Любовь леди Эвелин - Тина Габриэлл

Она сжала его пальцы.

— Рэндольф, расскажи мне все.

— Я редко выхожу из дома Бесс в Шордитче, опасаясь, что меня могут узнать или арестовать. Я рад, что дом не продали, но вещи Бесс по-прежнему там, и я все время вспоминаю, что она мертва, убита…

— Мы делаем все возможное, Рэндольф.

Он поднял глаза.

— Мы?

— Мистер Хардинг и я. Помнишь, мы наняли его?

— Да, да. Просто мне не нравится, что ты так часто общаешься с другим мужчиной. Мне как-то не по себе от этого. — На его бледном лице появился легкий румянец.

— Не говори глупостей, — упрекнула Эвелин. — Я делаю это ради тебя, ты же знаешь.

Рэндольф нахмурился, он казался еще более подавленным и несчастным, чем прежде. Эвелин охватило острое чувство вины.

— Ты часто встречаешься с Саймоном Гатри? — спросила она, чтобы сменить тему.

— Он мой единственный посетитель, мой лучший друг. — Голос Рэндольфа был тихим и полным отчаяния, словно звучал из глубокой могилы.

У Эвелин замерло сердце. Разве не она его лучший друг? Может быть, это слишком эгоистично с ее стороны? Саймон мог навещать Рэндольфа, а она, незамужняя дочь графа, не могла себе позволить приехать в дом погибшей актрисы, чтобы увидеться с мужчиной.

— Помнишь, как мы проводили время в университетской библиотеке? — спросил Рэндольф.

Как она могла забыть? Эвелин охватили воспоминания. Она вспомнила, как они работали над статьей Рэндольфа, посвященной мистическому значению римских акведуков. Склонив головы и касаясь плечами, они часами перешептывались, пока главный библиотекарь не угрожал чуть ли не силой выгнать их через пятнадцать минут после закрытия.

Отец Эвелин был на собрании факультета и задерживался, поэтому Рэндольф воспользовался возможностью и пригласил ее с собой в кофейню «Гришн» на Стрэнде. Они допоздна пили кофе в полутемном углу, где не было дам из высшего света и никто не мог узнать Эвелин. Осмелев, она перегнулась через стол и поцеловала Рэндольфа. Это было ужасно непристойно, дерзко и волнующе.

На входной двери звякнул колокольчик, выведя Эвелин из задумчивости и предупредив о приходе очередного покупателя.

— Идем. — Рэндольф поднялся и потянул ее за руку.

— Куда?

— Тише. — Он приложил палец к губам и повел ее к запасному выходу.

Рэндольф распахнул дверь, и они очутились на улочке за книжной лавкой. Ноздри Эвелин заполнил чуть ощутимый запах гниющего мусора. Тощая трехцветная кошка пила дождевую воду, стекавшую с крыши соседнего дома. Услышав стук двери, она кинулась прочь по улице. Тишину нарушил лишь шум закрываемых ставень.

— Рэндольф, это не опасно?

Он резко притянул ее к себе.

— Я должен побыть с тобой наедине или сойду с ума. — Рэндольф опустил голову и поцеловал Эвелин.

Пораженная его необычной активностью, она хотела оттолкнуть его, но остановилась. Рэндольф отчаялся, и она была ему нужна. Раньше он никогда не вел себя так самоуверенно, и Эвелин поняла, что виной тому страх и неуверенность.

По правде сказать, ей это тоже было нужно, но по совершенно другой причине. Эвелин охватило постыдное и непреодолимое любопытство.

Целуется ли Рэндольф так же, как Джек?

Закрыв глаза, она прикоснулась к его губам.

Прикосновение его губ было приятным. Эвелин прижалась к Рэндольфу и коснулась рукой его груди прямо над бьющимся сердцем. Он застонал и начал покрывать мокрыми поцелуями ее губы и шею, оставляя на коже влажную дорожку. От него пахло кофе, и Эвелин ничуть этому не удивилась, зная о пристрастии Рэндольфа к этому напитку. Однако она не могла отделаться от мысли, что происходящее между ними совсем не похоже на страстные поцелуи Джека. В худобе Рэндольфа не было ничего от крепкого сложения адвоката.

Откровенно говоря, поцелуи Рэндольфа были неумелыми, они не пробуждали страсть Эвелин.

Она сделала шаг назад и остановила его, когда он попытался приблизиться.

— Мне это нужно, Эвелин, — умоляюще произнес Рэндольф. — Хочу чувствовать, что хотя бы какая-то часть моей жизни не изменилась.

— Все осталось по-прежнему, Рэндольф. Я на твоей стороне, как и раньше. — Но голос Эвелин чуть дрожал, и слова звучали не слишком убедительно.

— Меня единственного не представили твоей клиентке?

Джек взглянул на Джеймса Девлина. Вместе с друзьями и коллегами он сидел в таверне недалеко от «Линкольнз инн». Они собирались здесь каждую неделю, часто обсуждая самые сложные и запутанные дела и вырабатывая стратегию защиты. Но, глядя на ухмыляющиеся лица Энтони Стивенса и Брента Стоуна, Джек понял, что не хочет обсуждать с ними Эвелин Дарлингтон. Он не желал слышать сомнительных шуток от своих друзей.

Служанка поставила на стол четыре кружки с пивом, и Джек сделал глоток. Чуть загадочный и беззаботный Джеймс Девлин всегда был самым прямолинейным из них всех. Джек прекрасно знал, что Девлин наслаждается своей свободой и встречается со многими любвеобильными лондонскими куртизанками. Особенно хорошо ему удавалось избегать женитьбы и обременительных знакомств со слишком напористыми мамашами из высшего общества. Мысль о том, что Девлин хочет встретиться с Эви, вызвала у Джека раздражение.

— Зачем тебе встречаться с Эвелин Дарлингтон, Девлин?

— Просто потому, что я чувствую себя обделенным. Брент говорил, что вблизи она столь же красива, как и издалека. Даже Энтони был сражен.

Энтони чуть не подавился пивом и со стуком поставил кружку на стол.

— Сражен? С чего ты, черт возьми, это взял?

Девлин улыбнулся еще шире.

— Брент мне сказал. Она не испугалась твоих нападок, и после нескольких комплиментов ты уже улыбался, как простачок.

Энтони сузил глаза и обернулся к Бренту:

— Это ты ему сказал?

Брент пожал плечами, совершенно не опасаясь внушительной комплекции Энтони и его сурового взгляда.

— Я сказал то, что видел.

Прежде чем разговор перешел в драку, Джек решил вмешаться.

— Разве у нас нет других дел для обсуждения?

— Да, но мы все хотим знать, как поживает леди Эвелин, — сказал Брент.

Глядя на Брента, Джек почувствовал, как его сердце сжалось. Брент Стоун был красивым мужчиной. Может быть, он показался таким и Эвелин, когда они встретились в Олд-Бейли? Несмотря на то, что Брента называли закоренелым холостяком, Джек помнил, как однажды он застал его с женщиной в весьма щекотливой ситуации.

Джек усилием воли взял себя в руки. Он рассуждает как дурак. Его друзьям можно доверять, к тому же они знакомы уже много лет. Никогда раньше Джек не ревновал ни одну женщину, а Эви вовсе даже не принадлежала ему.