Его последний приказ - Дэн Абнетт

— Спаршад Монс, — сказал ему Гаунт с кивком головы.

Из открытой двери, Ладд впервые увидел Монс. Он ожидал чего-то большого, но это превзошло его ожидания. Монс был огромным: широким, возвышающимся, циклопическим, не столько рукотворным монументом, сколько горной вершиной, прорезанной большими угловатыми ступенями от широких окраин до срезанной верхушки. Камень, из которого он был высечен – не родного для этого пустынного региона, а, фактически, добытого в каменоломнях на низких равнинах в тысячах километрах к западу, и доставленного сюда по неизвестным причинам – мерцал розовым и серым в солнечном свете.

Из брифингов Ладд знал, что Монс был структурой из концентрических стен, восходящих к пику. Стены, в сотни метров в высоту и монументально толстые, были окружены так называемыми отсеками, значительными участками диких мест, открытыми небу. По какому-то капризу климата и топографии, эти отсеки –

некоторые были размерами двадцать километров на десять – поддерживали целые экосистемы растений и животных, насыщались неизвестно откуда бравшимися подземными водными источниками, не обращая внимания на пустыни снаружи. Отсеки по окружности были связаны по цепочке, соединенные друг с другом гигантскими внутренними вратами, и Имперские захватчики обнаружили и озадачились тем, что экосистема и местность одного отсека могла дико отличаться от местности непосредственного соседа.

Сводки так же акцентировали внимание на том, что к центру Монса не было прямой дороги. Врата отсека – окрещенного, с типичным отсутствием воображения у военных, первым отсеком – позволяли войти на базовый уровень, а затем соединялись с другими отсеками подобно лабиринту. Каждая зона была сильно защищена, каждый отсек формировал огороженный «затерянный мир», поэтому Гвардии приходилось пробиваться через нее к следующим вратам. К настоящему времени только семь отсеков были преодолены.

— Для чего это было построено? — прокричал Ладд.

Гаунт помотал головой, все еще всматриваясь наружу. — Никто не знает. Никто даже не знает, построено ли все это было людьми. Но мультикурсовой план предполагает какую-то ритуальную или символическую цель.

— Какой...?

— Мультикурсовой, Ладд. Образец альтернативных путей, некоторых ведущих в никуда, некоторых к центру.

— Как лабиринт, сэр?

— Вообще-то, нет. Лабиринт – однокурсовой. У него всего лишь один путь, без тупиков или альтернативных путей. Беспорядок – мультикурсовой. Задуманный, как головоломка, загадка.

— Значит архивраг прямо в центре этой штуки, и нам нужно найти правильный путь, чтобы добраться до него? С каких пор война была такой сложной? — прокричал Ладд.

— С незапамятных времен, — крикнул в ответ Гаунт.

— Почему они просто не сравняли это место с землей с орбиты и не прекратили все это кровопролитие?

— Да я сам удивляюсь, — сказал Гаунт.

Валькирия опустилась ниже. Течение времени и наступление пустыни разрушили то, что однажды было внешними кольцами отсеков вокруг основы Монса. Белый песок был густо усыпан упавшими каменными блоками и кусками когда-то огромных стен. Внутри этих размытых кольцевых форм, Ладд мог видеть длинные огневые позиции Имперской артиллерии, окопанной и посылающей снаряды на более высокие ступени внутреннего Монса.

Все еще на низкой высоте, они полетели к бастионам первого отсека. Плотность Имперских машин и людских ресурсов под ними возросла. Теперь в воздухе было еще движение: транспорты и штурмовики пролетали мимо них боевыми порядками.

Вход в первый отсек исчез, его великие врата развалились на отдельные камни. Внутри разбитой глотки отсека, линии изуродованных колонн, каждая десять метров в диаметре, шли в поросшую кустарником пустыню внутренней части отсека. Ладд видел полевые станции, моря палаток, сортировочные станции бронетехники, мобильные мостовые установки саперных подразделений для переправы через русла рек и овраги. Он видел танки на марше, мерцающие на свету. Картина была накрыта тенью от обращенной к солнцу стены.

Казалось, что они летят прямо к колоссальной стене отсека, но Ладд осознал, что то, что он принял за тень, было, на самом деле, огромным входом, черным, как смола. Он был, по меньшей мере, сотню метров высотой, почти столь же широкий, с аркой наверху. Когда они подлетали ближе, Ладд обнаружил, что может рассмотреть старые следы резьбы и барельефы вокруг гигантских врат, сглаженные веками и покрытые массивной драпировкой из сухих лиан и лишайника.

Последовал внезапный скачок давления и звук двигателя изменился, когда они влетели во врата. Они нырнули в прохладную темноту, длинную пещеру из камня, подсвеченного снизу горелками и рядами прожекторов. Дальний конец входа впереди них сиял, арка солнечного света в темноте.

С еще одним хлопком воздуха, они влетели во второй отсек. Обширное пространство было ковром из коричневого подлеска и островков розоватых кустарников, чередующимися с белыми линиями дорог и случайными старыми каменными руинами. Здесь были места, где подлесок был черным, там, где огонь выжег большие куски растительного покрова. Ладд видел перекрученные остовы боевых машин и другие мертвые реликвии оставшиеся от первой фазы сражения. К северу от них, далеко внизу отсека, территория все еще горела. Гонимые ветром клубы черного дыма проносились мимо них.

Они наклонились на правый борт. Примерно в трех километрах вдоль стены отсека по правую руку, замаячил еще один огромный проход, его фасад был сильно испещрён и выгорел от артобстрела. Ладд мельком замечал ракетные батареи и артиллерийские позиции, расположенные группами вокруг прохода, когда они влетали в него, в темноту, и вылетали с другой стороны.

— Третий отсек, — сказал сержант.

Эта секция Монса, такая же широкая и огромная, как и две предыдущих, пролегала на северо-восток, и мягко изгибалась налево, следуя плавному кругу степного города.

Внизу, земля была грубой и неровной, с выходящим на поверхность гранитом и широкими прудами или озерами, которые отражали крошечное изображение транспортника, как зеркала. Здесь было больше дорог, больше поврежденных и выгоревших мест. Ладд видел несколько больших кратеров от взрывов, сотнями метров в ширину, заполненных темной водой.

Гаунт подтолкнул его локтем и указал вперед. На большом участке низины перед ними раскинулась Имперская станция значительного размера. Тесно расположенные авеню из палаток, укрытые сеткой склады, мачты связи, сборные строения, передвижные пусковые установки и ангары, большие местные руины, которые были перестроены под военные нужды. Логистическая база Третьего Отсека, так же известная, как пункт 10.

Даже с воздуха было ясно, что станция кипит