Над пропастью во лжи - Светлана Успенская

– Пошел ты! – отозвался ему ленивый самоуверенный голос.

– Я вообще-то из Мурмыша, – доверительно сообщила Маринка и объяснила: – Это около Самары. Семьдесят километров.

– О господи, я спрашиваю, на кого ты работаешь? Ты новенькая? Я тебя раньше не видела.

– Я сегодня только приехала. Я подругу свою искала, Лику. Она рыженькая такая, красивая.

– Оно и видно, что ты только что из Мурмыша, – насмешливо, но не зло улыбнулась брюнетка. – Странно, что эти лохи вообще тебя замели. У тебя ж на лице все написано… И потом, в такой одежде приличной девушке на работе появиться стыдно. – Она критически оглядела старые клетчатые брюки Маринки и древнее пальто с плешивой норкой на плечах. И добавила снисходительно. – Да ты не бойся, ничего тебе не будет. Билет есть с поезда? Достанешь, скажешь, что только что приехала, решила улицу Горького посмотреть… За меня держись. Меня Нателлой зовут. Вообще-то на самом деле я Наташа, но Нателла звучит гораздо красивее. Я из Донецка.

Вскоре набитый, точно в час пик, автобус тронулся в путь. По дороге Нателла успела поведать новой знакомой свою древнюю, как история сотворения мира, судьбу. Жила на Украине, денег не было, решила заработать, поехала в Москву…

– Работа это, конечно, поганая, что и говорить… Если клиент нормальный попался, то ничего. Часик с ним в машине покувыркаешься – полтинник твой. Это если по-быстрому. А то на хату обычно везут. Иногда накормят, иногда «премию» подкинут. Половину всегда сутенерша забирает, а того, что остается, еле на жилье да на шмотки хватает.

– А вот мне говорили… – начала было Маринка.

– Врут, – категорично оборвала ее Нателла. – В Москве жизнь знаешь какая дорогая? Ментам плати, сутенерам плати… А то еще раз в месяц «субботники» с бандитской крышей устраивают, после них еле ползаешь. А то, бывает, привезет клиент на квартиру, а там кроме него еще десять кавказцев. И ты их одна обслуживаешь…

– Десять? – охнула Маринка. – А как же…

– А вот так! Если живой останешься – твое счастье. А то бывает, пырнут ножом да выкинут на обочину, чтобы не платить. Знаешь, сколько наших девчат пропадает? Никто и не считал… Почему, думаешь, новеньких среди нас так много? Потому что быстро из строя выбываем.

Нателла глубоко затянулась сигаретой и блаженно закрыла глаза.

– Хорошо здесь, тепло… Да ты не бойся, – улыбнулась она. – Утром всех выпустят. «Мамочки» приедут, своих выкупят. Менты ведь, они тоже люди, тоже есть-пить хочут. Обычно нас всегда заранее предупреждают, когда облава… А тут что-то не сработало. Видно, с самого верха проверку заказали.

– Слушай, а я подругу хотела найти, – перебила ее Маринка, – Лика ее зовут. Рыженькая такая, невысокая… Может, ты ее встречала?

Лика? – задумалась Нателла и пожала плечами. – Не знаю. Много тут было всяких… И Лики, и Вики… И рыжие, и красные… Многие, знаешь ли, себе творческий псевдоним берут, как я, например. – Она задумалась. – Лика, Лика… Недавно какую-то Лику, я слышала, клиент зарезал. Просто псих оказался, не повезло. Зарезал, потом труп по полиэтиленовым мешкам рассовал и на помойку отнес. В Бибиреве, кажется, голову нашли.

Маринка поежилась. Неужели это ее подругу Лику, смешливую, задорную хохотушку, рыженькую, как летнее теплое солнышко, нашли в полиэтиленовом мешке на бибиревской помойке? Нет, в это невозможно поверить!

Тем временем автобус въехал в узкий дворик, со всех сторон зажатый старыми домами.

– Выгружайся! – радостно скомандовала Нателла и погасила бычок об дерматиновое сиденье. – Сейчас самое веселье начнется.

Девушек стали по одной выводить из салона. Пленницы хохотали, нарочно задирали милиционеров, приставали с нескромными предложениями.

– Красавчик, отпусти меня, а тебя за это приласкаю… – Высокая голенастая девица вызывающе прошлась языком по ярко накрашенным губам. – Твоя жена так не сумеет!

– Иди, иди, поменьше болтай, – толкнул ее в спину молоденький сержант, мучительно краснея.

Нателла бросила в рот жвачку и поднялась к выходу, равнодушно двигая челюстями. Надвинула кепку на глаза, низко опустила голову – но не помогло.

– Стой! – Некто рыжеусый с погонами капитана остановил ее за локоть. – Что-то мне, красавица, фотография твоя больно знакома!

Нателла только равнодушно дернула плечами.

– Не ты ли у нас в ориентировке проходишь как клофелинщица? – Рыжеусый бросил в глубь комнаты: – Потапов, ну-ка займись этой кралей!

Нателлу куда-то увели. На прощание она, как старой знакомой, улыбнулась Маринке и хмыкнула вызывающе:

– А мне плевать!.. Щас этому красавчику минет сделаю и вернусь! Нету ничего на мне, нету!

– Иди, иди, не болтай, – толкнул ее в спину Потапов.

Маринку в числе прочих завели в отгороженную решеткой половину, в «обезьянник», и заперли на ключ.

Итак, проблема ночевки на сегодня была решена.

Было четыре утра, когда до нее дошла очередь.

– Товарищ сержант, – взмолилась девушка, – вот билет, посмотрите! Я вчера только приехала! Я случайно там оказалась.

– Ага, случайно! – насмешливо хмыкнул сержант Потапов и протяжно зевнул. – А то я не знаю, что твой сутенер каждое утро целую пачку билетов с вокзала привозит, напрямую с проводниками работает. Ты вообще-то на кого трудишься? Я тебя что-то раньше здесь не видел…

– Това-арищ сержант… Честное слово… – В голосе Маринки прорезались неожиданные слезы.

– Ну, еще поплачь, – насмешливо отозвался товарищ сержант. – А то я крокодиловых слез не видел!

– Вот же и паспорт мой, и билет. Скажите, – набралась храбрости Маринка, – неужели я похожа на…

Она не успела докончить фразу.

– А то я проституток не видел! – невозмутимо парировал милиционер.

Вскоре в отделение ввалилась очередная «мамочка», привезла деньги. Несколько девочек дружной цыплячьей стайкой продефилировли вслед за ней, зубоскаля и на ходу ссорясь между собой.

К рассвету отделение совсем опустело. Только одна Маринка, обхватив руками колени, сиротливо ежилась на скамейке в углу.

– А эта краля что здесь делает? – поинтересовался, проходя мимо, рыжеусый капитан. Он выглядел утомленным, но довольным прошедшей ночью.

– Да вот, – очнулся клевавший носом за стойкой сержант. – Осталась одна. Штраф платить не хочет – говорит, денег нет. Никто ее не признает за свою, все говорят «не наша»… Что делать с ней, ума не приложу. Наверное, надо оформлять за отсутствие регистрации.

– Ну зачем же так сразу и оформлять… А что, договориться нельзя? По-хорошему? – добросердечно улыбнулся рыжеусый капитан.

Маринка с надеждой взглянула на него. Хоть одно человеческое лицо после жуткого бестиария прошедшей ночи! Только у него одного она встретила хоть какое-то понимание – у него и у Нателлы, пожалуй…