Волшебная палочка крупного калибра - Марина Серова

— Отлично! — улыбнулась я, мысленно довольно потирая ладони. — Только что сейчас рядом с вами у подъезда стояли люди. Вы их знаете?

— В одном подвале обитаем.

— Они скрылись в подъезде с таким огромным, мускулистым мужчиной. Вы знаете, кто это?

— Нет. Он к Пашке и Володьке приходит. Дела у них общие. Пашок и Володька этому мужику услуги какие-то оказывают, а он в благодарность наркоту им таскает. Так-то…

— А сейчас они куда пошли?

— Да в подвал. Куда же еще? Там помещение такое просторное, народ бухает, курит, колется… Кто как. Я лично бухаю.

— А мы можем сейчас туда спуститься?

— Можем, в принципе, — пожал плечами алкоголик. — Только давайте сперва водочки купим. А я как раз товарищам телегу протолкну, что вы — мои друзья, с которыми я как-то выпивал на проспекте и которые давно обещали меня навестить. Моими собутыльниками частенько становятся и такие, как вы, хиппи-панки, и студенты, и интеллигенты, разные, в общем, люди. Так что ничего удивительного. А если тот тип попробует что-то предъявить, убедим его, что произошло простое совпадение. Как вам?

— Соображаете. Где ближайший ларек?

Алкоголик словно ожил.

— За мной! — скомандовал он и бодро замаршировал в сторону выхода со двора.

— Давайте хоть познакомимся, — предложил алкоголик по дороге. — Я — Леха.

— Зовите нас Саша, Настя и Света, — назвала я первые пришедшие в голову имена.

— Сами-то запомните, что вы Саша, Настя и Света? — поинтересовался Леха, и я догадалась, что он совсем не глуп и все прекрасно понимает.

— Постараемся, — ответила я, полагая, что лукавить нет смысла: все равно Леха останется при своем мнении.

— Ну-ну, — усмехнулся Леха.

В ларьке несколько подвыпивших подростков приобретали портвейн, при этом пререкаясь с продавщицей, вместо запятых употребляя матерные слова. Как только мы вошли, внимание их целиком переключилось на нас.

— Ты чего такой волосатый? — спросил один из них у Семененко, чрезмерно растягивая гласные.

— Не твое дело, — ответила подростку я и повернулась к Лехе: — Выбирай.

— Слушай, я не с тобой разговариваю, а с ним, — не унимался подросток. — Ты чего такой волосатый?

— Иди к черту, — послала я мальчишку.

Тем временем Леха сделал выбор.

— Вот это неплохая водочка, — объявил он, указывая на фигурную бутылку, стоившую сто семьдесят три рубля.

«Губа не дура», — подумала я.

— Ты, лох педальный! — крикнул подросток и толкнул Дмитрия Алексеевича в грудь.

Это уже слишком! Я развернулась и опустила кулак подростку на нос. Мальчишка упал, из носа его хлынула кровь. Однако мгновение спустя он снова стоял на ногах и бросался на меня. Продавщица завизжала. Подростку на помощь поспешили до этого молча наблюдавшие за происходящим друзья. Пришлось их всех отправить в нокдаун. У кого пострадал глаз, у кого — ухо, а у кого — челюсть. Для этого я задействовала руки, ноги и голову. Голова, точнее, теменная ее часть, досталась подростку, с которым я вступила в схватку первым. Удар пришелся по поврежденному носу малолетки. Не повезло. Миновало всего несколько секунд, а ошеломленные подростки испуганно взирали на меня снизу.

— До свидания! — помахала им ручкой я.

Подростки повскакивали на ноги и, толкая друг друга, ринулись к выходу.

— Здорово! — сказала продавщица. — Где вы этому научились, девушка?

— Секрет, — широко улыбаясь, отвечала я.

— Эти хамы хотели уйти, не доплатив десять рублей. Кстати, часть суммы они все же оставили, а портвейн впопыхах забыли. Ну и поделом им, в следующий раз знать будут. Как же вас отблагодарить?

— А вы портвейн нам в качестве бонуса оставьте, — тут же отозвался Леха. — Десятку мы вам доплатим. И водку купим.

Продавщица рассмеялась.

— С удовольствием!

Так мы покинули ларек с пятью бутылками портвейна и бутылкой водки в пакете, который приобрели в том же магазинчике.

— А вы не так просты, как кажетесь, — шепнул мне Леха на ухо у выхода.

И вот мы снова у подъезда, где состоялось знакомство с Лехой.

— Спички зажгите, — посоветовал он. — Там темно. Я-то сориентируюсь, а вот вы точно споткнетесь.

— У нас нет спичек, — ответила я. — Не курим.

Леха порылся в кармане своих джинсов и извлек оттуда коробок.

— Держите.

Наш провожатый нырнул в подъезд. Я зажгла спичку и последовала за ним.

От меня ни на шаг не отставали Дмитрий Алексеевич и Лидия.

Мы спустились вниз по ступенькам. Осторожно ступая по сырому камню, добрались до просторного помещения, вызвавшего у меня ассоциацию со средневековыми подземельями. С потолка свисала стоваттная лампочка, чем-то напоминавшая мрачный диковинный цветок. Ее окружали клубы сизого дыма. В воздухе витал запах анаши. В подвале было полно народа. Люди сидели на разложенных на полу гнилых досках. Многие выпивали. «Вот так притон!» — поражаясь царившей вокруг мерзости, подумала я.

Зноев был здесь. Он также не чурался алкоголя, но в отличие от большинства обитателей притона пил хорошую водку. Я, сделав вид, что растерялась и не знаю, куда идти, прошагала, озираясь по сторонам, мимо телохранителя и вновь обронила «жучок». Телохранитель, чего я и опасалась, сразу нас узнал.

— Где-то я сегодня вас уже видел, — сказал он.

Я скорчила гримасу удивления.

— Да-а?

— Точно! — хлопнул себя по лбу Зноев. — В «Золотых крыльях». Я еще удивился — что это нефоры в приличном заведении делают.

— Так у нас деньжата нарисовались, вот мы и решили шикануть, — нашла, что ответить, я. — Серьезными людьми себя почувствовать.

— Серьезных людей из таких, как вы, все равно не получится, — заявил Зноев. — Что-то вы не вызываете у меня доверия.

— Да брось ты! — вступился за нас Леха. — Я с этими товарищами на Стойле выпивал, где неформалы тусуются. Прохожу мимо, смотрю: люди портвейн глотают. Ну я и попросил у них опохмелиться. А народ сердечный оказался, помог дураку. Я их к себе звал, адрес оставлял. Вот они и пришли.

— Хороший контраст, — ухмыльнулся Зноев. — Начало в «Золотых крыльях», продолжение — в бомжатнике без названия.

— Шиканули — и хватит. О своих тоже забывать нельзя.

— Даже если вы говорите правду, все равно мне вас не понять.

Телохранитель Животина задумался.

— А ты не в той шумной компании, что три стола сразу оккупировала, выпивал? — фамильярно задала я вопрос, который должен был усилить впечатление, что никакого отношения к телохранителю мы не имеем.

— Там, — мрачно молвил он и пробурчал про себя: — Что-то совсем нервы в последнее время сдают. Неформалы настораживать начали. Ну где же отморозки?

С этими словами телохранитель наполнил кружку водкой.

Леха отыскал три свободные доски, разложил их в одном из углов притона и предложил нам сесть. Я надела наушники, словно собралась послушать плеер, и убавила громкость почти до минимума, чтобы иметь возможность общаться.

— И мы выпьем, — сказал Леха и принялся открывать бутылку водки, купленную на деньги Семененко.

— Ты ее случайно не прямо из горлышка собрался пить? — осведомилась я.

— Прямо из горлышка и без закуски. Но если вам так тяжело и вы брезгуете, можете портвейн открыть. По бутылочке в ручки и…

Дальше Леха зашептал мне на ухо:

— Пить все равно придется! Для конспирации!

— Придется, — горько согласилась я и потянулась за портвейном.

Леха зашептал на ухо Дмитрию Алексеевичу:

— Присоединяйся! Для конспирации!

При этом Леха лукаво подмигнул.

Больно было смотреть на кислую мину Дмитрия Алексеевича при первом же глотке разбавленного спиртом тарасовского портвейна. Про Лидию и говорить нечего. Но еще больнее было делать довольный вид в то время, как горькое пойло обжигало горло мне самой. Однако иначе нельзя. Роль необходимо играть до конца.

Время тянулось ужасно медленно. В притоне ничего примечательного не происходило. Телохранитель Животина молчал и пил водку. И при этом время от времени приходилось прикладываться к бутылке нам. Со всех сторон на наши многострадальные уши обрушивался поток матерной ругани. И никакие наушники не могли меня от нее уберечь. Бутылки с портвейном опустели на треть, когда к нам присоединился старичок, синяки под глазами которого были четко очерчены и имели болезненный цвет.

— А, дядя Сережа! — воскликнул Леха. — Водочку будешь?

— Буду, — отрывисто кивнул дядя Сережа, вырвал из рук Лехи бутылку и надолго к ней присосался.

Облегчив бутылку, старик шумно выдохнул, вытер губы и жалобно спросил:

— А портвейнчик не подарите?

Получив желаемый презент, дядя Сережа скрылся в дальнем углу подвала.

В это время в притоне появились двое молодых людей в потрепанных кожаных куртках, коротко стриженные, с тупым маслянистым взглядом.