Стихотворения Поэмы Шотландские баллады - Роберт Бернс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эпитафия
крикливому спорщику
Ушел ли ты в блаженный райИль в ад, где воют черти,—Впервые этот вздорный лайУслышат в царстве смерти.
Эпитафия
церковному старосте,
сапожнику Гуду
Пусть по приказу сатаныПокойника назначатВ аду хранителем казны,—Он ловко деньги прячет.
Мистеру
Вильяму Моль оф Панмур,
которого поэт увидел
в новом элегантном фаэтоне
на скачках (бегах)
Я согласиться должен, что бесспорноТвой новый фаэтон имел успех.Так некий вор мечтал, чтоб выше всехЕму соорудили столб позорный.
* * *Недаром, видимо, господьКогда-то посулил:Не только души, но и плотьВосстанет из могил.
А то б вовеки не воскресДуши лишенный Кардонесс!
Шотландские баллады
Ворон к ворону летит…
[51]
Перевод А. Пушкина
Ворон к ворону летит,Ворон ворону кричит:Ворон, где б нам отобедать?Как бы нам о том проведать?
Ворон ворону в ответ:Знаю, будет нам обед;В чистом поле под ракитойБогатырь лежит убитый.
Кем убит и отчего,Знает сокол лишь его,Да кобылка вороная,Да хозяйка молодая.
Сокол в рощу улетел,На кобылку недруг сел,А хозяйка ждет милогоНе убитого, живого.
Битва при Оттербурне
[52]
Перевод Ю. Петрова
В день жатвы это произошло,Когда мечут в лугах стога,В Английских землях Дуглас решилПоохотиться на врага.
Он выбрал Гордонов, Грэмов взялИ Линдсеев, славных ребят,А Джорданы с ним не пустились в путьИ о том до сих пор скорбят.
Он сжег подчистую Долину Тайн,Он сжег Бамброшира треть,Три добрые башни Рэдсварских холмовОн оставил в огне гореть.
И вот наконец до Ньюкасла дошелИ объехал его кругом:«Кто хозяин здесь? Кто хозяйка тут?Чьи владенья и чей это дом?»
И тогда лорд Перси ответил ему —В каждом слове звучала спесь:«Я — хозяин! Я и моя женаВсем владеем и правим здесь!»
«Я этому рад, и приятно мне,Что над замком ты господин,Но прежде, чем я уйду за холмы,Покорится из нас один».
И Перси взял боевое копьеИ выехал из ворот,На Дугласа он, не щадя коня,Ярясь, поскакал вперед.
А леди глядела на них со стеныИ бледна словно смерть была,Когда сталь шотландская, добрая стальПерси вышибла из седла!
«Когда бы нас не видал никтоНа зеленом этом лугу,Отобрал бы я твою жизнь — а такТолько меч отобрать могу».
«Ступай к Оттербурну, наверх ступай,Дожидайся три полных дня,И если меня не дождешься ты,Можешь трусом назвать меня».
«Прекрасен и радостен Оттербурн,Он на зависть иным местам,Отрадно бывает глядеть на него,Но кормиться нам нечем там.
Там дикие птицы поют на ветвях,И олень бежит по холмам,Но хлеба нет и похлебки нет,И кормиться нам нечем там.
И все же тебя я там буду ждать,Что скудна еда — не беда,И жалким трусом тебя назову,Если ты не придешь туда».
И Перси ответил: «Клянусь, что приду,В том свидетель — всесильный бог!»И Дуглас сказал: «Я тебя дождусь,Тому моя честь — залог».
В Оттербурне они расседлали коней,Где поля от росы мокры,В Оттербурне они расседлали конейИ поставили там шатры.
И тот, кто богат, посылал слугуС конями на выпас в луга,А кто был незнатен и неимущ,Тот сам себе был слуга.
И вдруг затревожился юный паж —А заря уж была близка:«Проснись, проснись, проснись, господин,Я вижу Перси войска!»
«Ты лжешь, ты лжешь, ты бесстыдно лжешь,Ты лжи на троих припас:У Перси вчера еще не было войск,Чтоб выставить против нас.
Но мне приснился недобрый сон:Вдали от людей и жильяЯ видел, как мертвый выиграл бой,И, кажется, это был я».
И он поскакал навстречу врагу,Обнажив свой широкий меч,Но шлем надежный он позабыл,Охранявший во время сеч.
Их честь обоих на бой звала,И с вождем повстречался вождь,Скрестились мечи их, и пот потек,Заструилась их кровь, как дождь.
И Перси свой смертоносный мечСтремительно вскинул вверх,И ударил Дугласа прямо в лоб,И на землю его поверг.
И Дуглас пажа к себе подозвал:«Беги, не жалея ног,Чтобы сына сестры, чтобы сэра ХьюЯ при жизни увидеть смог…»
«Мой милый племянник, — Дуглас сказал,—Пустяк, если кто-то умрет;Я ночью понял, что мне конец,Что командовать твой черед.
Я знаю, тьма подступает ко мне,Ибо рана моя глубока;Возьми своих воинов и схорониМеня под кустом орляка.
Зарой меня под кустом орляка,Но без почестей, без похорон,Чтоб никто из людей, никогда не узнал,Где шотландский вождь погребен».
И Хью Монтгóмери зарыдал,Ибо скорбь была велика,И сэра Дугласа похоронилНа лугу, под кустом орляка…
А бой не стихал, и крошились щиты,И рассвет занимался вдали,И много лихих англичан-храбрецовДо рассвета во тьму ушли.
От крови английской были красныГордонов рукава,И Линдсеи были подобны огню,Пожирающему дрова.
Друг друга жаждали Перси и ХьюВышибить из седла,И лязгала сталь, и вспотели они,Ох, кровь между ними текла!
«Сдавайся, Перси, сдавайся живей,Иначе тебя я убью!»«Кому же я должен, раз вышло так,Свободу вручить свою?»
«Ты должен сейчас победу признатьНе лорда, не мужика,И даже мне не сдавайся ты —А сдайся кусту орляка».
«Ни лилиям, рыцарь, ни орлякуНе вручу я свободу свою;Лишь Дугласу был бы я сдаться готовИ Монтгомери, сэру Хью».
И, узнав, что Монтгомери перед ним,Он в землю свой меч воткнул,Монтгомери рыцарь учтивый был —Он руку ему протянул.
Так закончен был Оттербурнский бойВ час, когда отступила ночь;Под кустом орляка был Дуглас зарыт,Увезен был сэр Перси прочь.
«Золотая слава»
[53]
Перевод Ю. Петрова
На корабле «Золотая слава» — страх и смятенье:Ходит галера турецкая рядом грозною теньюУ берега Южной Шотландии.
Юнга-юнец у команды спросил, вот как спросил он:«Что, если я уничтожу галеру собственной силой?»
Юнге ответил сам капитан, так он ответил:«Золота вдоволь добудешь себе подвигом этим».
«В кожу быка заверните меня, да, заверните,Волнам соленым доверьте меня — за борт швырните!»
В кожу быка завернули его, да, завернулиИ — поплывет он, потонет ли он — за борт швырнули.
Било, крутило, швыряло его, плыть было трудно,И наконец он коснулся борта вражьего судна.
Турки беспечно курили табак, кости метали,Юнга меж тем просверлил три дыры буром из стали.
Вновь просверлил он три раза корабль турок спесивых —Хлынула в логово к туркам вода, ошеломив их.
Тщетно срывали кто плащ, кто чалму, кто свою феску —Дыры заткнуть и пути преградить смертному плеску…
Било, крутило, швыряло его — боже, что было! —И наконец к своему кораблю юнгу прибило.
«Бросьте конец мне, втащите на борт судна родного,Слово сдержать наступила пора, верное слово!»
«Зря, — прогорланил в ответ капитан, — ждешь ты богатства:Бросим тебя мы — уже нам пора в путь отправляться!»
Юнга с ответом не медлил ничуть, с дерзким ответом:«Я потоплю вас, как тех потопил — знайте об этом!»
В дело пуская свой верный бурав снова и снова,Ввергнул в пучину он тех, кто презрел верное слово,У берега Южной Шотландии.
Сэр Эндрью Бартон
