давно ждал этого вопроса:

— У нас солнце не такое яркое. Да, а скажи, ты видишь тепло?

— Ты имеешь в виду — инфракрасные лучи? Нет. А ты?

— А я немного вижу.

Маг крепко удивился, когда заметил в торговой лавке, где он разжился одеждой, закрепленные у потолка фонари, светящие теплом. Зачем нужен тепловой фонарь тому, кто не видит тепла? Разумеется, он сразу заподозрил, что с фонарями этими не все ладно, потому проклял все, которые увидел. И вот теперь, когда Марго подтвердила неспособность здешних людей видеть тепло, понял, что не напрасно потратил силы: магические они были, не иначе.

— В общем, Тирр, сделаем так. Всем говори, что ты Теодор Диренни — это имя звучит как итальянское. И говори, что ты итальянец по происхождению, который не знает языка родителей.