Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей - Питер Макиннис

Около 1780 года в химии был сделан ряд важных открытий. Их значимость была осознана не сразу, но после медленного разгона, в XIX веке, полученные знания начали все больше применять в практических целях. Многое при этом имело отношение к вновь открытым веществам — ярким, красочным (а значит, и химически активным, потенциально более ядовитым). Одной из самых знаменитых жертв новых знаний был, предположительно, не кто иной, как Наполеон Бонапарт, которого от прозябания в ссылке освободила лишь медленная, мучительная смерть.

Анализ волос свергнутого императора, проделанный гораздо позже, показал, что в останках Наполеона действительно повышено содержание мышьяка — однако это само по себе вовсе еще не означает, что кто-то дал ему смертельную дозу яда. Правда, с другой стороны, его смерти желали очень многие. Пока он был жив, существовала и угроза миру в Европе: ведь если он смог бежать из первой своей ссылки с острова Эльба у берегов Италии, то в принципе побег был возможен и с острова Святой Елены, — правда, расположенного далеко от Европы, посреди Атлантического океана, между Африкой и Южной Америкой… Однако никто не решался взять на себя эту ответственность — казнить бывшего императора Франции. Быть может, никто уже к тому времени не хотел продолжать древнюю традицию — лишать жизни королей и императоров, пусть даже всеми презираемых бывших императоров.

Амбруаз Паре[76] утверждал, уже задним числом, что внезапное заболевание, унесшее в 1534 году жизнь папы Климента VII, одного из членов знаменитого клана Медичи, было вызвано тем, что он вдохнул пары мышьяка от факела, который нес рядом с ним один из участников торжественной процессии. Правда, в других источниках утверждается, что и этот папа римский, и позже, в 1705 году, австрийский император Леопольд I погибли от дыма и испарений, исходивших от свеч, которые якобы содержали чрезмерное количество мышьяка…

Доказать или хотя бы проверить эти утверждения невозможно, однако в них есть определенное рациональное зерно. Исследователям уже известно сегодня, что свечные фитили, пропитанные составом солей свинца, могут при сгорании выделять в значительных количествах пары свинца. Особенно это касается ароматических и обрядовых, парадных свечей, которым полагается гореть долго. При проведении экспериментов в 1999 году уровни содержания свинца в воздухе помещения достигали 65 микрограммов на кубический метр (мкг/м3), тогда как по действующим в США нормам безопасности этот параметр не должен превышать 1,5 мкг/м3. В том же году свечи с фитилями, при изготовлении которых использовалась пропитка соединениями свинца, были запрещены к продаже в Австралии, а вот в США их продолжали открыто продавать еще до 2003 года.

Ярые поклонники Наполеона и сегодня убеждены, что бывшего императора действительно тайно отравили. Этот вопрос был в очередной раз поднят не так давно, 5 мая 2000 года, на конференции Международного наполеоновского общества в Париже, накануне 179-й годовщины со дня смерти Наполеона. Ведь в 1960-x годах в волосах, которые якобы были срезаны с головы императора после его смерти, был обнаружен мышьяк, а теперь на конференции говорилось, что ФБР провело дополнительные исследования в 1995 году, которые показали, что содержание мышьяка в них составляло от 20 до 50 частей на миллион (миллионных долей) — это при том, что в среднем нормальным уровнем считается 1 часть на миллион!

Прижизненные сообщения о болезни Наполеона упоминают, что он жаловался на повышенную чувствительность к свету, выпадение волос, бессонницу и неврологические расстройства. Все это говорит в пользу отравления организма мышьяком, а в отчете о вскрытии трупа упоминается, что Наполеон на момент кончины все еще отличался полнотой, а это противоречит официальному диагнозу: рак желудка. Проблема, однако, заключается в том, что нет никакой уверенности в том, чьи именно волосы исследовало ФБР (нет точных, неоспоримых сведений об их происхождении), а помимо этого у трупа Наполеона отсутствовали такие важные (и точные, неоспоримые) признаки отравления мышьяком, как гиперкератоз — уплотнение, ороговение кожи ладоней и ступней ног.

При вскрытии присутствовало не менее восьми врачей, и все они высказали единогласное мнение, что смерть была вызвана обширным раком желудка. Особенно важно то, что одним из этих врачей был Франческо Антоммарки, личный врач Наполеона, наблюдавший течение его последнего заболевания. Антоммарки — корсиканец, и его приставила мать Наполеона — еще на остров Эльба, во время первой ссылки императора. Едва ли можно считать его одним из участников потенциального британского заговора по отравлению его пациента, и уж он-то не мог бы не заметить симптомы отравления мышьяком и тем более не описать их в протоколе вскрытия. Давайте, однако, предположим, в рамках наших рассуждений, что различные сохранившиеся образцы волос Наполеона являются подлинными и что, более того, в них действительно содержатся повышенные уровни мышьяка. Так вот: мышьяк мог попасть в них несколькими путями.

Еще в марте 1821 года, за два месяца до кончины Наполеона, ему стали давать рвотный камень — калиево-сурьмяную соль виннокаменной кислоты, — для того чтобы очистить его организм и облегчить его страдания. Это могло привести между тем к прямо противоположному результату — неспособности извергать наружу содержимое желудка, если его слизистая оболочка уже была нарушена. В апреле 1821 года Наполеону давали напиток, приготовленный с использованием горького миндаля, то есть в нем должен был содержаться нитрил миндальной кислоты, а это вещество при расщеплении дает синильную кислоту. Наконец, 3 мая 1821 года Наполеону назначили довольно большую дозу слабительного — 10 гранов (около 600 мг) хлористой ртути, как будто бы для того, чтобы избавить его от запора. За счет реакции хлористой ртути (каломели) и нитрила миндальной кислоты, а точнее — синильной кислоты, образовавшейся из последней, мог образоваться цианид ртути. Поскольку же у Наполеона на этом этапе не было рвотной реакции, этот токсичный цианид не выводился из организма, пока 5 мая ссыльный император не скончался.

С другой стороны, однако, существуют две совершенно правдоподобные гипотезы того, как в организм Наполеона могло попасть количество мышьяка, вполне достаточное для того, чтобы погубить его — притом совершенно невинным путем, без всяких тайных заговоров. В 1856 году некий доктор Бонер высказал идею, что Наполеон якобы регулярно принимал небольшие количества мышьяка в качестве меры предосторожности от возможного отравления. Это сообщение было подтверждено рядом других свидетельств. Вторая же, очень правдоподобная причина отравления могла крыться в… обоях!

В 1778 году Карл Вильгельм Шееле объявил о своем открытии нового красителя — арсената меди, а в последующие годы было сделано еще несколько открытий такого же типа. В то время большинство красителей были растительного происхождения, и они довольно быстро выцветали или линяли. Новые красящие вещества, на минеральной основе, гораздо лучше сохраняли изначальный цвет, были более яркими, многоцветными, а потому мгновенно стали невероятно популярными и вошли в моду. В 1814 году компания красителей и свинцовых белил Вильгельма Заттлера из баварского городка Швайнфурта начала выпускать смесь ацетата-арсената меди, которая позволяла получать прекрасный зеленый цвет на бумажной основе, в текстильном производстве и в кондитерских изделиях.

Эту смесь, которая получила тогда название «швайнфуртская зелень», тут же начали использовать в качестве нового зеленого красителя по всему цивилизованному миру, в котором полагалось украшать стены помещений обоями. Большим преимуществом этого пигмента было то, что он не приобретал пепельный оттенок в присутствии соединений серы, а это было крайне важным обстоятельством, поскольку в ту пору печи в домах обычно топили углем (в котором всегда содержатся сульфиты). А вот из недостатков можно отметить следующее; обои приклеивали к стенам крахмальным клейстером (реже животным, или костным клеем), тогда как гидроизоляция помещений в начале XIX века оставляла желать лучшего. В результате во многих комнатах на стенах висели влажные обои, густо покрытые с наружной стороны слоем ядовитого красителя, который называли и «зеленью Шееле», и «швайнфуртской зеленью», и «парижской зеленью», тогда как с обратной стороны этих обоев имелся обильный слой клеющего вещества, представлявшего собой прекрасный источник питания для домового грибка — плесени.

В главе 7 нам встретится такое понятие, как «биометилирование» — это защитный механизм биологических организмов на присутствие токсичных металлов. Многие грибки обладают способностью проводить эту химическую реакцию, делающую металлы более доступными, так что в душных, влажных помещениях всего тогдашнего цивилизованного мира, где стены были уже покрыты новомодными обоями, начались биохимические реакции: грибки пытались выжить в той среде, в которой они оказались, ведь в обоях было немало мышьяка. А еще эти же красители использовались при изготовлении искусственных цветов, ковров, мехов, тканей для одежды и черных чулок, но все же основной проблемой оставались обои.