Футболономика. Почему Англия проигрывает, Германия и Бразилия выигрывают, а США, Япония, Австралия, Турция и даже Ирак выходят на первый план - Саймон Купер

В Британии данная проблема обозначилась позже, когда темнокожие футболисты первой волны стали заканчивать свою спортивную карьеру (один из символов футбольной веры заключается в том, что только экс-футболист обладает всем необходимым, чтобы стать дельным тренером). Так, английский легионер Лютер Блиссетт, тот самый, что в бытность игроком прославился тем злосчастным трансфером в «Милан», в качестве соискателя обратился в 22 разных места, и ни разу даже не был приглашен на собеседование. Стелла Ораквю, пересказавшая его историю на страницах своей книги «Захватчики поля» (Pitch Invaders), заключает: «Думаю, что темнокожий британец на позиции главного тренера команды Премьер-лиги — дело весьма отдаленного будущего». В этом она не ошиблась — лишь спустя десять лет, в 2008 г., «Блэкберн» решился на несколько месяцев доверить свою команду попечению Пола Инса. Но даже после его назначения Джон Барнс, тоже добивавшийся места тренера в британском футболе, заметил: «Уверен, что нынешняя ситуация с темнокожими тренерами точь-в-точь повторяет ту, которая сложилась в 1970-х гг. с темнокожими игроками».

Однако темнокожие тренеры Рууд Гуллит и Жан Тигана все же получили работу в Премьер-лиге. Но, как отмечает Ораквю, критическую роль в их назначении сыграл тот факт, что они были иностранцами. Прежде всего, британцы воспринимали их как голландца и француза соответственно, а уже потом — как представителей черной расы. Так, Гуллит пользовался репутацией искушенного голландского тренера, и никто никогда не относил его к разряду непроверенных «черных» тренеров.

Могло бы показаться, что для клубов, не отягощенных расовыми предрассудками, наличие дискриминации — самое настоящее золотое дно, блестящая возможность заполучить лучших темнокожих тренеров (или тренеров-женщин), и притом за очень скромные деньги. Разве какой-нибудь второразрядный клуб, скажем «Транмер Роверс», не мог бы заиметь темнокожего тренера с мировым именем или лучшего в истории тренера-женщину? А вот и нет, не мог бы. Дело в том, что рынок футбольных тренеров разительно отличается от рынка футболистов. Как правило, залогом эффективности любого рынка выступает прозрачность, позволяющая каждому видеть, кто что делает, и, соответственно, оценивать такие усилия. В первую очередь это относится к рынку футболистов, которые выполняют свою работу на глазах у публики, и потому их недостатки и достоинства налицо. Если же не видеть, как выполняется работа, определить ее конкретную ценность затруднительно. Эффективные рынки карают за дискриминацию, и это видно невооруженным глазом, так что она в конечном итоге исчезает. Когда же рынок неэффективен, дискриминация укореняется чуть ли не навечно.

Темнокожим игрокам удалось проложить себе путь в английский футбол благодаря прозрачности рынка. Определить, кто чего стоит на поле и у кого «кишка тонка», труда не составляет. Как мы уже убедились, рынок зарплат футболистов эффективен настолько, что на 92% объясняет вариацию в турнирном положении клубов.

Что касается рынка футбольных тренеров, то по эффективности он и близко не подходит к рынку футболистов. Лишь немногим тренерам, скажем, Брайану Клафу или Биллу Шенкли, удавалось систематически демонстрировать результаты более высокие, нежели те, каких можно было бы ожидать, исходя из уровня зарплат их подопечных. Очень трудно определить, что такого особенного делали эти выдающиеся тренеры для получения неизменно высоких результатов. Если бы обеспечить их было легко, другие тренеры просто копировали бы действия или подходы, используемые Клафом и Шенкли. Однако наставники команд в большинстве своем погоды не делают, да и не удерживаются подолгу на одном месте. Такое впечатление, что они привносят очень мало ценности, и даже напрашивается мысль, что если заменить их на капитанском мостике секретарем клуба, его президентом, да хоть бы плюшевым мишкой, все равно это никак не скажется на турнирном положении клуба в лиге. Даже тренер «Манчестер Юнайтед» Алекс Фергюсон, завоевавший наград больше, чем любой другой тренер в истории футбола, и тот, вероятно, выдает результат не более чем соответствующий его уровню наставника богатейшего в мире футбольного клуба. Похоже, уникальное достижение Фергюсона не столько в победах на поле, сколько в том, что ему удалось так надолго заручиться поддержкой всех групп интересов. Если вы умудряетесь почти четверть века сохранять за собой пост главного тренера самого богатого в мире футбольного клуба да еще в эпоху, когда богатые становятся еще богаче, значит, футбольные призы вам обеспечены.

Интересно, а что было бы, если бы клуб отменил пост главного тренера и осуществлял бы работу с командой на основе онлайнового опроса зарегистрированных фанатов? Сдается нам, что клуб выступал бы на вполне приличном уровне, а может, даже успешнее своих соперников, поскольку руководствовался бы мудростью толпы. А деньги, сэкономленные на зарплате главного тренера, можно было бы пустить на повышение сумм вознаграждения ключевых игроков.

Все вышесказанное, увы, не в пользу темнокожих тренеров. Сложности, сопряженные с оценкой реальной эффективности работы наставника, не позволяют надеяться, что когда-нибудь клубы наконец мучительно осознают, что недооценивали достоинства темнокожих тренеров. Значит, клубы и в дальнейшем будут выбирать себе главных наставников, основываясь на их внешнем облике. Если вдруг клуб назначит главным тренером кого-то, кто НЕ «белый, мужчина, экс-футболист, с короткой консервативной стрижкой» и выбор окажется провальным, то клубному начальству следует всерьез опасаться обвинений в плохой работе. Назначение тренером темнокожего воспринимается как нечто рискованное, поскольку, выражаясь словами Барнса, «черные парни не зарекомендовали себя в качестве тренеров». Белые парни — те зарекомендовали; по крайней мере некоторым из них это, похоже, удалось.

Наконец-то футболисты получают более или менее ту работу, которую заслуживают. Ах, если бы такая же справедливость восторжествовала и в других профессиях!

6. ПОЧЕМУ ПЕНАЛЬТИ ВНУШАЕТ ЭКОНОМИСТУ БЛАГОГОВЕЙНЫЙ ТРЕПЕТ?

Знаменитый футбольный тренер поднимается из-за стола. Он собирается изобразить капитана «Челси» Джона Терри, готовящегося пробить чрезвычайно ответственный пенальти в финале Лиги чемпионов в Москве.

Лицедействует тренер с изрядной долей шаденфройде, а проще говоря, злорадства, поскольку не питает к «Челси» никаких симпатий. Его лицо принимает выражение напряженной сосредоточенности. Чтобы нам было понятнее, тренер озвучивает мысли, проносящиеся в голове Терри: «Если я забью, мы возьмем кубок Лиги чемпионов». Но потом, замирая от страха, футболист думает: «Да, но сначала я должен забить».

Тут тренер принимается теребить рукав пиджака повыше локтя — это он передразнивает Терри, поправляющего свою капитанскую повязку, и поясняет нам, что в этот момент парень внушает себе: «Я — капитан, я сильный, у меня все получится».

Не переставая монотонно поддергивать рукав, тренер вскидывает голову, делая вид, что впивается взглядом в глаза неправдоподобно огромного, как он его изображает, голкипера противника Эдвина ван дер Сара, который настороженно караулит удар где-то там, на расстоянии в 11 долгих метров. Терри намеревается пробить влево от ван дер Сара. Как нам уже известно, один экономист, баск по национальности, разъяснил игрокам «Челси», что когда пенальти пробивает правша, голландский голкипер, отражая удар, как правило, делает рывок вправо от себя. «Терри» берет разбег и бац! — в следующее мгновение пародирующий его тренер с издевательским гоготом плюхается на пол.

Как и предвидел экономист-баск, ван дер Сар действительно рванулся вправо от себя, да только Терри поскользнулся на мокром газоне, и посланный в противоположный угол ворот мяч на какие-то дюймы отклонился от цели.

«Таков уж он в реальности, футбол», — резюмирует тренер. Удар приходится в штангу, мяч летит мимо ворот, и Аврам Грант лишается поста главного тренера «Челси», хотя его профессиональные качества остаются ровно теми же, какими были бы, если бы Терри не промахнулся. Кто-то подсчитал, что не забитый Терри пенальти стоил «Челси» $170 млн.

Одиннадцатиметровый штрафной удар — наверное, единственная футбольная тема, на которую у экономистов найдется много чего сказать. Создается впечатление, что пенальти — самая вопиющая несправедливость на свете, а вот экономисты утверждают обратное. Про одиннадцатиметровый часто говорят, что это чистой воды лотерея, всего лишь простое везение; зато экономисты могут конкретно указать, что и как делать и пробивающему игроку, и вратарю. (Можно не сомневаться, что если бы Николя Анелька не пренебрег советом экономиста, победа в финале Лиги чемпионов, безусловно, досталась бы «Челси».) Но более всего одиннадцатиметровый штрафной интересен тем, что это, пожалуй, лучший из всех известных миру способов постичь суть теории игр.