Правда об "Орловским инциденте" - Клаус Нойман

Ну ни фига ж себе поворот событий! Нет, Владик осознавал, что нужно будет обзаводиться семьей и детьми. Но вот так резко становиться почтенным отцом семейства Владик пока не был готов. Ладно, доедем на дачу – разберемся.

А Маринкины родители уже, по ходу, обзавелись новым ребенком. Тамара Георгиевна, присев на корточки перед мальчиком, что-то ему рассказывала. Максимыч аккуратно похлопывал по плечу. И Маринка тоже сюсюкалась с ним рядом.

Испортят же малого, если вокруг него постоянно будут прыгать, и муси-пуси всякие устраивать. Хотя, ладно. Сегодня можно. Вечер у пацана тяжелый выдался, родителей потерял, как-никак.

Лифт остановился. Снова прозвенел сигнал, и двери раскрылись. На втором парковочном было относительно малолюдно и спокойно. У немногих автомобилей шли сборы и погрузка.

Владик дождался пока выйдут их попутчики, включая ту мерзкую тётку. Если уж он что-то решал, то выполнял свои решения неукоснительно, не важно, говорил он о них кому- нибудь или нет.

– Где там твоя машинка, Марин?

– Тут, рядом.

Она пошла между рядами машин, показывая дорогу. За ней быстрым шагом двигались потенциальные теща с тестем.

Максимыч на одной руке нёс обнявшего его за шею молчаливого пацана. Владик шел замыкающим с гатлингом наперевес.

Закидывать его назад, за спину, было не с руки. Плащ мешался.

Всё равно ж снимать придется, в машину с ТГ через плечо просто не влезешь.

Старенькая, но ухоженная “Победа III” стояла там, где ей и положено. Максимыч, все еще держа на руках ребенка, открыл двери. Закинув сумки в багажник, женщины заняли заднее сиденье. Максимыч передал им мальчика, а сам сел за руль, и завел мотор.

– Подождите минутку!

Отойдя за машину, Владик сбросил мешающий плащ, тоже кинул его в багажник, и наконец-то снял гатлинг. До чего ж громоздкая штука. Но она и не предназначена для переноски на плечах. Их ведь на бронемашины устанавливают, наверное. Владик сел на пассажирское сиденье рядом с Максимычем, поставив гатлинг между ног стволами вверх. Аккуратно положил под ноги гантельную булаву. Выдохнул.

– Владимир Максимович, поехали.

– Ага! Куда ехать-то???

– А, тут рядом. За Оптухой. В общем, покажу.

Максимыч угукнул, аккуратно вырулил на дорожку, и медленно покатил к спиральному выезду наверх. Внезапно резкий звук заставил их вздрогнуть. Максимыч ударил по тормозам. Победа остановилась, клюнув тяжелым носом. Владика бросило было вперед, но ремень придержал его тушу.

Через пару секунд Владик понял, что это был за звук.

Детский плач. Малыша, наконец “прорвало”. Он ревел во всю мощь своих лёгких. Владик услышал, как Маринка с Тамарой Георгиевной захлопотали над пацаном, начали что-то ему говорить, вытирать сопли, и всё такое, что там обычно с детьми делают.

Максимыч оглянулся назад, покачал головой, завел машину, и продолжил прерванный путь. Да уж, веселая намечается поездочка.

Чтобы понять, какой на самом деле является женщина, стоит посмотреть на её маму. Эту идею Коля подхватил от одного своего не очень близкого знакомого. Тот, определенно, знал, о чем говорил, так как будучи примерно одного с Колей возраста, состоял уже в четвертом браке.

Мама Оли выглядела очень неплохо для своих пятидесяти плюс-минус. Она сохранила хорошую фигуру, выглядела весьма ухоженной, а тонкие морщинки, расходящиеся из уголков глаз, выдавали в ней улыбчивого человека из тех, к которым сразу проникаешься симпатией.

Одеты Олины старики были как раз для “уличной активности”: джинсы, ветровки, кроссовки. Интеллигенты, но, похоже, с опытом. Не оторванные от реальности. Впрочем, после диктатуры почти не осталось плохо приспособленной к жизни интеллигенции.

Они явно во всём доверяли своей дочери, или имели хороший источник информации о том, что творится в городе. Когда Коля с девочками зашел в квартиру, Олины родители были уже собраны. Две небольшие сумки и штук пять клюшек для гольфа аккуратно стояли в коридоре.

Закончив обниматься с родителями, Оля быстренько представила всех друг другу. Родители попросили называть их просто Олегом и Настей. Ольга Олеговна??? Что-то они с именами явно намудрили по молодости.

На формальности не было времени. Разговор был предельно кратким и конкретным. Коля объяснил, что оставаться в городе крайне рискованно, но у них есть шанс успеть на последний рейс из Орла, если поторопиться. Нет, не общественным транспортом. Их друзья с автобусом ждут неподалеку. Едем недалеко, в деревню, переждать эпидемию. До автобуса передвигаемся как можно быстрее и тише, так как внутри высоток сейчас опаснее всего.

Внешний вид? А что не так? А, ну да, кольчуги. Обычный функционализм. Металл просто так не прокусишь. Нет, с собой запасных, к сожалению, нет. Так что, им лучше держаться чуть позади. И если все готовы, то пора идти.

Пропустив вперед Машу, Коля вышел из квартиры.

Дождался пока выйдут Оля и её родители, запрут дверь.

Коридор был так же темен и пуст, как и пятнадцать минут назад.

Быстрым шагом они дошли до неширокого прохода, соединяющего жилой коридор с проспект-коридором.

У прохода Маша остановилась. Обернувшись, приложила палец к губам, потом вытянула руки вперед, скорчила рожу и покачалась влево-вправо, изображая мертвецов. Несмотря на серьезность ситуации, Коля заулыбался. Подойдя к проходу, он заглянул за угол.

В тусклом свете лампочек, посреди прохода кучковались человек десять зомби. Большая часть была занята поеданием лежащего на полу тела. Трое флегматично стояли, пялясь на стены, как будто там было на что смотреть. Когда хоть набежать успели? Ничего же не было слышно.

Маша осторожно вытянула “беретту” из набедренной кобуры. Коля придержал её руку, и показал пальцем на уходящий вдаль, плохо освещенный коридор. Проходы, соединяющие коридор жилой зоны с проспект-коридором были расположены через каждые двадцать метров. Смысла вступать в драку не было никакого. Маша пожала плечами, кивнула, но пистолет убирать не стала.

Коля, обернувшись назад, жестом показал вдаль коридора, и приложил палец к губам. Оля с родителями синхронно кивнули. Все трое одновременно, будто заранее репетировали. Коля зачарованно кивнул в ответ, потом потряс головой, и снова махнул рукой, призывая следовать за собой. Он успел сделать буквально несколько шагов, только- только миновал проход, как внезапно раздались треск и шипение, особенно громкое в мертвенной тишине коридора.

Прокашлявшись, рация хрипло заговорила человеческим голосом: “Николай, прием! Слышите меня?”

– Вот ты другого момента не мог найти!!! – психанув, заорал в рацию Коля. Соблюдать тишину уже не имело смысла, мертвяки их наверняка заметили.

Из распахнувшейся рядом двери одной из квартир тоже повалили мёртвые.

– Ах ты ж ё… – начал ругаться Коля, отступая.

Продолжение фразы заглушили два прогремевших почти одновременно выстрела. Это “включилась” Маша. Двое мёртвых рухнули в проходе.

На плечи Коле опустились тяжелые руки, обдало резким запахом тухлятины, и чего-то кислого. Мертвец из квартиры тянулся к его шее открытой вонючей окровавленной пастью. Ну уж нет! Уронив рацию, отработанным приемом Коля перехватил его руку, вырвался из захвата. Продолжая движение, почти развернул мертвяка, и резким ударом под колено сбил его с ног. Сорвал с пояса булаву, и со всего размаху опустил её на затылок мертвому мужику. С треском и влажным чавканьем череп раскололся, брызги черного и серого разлетелись в стороны. Мужик ткнулся мордой в пол и затих.

– Назад!!! – услышал Коля Машин крик.

Коля попятился назад, не выпуская из виду наступающую семейку мертвяков. Отойдя на пару шагов, развернулся, и, прихрамывая, быстро пробежал назад, за спиной Маши, хладнокровно державшей на прицеле мертвых из прохода. Раздался женский вскрик.

Прихрамывая??? Коля взглянул вниз. Его прошиб холодный пот, сердце будто ухнуло вниз, булава выпала из враз ослабевших пальцев. Коля тонко застонал. На левой ноге, вцепившись в икру зубами, висел совсем маленький, год- полтора, мёртвый ребенок.

Всё, блин, приехали!

Лёха зарулил на второй подземный уровень Карачевской высотки. На парковке пустовала примерно половина мест.

Впрочем, тут всегда было так.

Карачевская высотка располагалась на пересечении Комсомольской улицы и Карачевского же шоссе, отчего и получила такое название. Она была недостаточно старой, чтобы хвастаться архитектурными изысками и выдающимся стилем, но в то же время недостаточно современной, чтобы привлекать жителей дизайнерскими и инженерными новинками. Зато цены на квартиры в Карачевке были ниже средних по городу. И это было решающим фактором для студентов, традиционно искавших самое недорогое жилье.