Последняя из рода Леер - 5 - Ольга Ильина

— Да ладно, — не поверила Рокси.

— Точно тебе говорю, но это действует только на альфа, а бета остаются равнодушными.

Все это было очень странно. Но настоящее потрясение всех ждало, когда дерево росмен, которое бесконечно долго не цвело, вдруг взяло и распустилось. Вот только лиры так и не появились. Жаль, а она так мечтала их увидеть.

И как-то так незаметно похищенная девушка стала никому не нужна. Советники больше не имели прав. Решено было оставить ее на несколько дней в подразделении, пока новый совет не решит, что с ней делать.

А Рокси помчалась домой, поздравлять маму и увидеть, наконец, вживую знаменитую последнюю из рода Леер, о которой столько слышала.

Споры в совете развернулись нешуточные, начиная с того, как помочь окрепнуть истощенным побратимам, чтобы они смогли пережить слияние и заканчивая тем, отдавать мне камень или нет. В итоге решили голосовать. Хорошо, что в совете было семь членов. В итоге, камень я получила или должна была получить. Когда все жители верхнего города вернутся под землю.

Это решение всем далось нелегко, многим пришлось не по вкусу, но Киара и Лев стали в этом вопросе моим щитом. Другая проблема была в том, как заявить мировому сообществу о том, что вымершая раса не так уж и вымерла. Здесь, к моему величайшему удивлению, вмешался Азраэль, пообещав, что поможет разработать необходимую стратегию. Мне показалось даже, что он загорелся этой идеей, словно давно ждал именно такого важного дела. Может, так и было. Ведь Адеону, по большому счету, он был не нужен. А здесь просто незаменим. И я уже подозревала, что встреча с побратимами изменит его отношение к себе, ко мне, к брату, ко всему в лучшую сторону, да и само представление о себе у него изменится.

И поэтому я была за него очень рада.

Но оставалась еще одна мысль, которая не давала мне покоя, заставляя вновь и вновь прокручивать ее в голове, но об этой мысли на совете я говорить не рискнула. А вот посоветоваться с Киарой, почему нет?

Мне хотелось прогуляться. Навестить Лену и дежурившего в доме ее матери Эйнара. Он еще не смирился, конечно, его ждет очень долгий путь к пониманию и осознанию того, что с ним происходит. В конце концов, у меня это заняло почти четыре года, но его настолько не хватит, так по крайней мере утверждала Алиссия.

— О чем ты хотела поговорить? — спросила Киара, когда мы вышли из дома Лены.

— Не знаю, придется ли моя идея вам по душе, — с сомнением проговорила я.

— Пока не скажешь, не узнаешь ответ.

— Да, точно. Где учатся ваши дети?

— Ты имеешь в виду магию?

— Да. Я вижу, они сильны, но иногда словно слепые, действующие на инстинктах.

— Боюсь, что это еще одна из наших проблем. Когда-то мы действительно были очень сильны, почти велики.

— Ты застала то время?

— Да. И я прекрасно помню твою мать. Нет, я не знала ее близко, но… как ты сказала, она действительно может тобой гордиться.

— Когда ты так говоришь, я действительно верю, что так и есть, — улыбнулась я.

— Мне все еще трудно поверить, хотя прошло столько лет, что нашего мира больше нет. Это незаживающая рана, которая кровоточит по сей день.

— Я понимаю.

— И тем более непонятно, почему Эдгар позволил той женщине открыть врата.

— Постой, что? О какой женщине ты говоришь?

— Я ее не знаю. Одна из подруг Лилианы.

— Ты что-то путаешь, врата открыл Арон. Он впустил в мир тьму.

— Не знаю, может, я действительно путаю, — засомневалась женщина, — Увы, на этот вопрос у меня нет точного ответа.

Как и у меня.

— Но ты ведь не об этом хотела поговорить.

— Ты права, не об этом. Уверена, вы придумаете, как показать миру, что тоже достойны жить в нем, но… всегда нужно думать о будущем. Я верю, что вы справитесь, и мир познакомится с вами, но необходимо и ваших детей познакомить с миром.

— Кажется, я понимаю, о чем ты.

— В Свере недавно построили школу, директор которой не понаслышке знает, что такое предрассудки и каким жестоким может быть мир. И он никогда не боялся трудностей.

— Хм, в этом что-то есть. Я уже хочу с ним познакомиться.

— Как насчет завтра, отправиться вместе с нами?

— А ты времени зря не теряешь, — улыбнулась Киара.

— Мне это уже говорили, — улыбнулась в ответ я.

Мы решили подождать. И познакомить Киару с Гааром, когда разрешится ситуация с Милой. Я спрашивала о яде, но Киара, как и все другие, ничего об этом не знала. Зато она очень много рассказала о побратимах, хотя сама таковой не была. Удивительно, но ее принимали за свою. И лучшим доказательством стало то, что все четыре города, включая верхний, выбрали ее председателем совета. Неслыханная честь, но, на мой взгляд, очень правильное решение. Женщина, особенно такая женщина, порой мудрее и дипломатичнее любого мужчины. Она умеет в какой-то момент задвинуть свои амбиции, обиды, гордость на задний план и принять правильное решение.

— А что за история с камнями?

— Советники и об этом просветили?

— Они много чего говорили о долге, о борьбе, а я, если честно, так устала бороться.

— Понимаю. А что касается камней, изначально их было семь: солнечный, лунный, изумруд, рубин, хрусталь, сейчас поделенный на две половины и черный топаз.

— Я насчитала шесть.

— Хрусталь не зря разделили на две половины. По легенде, его разделили древние драконы. И это именно наш символ, побратимов. Одна душа, разделенная надвое. Камни украли в день начала войны. Мы лишились защиты. Тот купол, что построен над верхним городом, изначально он защищал от всего, те, кто хотел причинить нам зло, просто не могли пересечь барьер. Затем началось вторжение. Существует поверье, что если собрать камни вместе, то избранный сможет оживить даже мертвое и прогнать тьму навсегда.

— Ты веришь в это?

— Раньше нет, но сейчас… не знаю. Ты… я верю, что только ты сможешь их соединить.

И я бы сейчас рассмеялась в голос и сказала бы, что все это выдумки, просто бред. Но… в Азраэле когда-то была тьма. Она плескалась в нем, окружала, заставляла совершать то, что он совершал. Нет, я не оправдываю его. Тогда, на поле, он действовал не под ее влиянием, а потому, что так хотел. Но сейчас в нем тьмы не было. Он тот еще гад, сам по себе, но тьмы в нем нет. Да, можно списать это на то, что он побратим, но где-то в глубине души я знала. Я даже знала, как можно оживить эту землю. И как прогнать тьму, вот только для этого нам обоим надо будет пожертвовать жизнью. Стоит ли мир такой жертвы? Стоят ли побратимы? Я не знаю и никогда не узнаю.

Я совсем задумалась и даже не заметила, что Киара отстала немного. Обернулась и увидела бегущую к ней девушку. Поняла — дочь. Та самая Роксана. Красивая, сильная и непокорная. Эх, повезет кому-то или не повезет. Это как посмотреть.