Плацдарм. Изгнание из рая - Максим Кораблев

– Я понимаю, что всем сейчас хочется мира, что от ночных дежурств устали и дружинники, и ополченцы, – продолжал говорить Георгий. – Но, поверьте мне, это не тот случай, когда мир возможен. Твари созданы неведомыми хозяевами с единственной целью – убивать любых разумных существ. Неразумных, впрочем, тоже. Ни о какой договоренности с ними не может быть и речи, а их исчезновение – военная хитрость, возможно, перегруппировка сил – не более того.

– Ну, вот ты перестраховщиком на Земле был – им же здесь и остался, – проговорил, улыбнувшись, Ингвар. – Спроси у любого из дозорных, когда они последний раз видели «нетопырей». И он ответит: уже три дня ни одной твари здесь не было. Три дня – не три часа, заметь. Прежде такого не случалось. А спасение детеныша могут оценить любые существа – хоть кошка, хоть собака…

– А откуда ты знаешь, что это был именно детеныш? – спросил капитан. – Он об этом Подорожнику сообщил? Или это просто наша догадка? Раз небольших размеров – значит, обязательно детеныш.

– Ну… это же вроде и так ясно, – пробормотал Ингвар.

– Тебе ясно, а вот нам – не вполне, – заявил Георгий. – Так что не спешил бы ты…

– Ну, я же сказал – и не стану спешить. Ты как будто о чем-то неприятном знаешь – и не говоришь…

– Знал бы – и сказал, – мрачно усмехнулся Георгий. – Это всего лишь пока догадки. Вот зачем им понадобилось шариться у парня в мозгах? Полагаю, никак не из чувства благодарности. И теперь они знают о людях многое, очень многое. Я и сам был бы рад, если бы «нетопыри» испугались нашей военной мощи и решили не связываться… Или выяснилось бы, что у них какие-то проблемы и они готовы обратиться к людям за помощью. Только вот их создали для того, чтобы убивать. Этим они и занимались – до той поры, пока здесь не появились урунгхи. Дальнейшее хорошо известно.

– Ладно. Пусть выскажутся все… – произнес Ингвар уже ставшую ритуальной фразу.

И хотя сейчас большинство было на его стороне, Георгий, слегка улыбнувшись, в очередной раз порадовался тому, что решения Совет принимал без всех этих глупых процедур голосования, поднятых рук или трусливо опущенных в шапку свернутых бумажек. Здравое русское (да и не только, надо сказать, русское) вече оказалось куда лучше и проще. Если кто-то не согласен – его надо убедить. Если не получается – что ж, пусть решение будет мягким, дабы оно устроило всех.

Народ высказывался. Ингвара почти никто не поддержал.

– Перестраховщики, – только и сказал тот, покачав головой. – Хорошо, пусть так оно и будет. Потом сами будем смеяться – пустого места испугались.

– И еще, – проговорил Георгий, оглядев собравшихся. – Надо бы довести до народа: на охоту ходим не по одному. По двое, лучше – по трое. Так будет надежнее.

Сигурд кивнул. Эвелина, впервые участвовавшая в Совете, лишь промолчала. Кажется, они не были расположены к новой ссоре. И это было хорошо.

Следующие дни показали, что прав был вроде бы все же Ингвар. По крайней мере, ни одной из тварей в окрестностях Эльсинора не обнаружилось. Даже уверенность Георгия в том, что «нетопыри», проиграв первый раунд битвы с людьми, не оставили своих намерений уничтожить колонию, начала как-то сходить на нет. Лес выглядел почти что безопасным, и пожелание о том, чтобы на охоту люди ходили не по одному, так и осталось словами. Лишь дружинники Сигурда все так же зорко следили за окрестностями. Ополченцы, которые еще продолжали дежурить, расслабились окончательно.

Ничто так не разлагает, как вынужденное безделье. Двое ополченцев были замечены в пьянстве, чего раньше случиться просто не могло. Конечно, больше в дозорах они не появлялись, но от этого было не легче: еще чуть-чуть – и половина Ингваровых людей начнет пить.

Просто от скуки.

После инцидента с самогоном ядовитые стрелы и арбалетные болты были на всякий случай изъяты у всех ополченцев.

Кое-как выручала подготовка к турниру: тренировки стрелков и мечников все же требовали определенной дисциплины, а участвовали в них в основном те, кто охранял Эльсинор. Дружинники тренировались отдельно под присмотром Сигурда – тот, по слухам, и сам уже принимал участие в учебных поединках. Значит, Эвелина сдержала-таки свое слово, и ярл будет здоров. Вот и славно – если его раздражение было связано с физической слабостью, значит, оно должно пройти. И повода для скандала больше не станет.

Но вот Химера…

Георгий подолгу беседовал с ней и всякий раз мрачнел после очередной встречи. Она рассказывала о том, чего можно ждать от слуг Древних.

Судя по всему – ничего хорошего. Самообучающиеся биороботы способны на многие хитрости, и то, что они временно оставили в покое Эльсинор, еще ничего не значило.

Не все жители земного поселка считали, что угроза миновала, хотя таких было большинство. Людям частенько хочется верить во что-то хорошее и доброе, а в результате Подорожник добился своего: он стал почти национальным героем.

Но были и другие – те, кто рассуждал примерно так же, как Георгий и Сигурд: хочешь мира – готовься к войне.

Удивительный камень – малахит.

Отшлифованный, он манит черно-зеленой глубиной, таинственными разводами, которые приковывают глаз. А малахит, который не успели обработать, – всего лишь неприметный камень травянистого цвета.

Вот так и с Малахитовым озером.

В жару и безветрие его поверхность напоминает отшлифованный загадочный камень. А сейчас, когда небо затянуто тучами и идет мелкий дождь, Малахитовое озеро было как будто изъедено мелкой рябью. А вода – по крайней мере около берега – потеряла свою прозрачность, точь-в-точь как неотшлифованный малахит.

Зимородок вспоминала Питер, Исаакий, малахитовые колонны внутри собора. И погода-то сейчас здесь почти питерская – дождь продолжается и продолжается, и конца-края ему не видно. Хотя нет, видно. Сезону долгих дождей отведено не более месяца. Еще целый месяц вода Малахитового озера будет подернута мелкой рябью. А потом настанут солнечные дни, придет весна. Да, именно так можно назвать начало жаркого сезона.

Когда на поплавок попадали особенно крупные дождевые капли, он легонько покачивался, и Зимородок несколько раз обманывалась, посчитав, что это поклевка.

Увы, тут же приходило разочарование: рыба сегодня упорно не хотела лезть на крючок. Но девушка не спешила уходить. Рыбалка – это отличный повод побыть в одиночестве, а именно этого ей сейчас и хотелось.

Правда, совсем одной Зимородку все же остаться не удалось. Где-то неподалеку должны размещаться дозорные, которым отлично видно и берег озера, и ее. Хотя, если в дозоре сейчас ополченцы, а не дружинники, они вполне могут заниматься чем-нибудь более интересным, нежели отслеживанием возможного нападения «нетопырей». Анекдоты травят, например. Или в карты играют, хотя какие карты под дождем.

Да мало ли у них дел.

Все равно «нетопырей» уже полторы недели здесь не видели. И вообще нигде в окрестностях земного поселения их нет.

Но дозорные довольно далеко, их присутствие одиночества не нарушало.

Зато совсем неподалеку, на камне, возвышающемся над водой, сидит Мелюзина. Кажется, кошка уже привыкла к дождю, он нисколько ее не тяготит. А вот отсутствие поклевки и, стало быть, разнообразия в еде – совсем другое дело.

Кошка заинтересованно наблюдала за пластмассовым ярко-красным поплавком, принесенным на Плацдарм с Земли. Время от времени Мелюзина кидала на Зимородка укоризненные взгляды – ах, как же так, где же вкусная еда? Как будто девушка была виновата в том, что рыба сегодня решила объявить забастовку, по случаю непрекращающегося дождя, наверное.

Мысли девушки потихоньку перешли с неудачной сегодняшней рыбалки на то, что происходило в Эльсиноре в последние дни. Точнее, не происходило – война с тварями, не дававшими житья людям, совершенно неожиданно завершилась. Правда, Подорожник едва не сделался последней жертвой, но ведь, в конце концов, все обошлось.

И все-таки некоторая тревога не покидала девушку.

Она старалась смотреть не только на озерную воду, где покачивался яркий поплавок, но и на небо – а вдруг появятся «нетопыри»? Конечно, вряд ли – в конце концов, около озера они и прежде не слишком-то любили летать, было здесь нечто такое, что не давало тварям развернуться. Куда непонятней было другое: добровольное решение «нетопырей» убраться отсюда.

Зимородок, наверное, раз пятнадцать выслушала рассказ Подорожника – и о том, как он помог маленькому «вампиренышу» в беде, и о том, как «вампиреныш» отблагодарил его, не дав взрослым тварям разорвать его в клочья, как те, вероятно, хотели.

М-да, все, конечно, хорошо, но версия Подорожника полностью расходилась с тем, что говорил Георгий.

«Нетопыри», «демоны Плацдарма» были искусственными созданиями, машинами для охоты и убийства.

И могло ли у них возникнуть чувство благодарности?

Да вряд ли, откуда бы?