Эпсилион. Буфер обмена (СИ) - Линк Рэй

– Смотрю, ты окончательно пришла в себя, – простонал Липатов, согнувшись от боли. – Тебя в детстве не учили, что бить мужчин между ног нельзя?

– Мы в виртуальности, твоим драгоценным причиндалам ничего не грозит, – парировала я, не чувствуя за собой никакой вины.

– Физически нет, – согласился Алекс, распрямляясь, – но в Эпсилионе мозг воспринимает всё буквально, так что мне действительно больно.

– Ну извини, не нужно было лезть целоваться.

– Ника, – укоризненно вздохнул Липатов, собираясь что-то сказать, но, окинув меня взглядом, передумал. – Ладно, иди отдыхай.

Лёха проводил меня до выхода из башни Системволд и порывался вывести из виртуальности. Я с трудом смогла его отговорить от этой затеи, уверив, что в состоянии самостоятельно добраться до выхода из системы. На улице меня тут же перехватил Вотанин.

– Тебе удалось поговорить с Алексом? – первым делом спросил капитан, и я кивнула. – Он дал согласие на участие во взломе?

– Алекс сказал, что подумает, – чуть слышно ответила я, вновь ощутив, как голову пронзает боль. – Костя, мне плохо, помоги выйти из Сети.

Небо заволокло свинцовым покрывалом, через которое едва улавливалось то ли утреннее, то ли вечернее солнце. Открыв глаза, я долго смотрела в замёрзшее окно, пытаясь понять, какое сейчас время суток. И вновь возникло это мерзкое чувство, когда не можешь точно вспомнить, где ты и как здесь оказался. Воспоминания обрывками образов всплывали, словно через мутное стекло. Я детально помнила разговор с Липатовым и как Вотанин, не задавая лишних вопросов, вывел меня через экстренный выход из Эпсилиона. А потом туман, сквозь который плыли лица Кости и Яра, перемешиваясь с обрывками бессмысленных фраз. Помню только, как в руках капитана оказался шприц, он воткнул иглу мне в вену − и темнота.

Осторожно встав с кровати, я сделала несколько шагов по комнате, пытаясь прислушаться к своим ощущениям. Голова не болит, не кружится, немного тошнит, но это, скорее, от голода, чем от последствий сотрясения мозга. После душа и завтрака вполне смогу работать в обычном режиме. Интересно, сколько я проспала?

Ответ на свой вопрос я получила, когда после душа и переодевания в очередную Костину кофту спустилась на первый этаж. Монитор на стене вспышками мелькал картинками из Эпсилиона, рядом в кресле раскинулся Вотанин с очками визуализации на лице. В нижнем углу информационная строка высвечивала параметры подключения пользователя и время. Получается, я спала восемнадцать часов подряд, немудрено, что сейчас я нестерпимо хотела есть. Что за дрянь мне вколол Вотанин, раз я проспала почти сутки? Но на этот вопрос получить ответ было невозможно, сознание Кости полностью погрузилось в виртуальную реальность, и спрашивать его сейчас о чём-либо совершенно бесполезно.

Бросив очередной взгляд на монитор, я попыталась разобрать, чем именно в Эпсилионе занимается агент. Картинки незнакомых мест и лиц мелькали на экране бессмысленным калейдоскопом, звука не было. В тёмном окне бежала информационная строка, но моих знаний хватило понять лишь, что Костя блуждает где-то на территории Даркнета. Прочитать с кем и о чём он говорит, я уже не смогла.

Желудок вновь свело спазмом и я, оставив попытки разузнать, что агент ГОКБ делает в нелегальном секторе сети, побежала на кухню. Вся моя прыть вместе с аппетитом мгновенно исчезли, как только я увидела Ярового, огромным ножом резавшего колбасу. Его громадная фигура с косматой бородой и тесаком в руках вызывала нехорошие ассоциации с маньяками-убийцами из фильмов ужасов, а слова Кости о повреждении головного мозга лейтенанта после выброса из Сети подкрепляли леденящий страх при виде этого человека.

– Сядь, – рыкнул Яр, воткнув острие ножа в разделочную доску.

Ноги не слушались, но я подчинилась приказу, усаживаясь на самый край стола, как можно дальше от мужчины.

– Ешь.

Он не поставил, скорее, кинул передо мной тарелку с бутербродом. За тарелкой звякнула кружка с горячим чаем, едва не расплескав содержимое. Хорошо хоть в лицо не плеснул, и на том спасибо. Судя по злобному взгляду лейтенанта, именно это он и хотел сделать изначально. Склонившись над нехитрым обедом-завтраком, я затылком ощущала его враждебный взгляд. Не знаю, чем я провинилась перед Яровым, но он меня точно ненавидел и даже не пытался этого скрыть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ешь, – громыхнул Яр над самым ухом, когда я в задумчивости перестала пережёвывать бутерброд. От его голоса кусок застрял в горле, и я закашлялась.

Тяжёлая рука открытой ладонью ударила мне по спине так, что я едва не выплюнула лёгкие вместе с застрявшим куском колбасы.

– Спасибо, не нужно больше, – прохрипела я, стараясь увернуться от очередного удара.

Огромная лапища легла мне между лопаток, а затем медленно поползла вверх, заставляя замереть от страха. Ладонь Ярового поднялась до моей шеи, захватила собранный на затылке пучок волос и дёрнула вверх. Не имея возможности двигать головой, я взглядом упёрлась в лицо мужчины. Его глаза пылали яростью, а рот перекосила усмешка.

– Чего не нужно больше? Я ещё ничего не начинал.

Яровой подошёл вплотную, больно удерживая за волосы, свободной рукой схватил за горло и наклонился ко мне. Я чувствовала его смрадное дыхание на своём лице, но не могла ни вырваться, ни закричать. Его рука всё сильнее сдавливала горло, не давая дышать. Страх парализовал меня, не позволяя найти выход и вырваться из лап чудовища. Я с ужасом смотрела в эти сумасшедшие глаза, стараясь поймать ртом хоть немного воздуха.

– Отпусти! – раздался приказ за моей спиной.

Лейтенант ослабил давление на горло, но отпускать не собирался.

– Я сказал, отпусти, – Костя не кричал, его голос был наполнен спокойной уверенностью.

Яровой с бешеным оскалом зарычал прямо мне в лицо, обжигая кожу своим дыханием.

– Не сейчас, – с тем же спокойствием ответил Вотанин.

Процедив сквозь зубы ругательства, Яровой за волосы поднял меня со стула и швырнул в сторону Вотанина. Костя вовремя подхватил меня, предотвратив удар головой о дверной косяк.

– Иди готовь программу к подключению, – отдал приказ капитан, прижимая меня к груди. – Через час мы должны выйти в Эпсилион.

Не прекращая грязно ругаться, Яровой вышел из кухни, захлопнув за собой дверь. Меня всю трясло. Со всей силой я хваталась за футболку Кости, стараясь прижаться к нему как можно ближе. Только он мог меня защитить.

– Тише, девочка, тише, – шептал Костя, нежно гладя по голове. – Ничего страшного не случилось, тебе нечего бояться.

– За что он так со мной? – сквозь слёзы спросила я, не понимая, чем вызвала ненависть Ярового.

Вотанин молчал, продолжая гладить по голове, но я чувствовала, как он напрягся от моего вопроса.

– Костя, мене страшно! Я не хочу находиться рядом с этим человеком! – закричала я, вырываясь из его объятий. – Я больше не могу! Я хочу домой! Пожалуйста, Костя, отвези меня домой!

Вотанин попытался снова притянуть меня к себе и успокоить, но я уже не могла остановиться. Испытанный страх вырвался наружу. Я оттолкнула Костю и с оглушительным воем кинулась к выходу. Морозный воздух сразу ударил в лицо, на миг перебивая дыхание. Не разбирая дороги в тусклом свете уличного фонаря, я босиком кинулась прочь от дома.

Ещё немного − и я бы добежала до высокого забора, окружающего дом, но у калитки меня перехватил Вотанин. Не знаю, откуда во мне взялось столько силы, но я сопротивлялась как обезумевший зверь, била руками и ногами, кусалась и орала во всю глотку.

Тысяча острых игл одномоментно вонзилась в моё лицо, рот заполнился чем-то холодным и жёстким. Я попыталась дёрнуться, но тяжёлое тело вдавило меня в податливую землю. Острые иглы впились в голые руки и ноги, и я не сразу сообразила, что оказалась лицом в сугробе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Успокойся! – тяжело дыша крикнул Вотанин. Через пару мгновений он поднял меня из сугроба и вытер лицо от снега. – Всё? Пришла в себя или ещё раз кинуть в сугроб?