Cлово президента - Том Клэнси

Андреа Прайс собрала всех агентов личной охраны президента в Западном крыле и объяснила, что случилось и как им следует вести себя в течение дня. То же самое будет сказано персоналу в самом Белом доме, и она не сомневалась, что реакция будет одинаковой: потрясение и гнев, граничащий с яростью.

– А теперь давайте все возьмем себя в руки, ладно? Мы знаем, как нам следует поступать. Это уголовное преступление, и мы будем действовать, как надлежит в этом случае. Все будут сохранять спокойствие. Никто из вас не должен выдать себя. Вопросы? Вопросов не было.

Дарейи снова посмотрел на часы. Наконец, уже пора. Он позвонил по каналу, защищенному от прослушивания, в посольство ОИР в Париже. Затем посол позвонил кому-то еще. Этот человек, в свою очередь, позвонил в Лондон. Во всех случаях слова, которыми обменивались собеседники, были самыми невинными. В отличие от смысла…

Проехав Камберленд, Хейгерстаун и Фредерик, Раман свернул на юг, на шоссе 1-270. Через час он будет в Вашингтоне. Раман устал, но руки у него покалывало и тело трепетало от сладостного нетерпения. Этим утром он увидит рассвет, может быть, в последний раз. Если это будет его последний рассвет, пусть он будет красивым.

Когда раздался звонок, агенты вздрогнули от неожиданности. Оба одновременно глянули на часы. Тут же на дисплее высветился номер абонента. Звонили из-за океана, код 44 – значит, из Англии.

– Слушаю, – послышался голос Мохаммеда Алахада.

– Извините, что беспокою вас так рано. Я звоню по поводу афганского трехметрового ковра – красного. Вы еще не получили его? Мой клиент очень беспокоится. – В голосе чувствовался акцент, но какой-то странный.

– Еще нет, – ответил сонный голос. – Я обратился по этому поводу к своему поставщику.

– Хорошо, но, как я уже сказал, мой клиент очень беспокоится.

– Сделаю все, что смогу. До свиданья. – Связь прервалась. Дон Селиг взял свой сотовый телефон, набрал номер штаб-квартиры ФБР и сообщил телефонный номер только что звонившего абонента в Англии для немедленной проверки.

– В квартире только что загорелся свет, – проговорила агент Скотт в свою портативную рацию. – Внимание. Он встал и ходит по квартире.

– Вижу свет, Сильвия, – заверил ее коллега.

Через пять минут Алахад вышел из подъезда своего дома. Следить за ним было просто, однако агенты заранее приняли меры предосторожности и разместили своих людей рядом с четырьмя телефонами-автоматами, расположенными ближе всех к его дому. Оказалось, Алахад выбрал телефон на заправочной станции. Компьютер зарегистрирует номер, по которому он будет звонить, но в камере с телеобъективом было видно, как Алахад опустил монету в двадцать пять центов. Агент, ведущий наблюдение через видоискатель камеры, заметил первые три цифры, набранные торговцем – 5-3-6. Через несколько секунд догадка подтвердилась – зазвонил другой телефон, который тоже прослушивался. В ответ включился цифровой автоответчик.

– Мистер Слоун, это мистер Алахад. Ваш ковер доставлен. Не понимаю, почему вы не звоните мне, сэр. – Щелчок повешенной трубки.

– Все ясно! – сообщил другой агент по радио. – Он позвонил по телефону Рамана. Мистер Слоун, ваш ковер у нас. В канале радиосвязи послышался голос:

– Это О'Дей. Немедленно задержите его!

В процедуре ареста не было ничего сложного. Алахад зашел в магазин за пинтой молока и затем направился домой. Открыв ключом дверь, он с удивлением увидел в своей квартире мужчину и женщину.

– ФБР, – сказал мужчина.

– Вы арестованы, мистер Алахад. – Женщина достала наручники. Никто не держал в руках оружия, но торговец и не думал сопротивляться – в такой ситуации редко сопротивляются, – однако на всякий случай позади него уже стояли еще два агента.

– Но почему? – спросил Алахад.

– Вы обвиняетесь в заговоре с целью убийства президента Соединенных Штатов, – ответила Сильвия Скотт, толкая его к стене.

– Это не правда!

– Мистер Алахад, вы допустили ошибку. Джозеф Слоун умер в прошлом году. Вы что же, собираетесь продать ковер мертвецу? – спросила она. Алахад вздрогнул, как от электрошока, заметили агенты. Такое поведение характерно для шпионов, которые считают себя очень умными, после того как они узнают, что на деле это вовсе не так. Просто они полагают, что их никогда не смогут раскрыть. Необходимо теперь воспользоваться удачным моментом – это произойдет через несколько минут, когда Алахаду скажут о наказании за нарушение параграфа 1751 статьи 8 Уголовного кодекса США.

Гигантский транспорт «Боб Хоуп» походил на какой-то многоэтажный адский гараж – машины стояли в нем так близко друг к другу, что там не прошмыгнуть было и мыши. Чтобы забраться в свои танки, прибывшим экипажам приходилось пробираться по гусеницам соседних машин, согнувшись в три погибели и опасаясь удариться головой о верхнюю палубу. Национальные гвардейцы начали даже сомневаться в телесности тех механиков, которым приходилось периодически проверять машины, проворачивая двигатели и вращая орудийные башни влево и вправо, чтобы не пересохли резиновые и пластиковые прокладки.

Распределить экипажи по танкам и грузовикам оказалось нелегкой административной проблемой, но транспорт был загружен таким образом, что самая важная техника могла первой спуститься на пирс по аппарелям. Национальные гвардейцы прибывали группами, с компьютерными распечатками в руках, где указывались номера и расположение их машин, а судовой экипаж помогал им найти скорейший путь наружу. Меньше чем через час после того, как судно ошвартовалось у причала, первый тяжелый танк М1А2 с грохотом спустился по аппарели и поднялся на низкую платформу одного из тех же трейлеров, что недавно перевозили танки Одиннадцатого полка «Черной кавалерии», с теми же водителями за рулем. На разгрузку уйдет больше суток и еще сутки понадобятся на то, чтобы завершить окончательную подготовку бригады «Волчья стая».

Рассвет действительно оказался красивым, с удовлетворением заметил Ареф Раман, подъезжая к Уэст-Икзекьютив-Драйв. Охранник в форменной одежде приветственно махнул ему рукой и опустил барьер, пропуская внутрь стоянки. Следом за Раманом въехал другой автомобиль, и Ареф узнал в человеке, сидевшем за рулем, того самого парня из ФБР, которому так повезло во время перестрелки в детском саду, О'Дея. Ненавидеть его не было смысла. В конце концов, он защищал своего ребенка.

– Как дела? – приветливо поинтересовался инспектор ФБР.

– Только из Питтсбурга, – ответил Раман, доставая чемодан из багажника.

– Каким ветром тебя туда занесло?

– Занимались подготовкой к приезду президента – теперь, думаю, его выступление там будет отложено. А ты почему приехал так рано? – Раман был благодарен О'Дею за то, что мог поговорить с ним и отвлечься от предстоящего. Это позволяло ему окунуться в атмосферу Белого дома.

– Нам с директором Мюрреем нужно провести брифинг с боссом. Впрочем, сначала придется принять душ.

– Душ?

– Обеззараж… Ах да, ведь ты был в отъезде. Кто-то из персонала Белого дома подхватил этот вирус, так что теперь все без исключения должны проходить обеззараживание, принимать душ с химическими добавками. Пошли. – О'Дей извлек из машины портфель. Оба вошли в Белый дом через Западный вход. Когда они проходили через металлодетекторы, раздался предупредительный звонок, но поскольку оба были федеральными агентами, никто не обратил внимания на их пистолеты. Инспектор сделал жест влево.

– Правда странно, что мне приходится показывать тебе, куда здесь идти? – улыбнулся О'Дей.

– Видно, тебе последнее время часто приходилось бывать здесь. – Агент Секретной службы обратил внимание, что два кабинета изменили свое предназначение. На одной двери была надпись «Мужчины», на другой – «Женщины». И тут же из женского отделения вышла Андреа Прайс. Ее влажные волосы пахли химикалиями, заметил Раман, подойдя к ней.

– Привет, Джефф, как доехал? А как дела у нашего героя? – спросила глава личной охраны президента.

– Все в порядке, Андреа. Мы всего лишь двое усталых мужчин, – ухмыльнулся О'Дей. Он открыл дверь в мужское отделение и, войдя, опустил портфель на скамью.

При установке душа явно спешили, заметил Раман. Раньше здесь обитал какой-то мелкий чиновник, но теперь мебель убрали, а пол застелили пластиком. У стены виднелась вешалка. О'Дей быстро разделся и вошел в душевое отделение, задернув за собой занавеску.

– По крайней мере эта проклятая химия заставляет тебя проснуться, – донесся голос инспектора ФБР, когда послышался шум текущей воды. Через пару минут он вышел и начал растирать тело полотенцем. – Твоя очередь, Раман.

– Отлично, – проворчал агент, раздеваясь и чувствуя себя неловко в обществе другого обнаженного мужчины – пережиток стеснительности, свойственной жителям страны, из которой он родом. О'Дей не смотрел на него, но и не отворачивался в сторону. Он продолжал вытираться до тех пор, пока Раман не скрылся за занавеской душа. Табельный пистолет агента – «Сиг-Зауэр» – лежал поверх аккуратной стопки его одежды. Сначала О'Дей открыл свой портфель, затем достал пистолет Рамана из кобуры, нажал на кнопку механизма, выбрасывающего магазин и передернул затвор, чтобы извлечь патрон из патронника.