Выключай телевизор, хэппи-энда не будет! - Дмитрий Валерьевич Политов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Змей. Форменный змей. Подколодный!
Но здорово получилось, ничего не скажешь. Особенно неожиданно, как легко и естественно Андреева перевела их отношения на новый уровень. До этого ведь что было: встречались, гуляли, целовались. И все. Данила, если честно, решил уже, что все так и закончится ничего не значащим пшиком. Особенно, когда узнал, чья это дочь. И вот, поди ж ты, примчалась к нему через полстраны и совершенно не смущаясь оказалась с парнем в одной постели. Нет, маленько все же смущалась. В первый раз. Ну, а потом уже они оторвались на всю катушку. Так, что на море только к вечеру второго дня дошли. Купаться еще было можно, температура воды колебалась в районе двадцати градусов. Хотя, иногда налетал порывистый ветер и море становилось неспокойным. В такие дни парочка гуляла по побережью, вдыхая чистый и ароматный воздух. Особенно здорово было в кипарисовых рощах, которых в поселке было несколько. Причем рассажены деревья были причудливым образом — местные рассказывали, что когда-то сюда был отправлен в ссылку еще царем Николаем Вторым один из богатейших купцов первой гильдии Игумнов. Человеком он оказался деятельным, занялся благоустройством и строительством на новом для себя месте. Помимо дома, на который Мельник и Елена полюбовались издали, отметился бетонным основательным парником над входом в который даже сохранилась дата — 1904 год.
А чтобы осушить многочисленные малярийные болота, кишевшие змеями, Игумнов велел посадить огромное множество кипарисов и эвкалиптов. Говорили, что эти рощи, если смотреть на них сверху, с высоты птичьего полета, выглядят как инициалы: НВИ — Николай Васильевич Игумнов.
Проверить, правда это или всего лишь красивая легенда сейчас, конечно, не представлялось возможным. Это в своем времени можно было бы попробовать запустить в небо дрон и полюбоваться через камеру на местность вокруг. А вообще, интересный, конечно, был человек. После революции все передал новым властям и спокойно доживал свой век в Алахадзы. Хотя до революции и грабили его не раз, и племянника похищали, требуя огромный выкуп, а вот, поди ж ты, прикипел, не уехал. Здесь же был и похоронен.
За неделю Данила на пару с подругой успели подзагореть, хорошенько отдохнуть и набраться сил. А какие блюда им подавали в небольшом местном кафе! Все эти лобио, хачапури, шашлыки… Пальчики оближешь! Даже немного отличнейшего и вкуснейшего домашнего гранатового вина удалось попробовать. Мельник вспоминал, как приезжал когда-то в Абхазию с женой и дочкой. Но тогда, после грузино-абхазской войны, найти подобный живительный нектар уже было невозможно. А ту разводную бурду, что впаривали наивным туристам на рынке считать гранатовым вином мог только человек несведущий. Андреева даже заныкала несколько бутылок для родителей. И, глядя на нее, Данила тоже сделал небольшой запасец, чтобы порадовать друзей по команде. А то ведь не поймут. Они-то сейчас пашут на тренировках, рубятся в играх чемпионата страны, пока один наглый молодой персонаж наслаждается на курорте в неге и безделье.
Но все хорошее когда-то имеет свойство заканчиваться. Банально, но правдиво. И короткий отдых влюбленной парочки тоже пролетел, увы, очень быстро. По крайней мере, для них. Рана у Мельника почти затянулась, оставив после себя небольшой шрамик, который Ленка после придирчивого осмотра — игра в медсестру порой приводила, гм, к несколько фривольным последствиям! — признала даже интересным и придающим Даниле немного брутальности.
И вот уже они стоят в аэропорту Адлера. Парень немного переживал, продадут ли ему билет, но Андреева лишь изумленно вскинула брови в ответ на его опасения, куда-то ненадолго отлучилась, оставив Мельника сторожить их нехитрые пожитки, и вскоре вернулась с разноцветными узкими картонками с эмблемой «Аэрофлота».
Зато в Шереметьево их встретил мороз. Небольшой, но пронизывающий легко одетую парочку до костей. В столице было около трех градусов со знаком минус. Это после южных-то двадцати! Поэтому в такси они летели стремглав.
— Даня, я домой, — предупредила Ленка.
— Может, ко мне?
— Куда, к «тебе»? — засмеялась Андреева. — Забыл что ли, у тебя ремонт. Так что, завезешь меня и в Новогорск.
— Погодите, — вмешался в их разговор таксист. — Ты же Мельник, верно? Из «Динамо»! А я смотрю в зеркало, лицо вроде знакомое. Ну, надо же, вот так встреча. Ребятам в таксопарке расскажу, не поверят. — Он даже начал возбужденно крутиться на своем кресле, пытаясь обернуться к пассажиром на заднем сидении.
— Товарищ, на дорогу смотри, — заволновалась Ленка. — А то угробишь звезду советского футбола. И меня с ним заодно.
— Ох, простите, — спохватился водитель. — Вы не волнуйтесь, доставлю в лучшем виде. У меня ведь первый класс, ни одной аварии. Данила, скажи, а почему ты в двух последних матчах не играл, травма, да?
— Да, небольшая, — ответил улыбаясь футболист. — В Греции бровь монетой рассекли, а в Грузии усугубил. Вот и пришлось залечивать. Но ведь «Динамо» в обеих играх победило и без меня, верно?
— Ну, да, и Ростов и «Торпедо» грохнули, — согласился таксист. — Но все равно жалко, что тебя на поле не было. Мы с ребятами каждый раз ждем, что ты что-нибудь новенькое вдруг выкинешь.
— Так за автозаводцев Стрельцов же играл, — заинтересовался Мельник, — он ведь тоже мастер не из последних на всякие-разные финты.
— Стрелец, конечно, в этом сезоне в порядке, — согласился шофер. — Но, знаешь, он в последнее время все больше мощью берет, таранит. А ты — техникой. Да так, как никто в стране не делает. Я подобное, разве что, в шестьдесят пятом видел, когда к нам бразильцы во главе с Пеле приезжали.
— До Пеле мне еще далеко, — скромно улыбнулся Мельник. — Он мастер. Большой мастер. Мне еще учиться и учиться.
— А вот это ты зря, — неожиданно строго ответил таксист. — У тебя, парень, голова светлая. И с техникой все на высшем уровне. Главное, чтобы ты и дальше так же все время вперед шел, не буксовал. И талант свой на ерунду не разменивал. Эдик, вон, сколько лет потерял? — Водитель горестно вздохнул. А потом поймал в зеркало заднего вида Ленкин взгляд и осторожно спросил. — А вы,
