Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Проза » Русская классическая проза » Большая и маленькая Екатерины - Алио Константинович Адамиа

Большая и маленькая Екатерины - Алио Константинович Адамиа

Читать онлайн Большая и маленькая Екатерины - Алио Константинович Адамиа

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 127
Перейти на страницу:
окружат, начнутся поздравления с днем рождения, аплодисменты.

Хочешь вернуть меня в школу, Эка?

Нет, не вернется в школу Зураб Барбакадзе».

Он свой жизненный долг выполнил.

Сатевела. Водоворот. Покрытые мохом камни. Моросящий дождь. Шалаш. В очаге горит огонь, в котелке варится сатевельский усач. На своем деревянном ложе с деревянной мутакой лежит Зураб Барбакадзе.

Когда погода разгуляется, он выйдет из шалаша, наладит удочки и забросит их в водоворот.

«…был странником, и вы приютили Меня!»

Жарко. Уже полночь, а жара не спадает.

На веранде среди кукурузных початков сидит Зураб Барбакадзе, курит сигарету и смотрит в облачную тьму.

III

Тетя. Милая моя тетя!

Наверное, каждому из нас собственная тетя кажется особенной, самой лучшей на свете, и спорить тут не приходится. И если даже вам случится доказать кому-то в споре, что его тетя такая же, как все тети на земле, он вам не поверит, и она так и останется для него единственной и неповторимой тетей и необыкновенной женщиной.

Моя тетя!

Моя тетя Пелагея и в самом деле была удивительная, не похожая на других женщин. Это признавала вся наша деревня, и не без основания.

Выделялась она прежде всего внешностью.

У нее было несколько удлиненное, необыкновенно белое лицо, такое белое и нежное, что кожа иногда казалась прозрачной.

Глаза ее, карие и улыбчивые, на первый взгляд могли показаться обыкновенными, но, когда она улыбалась, в глубине их сквозила скрытая от постороннего взгляда печаль.

Разговаривая с вами, тетя Пелагея незаметно для вас говорила с кем-то другим и слушала кого-то другого. Мне было уже восемнадцать лет, когда я заметила это впервые, и пожалела об этом.

Стоял теплый сентябрьский вечер. Солнце уже скрылось за горами Санисле, и над хребтом поднялось какое-то необычное венцеподобное сияние. Мы с тетей сидели на веранде, лакомясь тыквой и орехами. Вдруг она встала и, облокотившись на перила, стала из-под руки пристально смотреть на Санисле. Потом она провела рукой по глазам, взглянула на меня, и снова ее взгляд приковался к горам. «Идет», — сказала она так, словно у нее к горлу подступил комок. Я стала рядом с ней, украдкой наблюдая за выражением ее лица, и мне показалось, что в глубине ее глаз прячется тоска. Это потрясло меня. Передо мной была не моя тетя, а какая-то совсем чужая женщина: лицо у нее потемнело, глаза совсем остекленели, а сжатые губы вытянулись в ниточку. «Идет», — повторила тетя шепотом и обвила руками столб веранды. Это пройдет, подумала я, но она, наоборот, еще сильнее прижалась к столбу и замерла. Закат на Санисле погас, а она продолжала все так же пристально смотреть в ту сторону. Я испугалась.

— Тетя, кто идет? — тихо спросила я и заглянула ей в глаза.

Она вздрогнула, покраснела и отвернула лицо. Голосом, которого я никогда от нее не слышала, она резко сказала:

— Ну, что ты уставилась на меня, занимайся своим делом. — И показала рукой в сторону калитки, где стояла наша корова.

Стараясь не топать, я спустилась во двор.

Когда я загоняла корову, тети на веранде уже не было.

Я вынесла из кухни подойник и пошла доить корову. Вскипятив молоко, я налила его в стакан и понесла в дом. Когда я на цыпочках вошла в большую комнату, там было темно. Тетя лежала на тахте, и взгляд ее был устремлен в потолок. Она молчала, словно не замечая меня.

— Тетя, я принесла тебе молоко, — тихо сказала я и подошла к ней.

— Ну что ты пристала ко мне, Эка? Оставь меня в покое! — с мольбой в голосе сказала она и отвернулась к стене. Послышались глухие рыдания.

Я тихо пошла в свою комнату, а она еще долго металась в постели, но потом, успокоившись, заснула…

…А какая у нее была походка!

Ходила она очень легко и изящно, словно лаская ногами землю. И походка ее была всегда одинакова — шла ли она в поле, на мельницу или в гости.

Моя тетя!

Она заменила мне отца и мать.

Мне было всего полтора года, когда я лишилась родителей. Они умерли во время эпидемии… Да, она унесла тогда очень много жизней.

Оказывается, в наших краях в то время жил крупный торговец, который вел дела в Херге и Одессе. Позднее он основал торговое товарищество «Перевал», став его председателем, а моя восемнадцатилетняя тетя была у него секретарем-делопроизводителем. Он взял тетю к себе на работу не из-за ее красоты, как многие думали, а потому, что она была грамотная. Тетя Пелагея окончила четырехклассное кутаисское училище, хорошо знала русский и немного французский. Торговое товарищество «Перевал» вывозило в Одессу и Марсель ореховое дерево и орехи, крепленое имеретинское вино, виноградную водку и фрукты, а в Хергу ввозило марсельскую черепицу, посуду, материи и керченскую тарань.

И вот когда мне было полтора года, почти пятьдесят восемь лет тому назад, этот самый председатель товарищества вместе с очередной партией груза завез в деревню черную оспу. Он жил рядом с нами, и мои родители по-соседски навещали его. Он и его близкие умерли первыми, за ними последовали мои родители. (Меня же еще раньше отправили к одной родственнице, в семью Джиноридзе.) Говорят, тогда почти пятнадцать семей вымерли полностью.

Тетя Пелагея оставила Хергу и вернулась к своим родителям.

Бедная моя тетя!

Красивая она была, здоровая, домовитая, детей любила, а осталась старой девой…

…Помню, было мне тогда шесть лет. Стояла весна, начало мая. Как-то под вечер почтальон принес тете письмо. Прочитав его, она разволновалась и в растерянности заметалась по дому. В тот день она уложила меня спать раньше обычного, а сама, с трудом притащив лестницу, поднялась на чердак и достала люльку, старую люльку, в которой вырастили меня, и вымыла ее горячей водой с мылом. Наутро, когда тетя меня разбудила, она была очень бледной, и видно было, что она не спала всю ночь. В большой комнате стояла застеленная люлька, и я узнала свое одеяло и подвешенного к люльке белого медвежонка с погремушкой в лапе.

Тетя оставила меня у соседей и на лошади Гуласпира Чапичадзе поехала в Хергу. Вечером она вернулась с грудным ребенком на руках и улыбаясь сказала, что привезла мне младшую сестренку. Мать девочки умерла во время родов, отец пропадал неизвестно где, и мы должны были вырастить эту сиротку… Ребенок жалобно пискнул, и тетя заплакала. Она велела мне позвать старшую невестку Кондратэ Кикнавелидзе, у которой тоже был грудной ребенок, и добрая женщина целый год была кормилицей нашей Маико.

Помощники?

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 127
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Большая и маленькая Екатерины - Алио Константинович Адамиа.
Комментарии