Возвращение мстителей - Сергей Таранов

Сичкин настороженно смотрел на Мостового и молчал.

— Да потому, — продолжил Мостовой, — что ему сейчас не до вас, своего информатора. У него сейчас своих проблем по горло.

Мостовой пультом управления включил видеомагнитофон. На экране телевизора появилась картинка со сценой видеозаписи, принесенной Мостовому Бибиковым. Сичкин напряженно всматривался в сцену, в которой Беличенко заставляет подписать Бибикова какие-то бумаги. Мостовой не стал долго крутить видеопленку и отключив видеомагнитофон снова обратился к Сичкину:

— Дело на полковника Беличенко передано в прокуратуру и в управление собственных расследований ФСБ России. Так что, помощи с этой стороны можете не ждать. Но меня сейчас интересует даже не этот факт. Я уверен в том, что на судебном процессе Беличенко не будет с вами церемониться, потому что сочтет себя подставленным вами.

— Чем же я его подставил? — быстро спросил Сичкин.

— Серией заказных убийств, организованных и оплаченных вами! — гаркнул Мостовой, треснув кулаком по столу. — Именно после наезда на компанию «Малькус» полковника Беличенко и его людей по вашей просьбе, начался отстрел руководящего состава компании «Малькус». В один день было совершено покушение на президента компании Малькова, к счастью закончившейся провалом, а также убийство члена совета директоров «Малькуса» и директора одной из его дочерних фирм Семенова. Через несколько дней был убит еще один из руководящих работников АО «Малькус» Олег Розанов. Все три нападения были совершены крайне жестоко. Во всех трех случаях были жертвы среди посторонних людей, в том числе и детей. Вы понимаете на кого в первую очередь могли подумать, как на исполнителя этих убийств? На полковника Беличенко — вашего покровителя.

Сичкин молчал, лихорадочно обдумывая все то, что ему сказал Мостовой.

— Тем более, вам не придется ждать поддержки Беличенко, когда я передам ему доказательства того, что вы спутавшись с отъявленными бандитами, явились организатором столь кровавых расправ.

— Вы с ума сошли, — заорал Сичкин, — я не имею к этим убийствам никакого отношения, я здесь вообще не причем. Какие тут могут быть доказательства?!

— Послушайте, Сичкин, — уже более спокойным голосом заговорил Мостовой, — в ваших интересах рассказать всю правду. Но коль вы и дальше собираетесь валять дурака и отпираться, придется мне немного растолковать вам суть дела. Хроника событий следующая. Сначала совершается наезд на фирму Малькова. Мальков угрожает вам и уверяет вас в том, что не оставит это дело безнаказанным. Вы, в срочном порядке, покидаете город и уезжаете в Москву. Сразу после этого, на Малькова и Семенова совершаются покушения. Вы приезжаете из Москвы, даете показания следственным органам, начавшим расследование и тут же отбываете обратно в столицу. Через несколько дней после этого, убивают Розанова. Но, вам не повезло. При непонятных обстоятельствах, погибает вся бригада киллеров, которая совершала заказные убийства. В их доме находят улики подтверждающие это, а так же… их связь с вами. В записной книжке главаря указан ваш рабочий телефон. Кроме этого, найдена крупная сумма денег в банковской упаковке банка «Торгоград», в котором у вашей фирмы открыт расчетный счет. Уверяю вас, что найдутся свидетели, подтверждающие, что видели вас в компании Сухого, где-либо. Это дело времени.

— Это все — косвенные улики, — закричал испуганный Сичкин, — я не знаю кто такой Сухой и никогда в жизни его не видел. Я понятие не имею, как к нему попал мой рабочий телефон и зачем он ему, вообще, нужен. Все это выглядит как чистейшая подстава под меня. У меня нет и не было никакой надобности убивать директоров компании «Малькус».

— Мотив ясен — экономические споры. Средства у вас так же есть, у вас процветающая фирма. Деньги, судя по дате на упаковке, были изъяты из банка совсем не давно. Мы проверили сегодня вашу бухгалтерию. Деньги действительно снимались на днях и проводились по статье «хозяйственные расходы». Веселенькое у вас хозяйство, — усмехнулся Мостовой.

— Я деньги со счета не снимаю. У меня для этого целый штат людей. К тому же, я в отпуске и отошел на время от дел. Знаю о них только со слов своих подчиненных. Всей деятельностью фирмы руководит мой заместитель Виталий Бурцев. Спросите у него, на какие хозяйственные нужды снимались деньги со счета.

— Спросим, не волнуйтесь, — сказал Мостовой, — но уверен, что вам будет тяжело убедить суд в том, что в фирме где вы хозяин, денежные потоки вами не контролируются, даже если вы в отпуске.

Через несколько минут, в комнате для допросов зазвенел звонок. Звонил Игорь давая понять Мостовому, что им надо срочно переговорить. Мостовой нехотя поднялся и, ничего не сказав Сичкину, вышел из кабинета. Войдя в соседнюю комнату, Мостовой хмуро спросил Игоря:

— В чем дело?

— Он назвал фамилию Бурцев.

— Ну и что? — тут же спросил Мостовой, но через секунду он, нахмурившись, задумчиво повторил эту фамилию, — Бурцев. Какой Бурцев? Это тот, который… — он не договорил.

— Может это тот Бурцев, который в свое время пострадал от действий Малькова и его друзей.

— Уточнить немедленно, — сказал Мостовой, обращаясь к Юркову.

— Я уже уточнил, — ответил Юрков, — позавчера некоему Бурцеву прислали повестку на дом, чтобы он явился на собеседование к нам. Я только что звонил в фирму Сичкина и попросил Бурцева Виталия Андреевича. Мне сказали, что заместитель директора сегодня на работу не вышел.

— Уточнить все окончательно. Если все совпадает, то немедленно группу захвата к нему домой.

Далее события развевались своим чередом и к вечеру этого же дня Юрков докладывал в кабинете Мостового обстановку. Кроме Мостового в кабинете присутствовали Игорь и Ольга, заехавшие к нему после работы.

— Когда мы уточнили, что все данные совпадают и это тот же самый человек, который в свое время проходил у нас по делу как пострадавший и который в последствии забрал заявление на Малькова и компанию, мы отправились к нему домой. На работе его сегодня не было, дома телефона у него нет. Сотруднику, ездившему его навещать, никто не открыл. Мы пригласили участкового и понятых и вскрыли его квартиру. Как я и предполагал в ней никого не было. Мы осмотрели квартиру, но почти ничего интересного для нас не нашли, кроме лекарств, говорящих о том, что здоровье у этого Бурцева, образно говоря, «не фонтан». На его квартире мы оставили засаду. Кстати, телефон который был в записной книжке Сухого, это непосредственный телефон Бурцева, стоящий в его кабинете. В квартире наблюдаются приметы спешного покидания ее: дверца шкафа открыта, часть вешалок пустуют, многие пузырьки в аптечке повалены, видимо неаккуратно хватал необходимые ему лекарства, в раковине на кухне немытая посуда.

— Похоже на то, что парень подался в бега, — сделал предположение Мостовой, — я думаю надо не медленно отдавать документы на розыск. Юрков, найди его письма или какие-нибудь документы, где остались его отпечатки пальцев и отдай на экспертизу. Если заказчик убийств Бурцев, то на фотографиях, переданных Сухому, должны быть его отпечатки пальцев.

— Хорошо, завтра с утра этим займусь, — согласился Юрков.

Когда Юрков вышел из кабинета, Мостовой посмотрел на Игоря и Ольгу и произнес:

— Вот так. Странно повернулось это дело. Неужели инициатором всех этих трагедий, всей этой крови, является один человек, который просто мстит своим давнишним обидчикам.

Глава двадцатая

Виталий встал с кровати и посмотрел на часы, лежащие на прикроватной тумбочке. Время было десять утра.

«Пора, — решил он, — Надо идти. В одиннадцать сменяются охранники, дежурившие в квартире Малькова».

За этой квартирой Виталий наблюдал уже три дня. Все эти три дня он приходил в свое новое жилье очень поздно. Он был измотанный и уставший до такой степени, что сразу бросался на сетчатую кровать и засыпал мертвым сном. Слежка за домом Малькова давалась ему крайне тяжело. Главным образом из-за его нездоровья. Однако, он выдержал и это. И решающий удар он запланировал на сегодняшний день. Именно сегодня он намеревался осуществить то, что задумал три дня назад. Вчера вечером он разработал детальный план действий.

Несмотря на то, что Виталию категорично было запрещено пить спиртное, перед выходом из квартиры он сделал несколько больших глотков из бутылки коньяка, купленной им вчера в соседнем магазине. Коньяк был не слишком высокого качества, но свою функцию выполнил — кровь в его жилах заиграла и Виталий почувствовал какой-то кураж.

Выйдя из дома, Виталий прошелся по скверу, расположенному по пути его следования. На какую-то минуту он остановился и постоял с закрытыми глазами. Впервые, за весь апрель солнце было по настоящему весенним и его лучи приятно ласкали кожу лица. В эту минуту, ему вдруг сильно захотелось вот так вот, просто греться на солнышке, радуясь, как все живое, приходу весны во всех ее проявлениях: в звонкой капели, в набухших почках на деревьях, в радостном пении птиц. Но, это его желание было подавлено какой-то глубинной темной силой, живущей внутри Виталия. Именно эта сила помогала ему жить все эти последние годы, когда, казалось, что жить просто не возможно. И именно эта сила, сейчас, заставила идти туда — к дому своего врага. Идти и убивать.