Выпить и умереть - Найо Марш

— Ну тогда вы знаете все, что я могу сказать, а это вовсе не так уж много, — заметила мисс Даррах.

— Остается пара пунктов, которые мне хотелось бы еще раз с вами уточнить. Вы сообщили коронеру, что, по вашему мнению, ранение дротиком не могло повлечь смерть мистера Уочмена.

— Да. Я и сейчас в этом уверена. Это ведь была небольшая ранка, как если бы он укололся обычным шилом.

— Но ведь эксперты нашли на дротике цианид…

— У меня нет особого доверия к этому факту, — сказала мисс Даррах.

— Между прочим, анализ делал лучший химик-аналитик во всем Лондоне! — улыбнулся Аллейн.

— Согласна, но и умнейшие ученые могут ошибаться, не правда ли? Я много читала о трудности подобных химических экспериментов, когда нужно найти лишь следы какой-нибудь субстанции… Всякие кислотные тесты, нагревание-охлаждение и тому подобная муть… Знаю я этих ученых, они лопаются от собственного самодовольства и академической спеси… Если от них требовалось найти цианид, так они его в конечном счете и нашли. Пусть даже на дротике и в самом деле была какая-то отрава, это не повлияет на мою уверенность, мистер Аллейн. Что бы там ни было, цианид, синильная кислота или эта, как там ее, Шиллева соль, что на мой взгляд одно и то же, но эта пакость могла быть нанесена на острие либо на фабрике, либо в магазине, поскольку потом никто не имел возможности смазать дротик… Более того, ведь ни одна живая душа из присутствующих тогда в баре не могла предсказать будущее!

— Что вы имеете в виду, мисс Даррах? То есть, вы полагаете, что никто не мог предугадать, что дротик поранит мистера Уочмена?

— Именно.

— Но ведь мистер Легг мог на это рассчитывать? — с усмешкой заметил Аллейн.

— Мог, — ледяным тоном отрезала мисс Даррах, — но он просто не мог ничего сделать с дротиком. Я следила за ним во все глаза, мистер Аллейн, до той самой минуты, как дротик вонзился в палец мистера Уочмена. Я могу под присягой засвидетельствовать, что мистер Легг ничего не наносил на острие!

— Понятно, — кивнул Аллейн.

— Даже сам Помрой, который так настроен против Легга, скажет вам, что у Легга не было ни малейшей возможности отравить дротик.

Художница словно в волнении сцепила руки на груди:

— Я прекрасно понимаю, что тут найдутся люди, желающие сделать мистера Легга козлом отпущения. Но вы бы лучше оставили его в покое. Он очень тонкий, ранимый человек, и эта история просто не оставила от его нервной системы камня на камне. Вам лучше поискать убийцу в другом месте, если тут вообще было убийство…

— А каково ваше мнение о Легге? — прервал ее Аллейн.

— Да как сказать, это обычный маленький человек в лучшем смысле этого слова, и за плечами у него, чувствуется, нелегкая жизнь…

— Так вы что-то о нем знаете? Прекрасно. Я пытался разведать что-нибудь о его жизни у самого мистера Легга и не смог.

Впервые мисс Даррах на секунду замешкалась, но тут же оправилась и отрубила:

— Я здесь уже почти три недели, и этого времени мне вполне достаточно, чтобы составить мнение о человеке!

— И это все?

— Я знаю, что у него были трудные времена, но теперь он прибился к спокойной бухте, если так можно выразиться… Не терзайте его, мистер Аллейн, он не может быть убийцей.

— Если он не убийца, то ему нечего переживать.

— Нет, вы этого просто не понимаете… Не понимаете.

— Напротив, кажется, я начинаю понимать. Прошлым вечером, в порядке обычной процедуры расследования, я предложил мистеру Леггу оставить свои отпечатки пальцев. Он отказался. Как вы думаете, почему?

— Он был подавлен и напуган. Он думает, что вы его подозреваете.

— Но ведь тогда он должен только приветствовать все следственные действия, направленные на выяснение истины, не так ли? И поэтому мог бы сам предложить нам снять у него отпечатки, чтобы ускорить дело, вместо того чтобы ударяться в совершенно недостойную мужчины истерику!

Между бровями мисс Даррах возникла тоненькая складочка, уголки ее губ опустились, словно у обиженного ребенка.

— Я не хочу сказать, что он не делает глупостей, — промолвила она с некоторой горечью. — Я только считаю, что в убийстве он невиновен.

— Может быть, но у меня есть подозрение, что дело тут нечисто вовсе по другим причинам, — веско заметил Аллейн. — Знаете ли, почему люди обычно отказываются дать отпечатки пальцев?

— Понятия не имею.

— Потому что полагают, будто у полиции эти отпечатки уже имеются! В картотеке!

Мисс Даррах молчала, как лунный камень.

— Так вот, если дело тут действительно в этом, то получение отпечатков мистера Легга — только вопрос времени. Если, говоря уж начистоту, Легг сидел в тюрьме, мы сможем быстро отследить это. Но возможно, для этого нам придется арестовать его по подозрению в убийстве…

— Все это еще раз докажет, что Легг не убивал Уочмена! — воскликнула мисс Даррах с чувством. — А как ему дорого обойдется это расследование! Ему придется заплатить своим здоровьем и репутацией за ваши следственные штучки!

— Но тогда ему имеет смысл рассказать нам честно о своем прошлом, прежде чем мы все выясним сами! — заметил Аллейн.

— Откуда вы знаете, что у него темное прошлое?

— Думаю, — медленно выдавил Аллейн, — что мне пора признаться вам. Я находился прямо рядом с пирсом сегодня рано утром, в начале седьмого…

Мисс Даррах широко распахнула глаза, всплеснула пухлыми ручками, а потом вдруг неожиданно расхохоталась.

— Господи, как же вы меня ловко разыграли!

Но хотя мисс Даррах так мило восприняла сообщение Аллейна, она тем не менее ни в чем так и не призналась. Толстушка выглядела просто удивленной и все время со смехом повторяла, что, видать, из железных лап Скотленд-ярда не так-то просто выскользнуть. Особенно такой вкусной булочке, как она. Одним словом, Аллейну не удалось ни с какой стороны подступиться к леди, и он начал понимать, что мисс Даррах — не просто крепыш орешек, а самый настоящий кремень!

Аллейн оказался в трудном положении, и сам прекрасно это понимал. Запись разговора, которую они с Фоксом вели в раскачивающейся лодке у пирса, была полна провалами и несла в себе крайне мало смысла.

Вообще, полицейским следователям приходится часто руководствоваться не столько правилами и законами, сколько собственным инстинктом. В каждом хоть отчасти необычном случае им приходится прибегать к нестандартным решениям и идти на риск. Если все проходит удачно, то отступление от закона обычно сходит с рук на суде, но вдалеке всегда маячат крупные неприятности — на тот случай, если детективу не удалось уличить преступника…

Итак, мисс Даррах не стала отрицать возможности того, что Легг имел тюремное прошлое, и поэтому Аллейн решил, что так оно и было и мисс это знает.

— Как мило с вашей стороны, что вы не сердитесь на меня, — сказал он.

— Сердиться на вас? За что же?

— Ну как же, я ведь подслушивал вашу беседу, лежа на дне мокрой лодки…

— Но ведь это ваша работа! За что же мне обижаться? Я только боюсь, как бы вы не истолковали неправильно то, что долетело до вас…

— Тогда позвольте, я объясню, как я это истолковываю, а вы меня поправьте, если что не так, — предложил Аллейн.

— Ну валяйте, — добродушно тряхнула головой мисс Даррах.

— Итак, мне кажется, что Легг отсидел в тюрьме, что вы знаете об этом, что вы жалеете его и что ради этого вы будете стараться говорить мне как можно меньше, вплоть до черты, которая отделяет простое недонесение от лжесвидетельства. Верно?

— Во всяком случае, что касается моего собственного языка за моими собственными зубами…

— Хм! — усмехнулся Аллейн. — Похоже, вы и впрямь пытаете меня молчанием, а? Ну так я вам скажу, что, если бы Легг никогда не сидел в тюрьме, вы над моими словами только посмеялись бы, правда? А вы не смеялись.

— Ну и что? Это еще ничего не доказывает.

— И все-таки я на полном серьезе советую вам рассказать мне все, что вы знаете об этом человеке. Если не хотите, то уговорите самого Легга явиться ко мне и рассказать правду. Скажите ему, что у нас имеется наготове ордер на арест, понимаете? Объясните ему, что его нынешняя линия Поведения только возбуждает у нас подозрения.

Аллейн замолк, пристально глядя в глаза мисс Даррах.

— Кажется, сегодня на рассвете вы уже толковали ему что-то в этом роде, — продолжил он. — Но похоже, ваши слова пока не возымели эффекта… Насчет отпечатков — конечно, желательно было бы получить его отпечатки хорошего качества, прямо с пальцев… Но если он не желает давать их, то отпечатки всегда можно снять с того отравленного дротика, который направлен в лабораторию… И когда я просил его предоставить в наше распоряжение свои «пальчики», я хотел, в сущности, просто выяснить его позицию… Так и оказалось: он просто думает потянуть время — вот и все. А уже завтра мне сообщат данные об этих отпечатках по телефону.