Изгнанник - Жюльетта Бенцони

– What?.. Что ви хотеть?

– Я говорю, у меня есть ленты, нитки, иголки, да и пуговицы всех цветов. А еще тесьма, платки на шею. Книжки есть богословские и даже два альманаха, правда, мадам, они немножко старые, ими уже попользовались, но это не так важно, зато там есть кулинарные рецепты, советы разные и рассказы про любовь. Посмотрели бы. О цене договоримся – у меня недорого.

Но вместо того чтобы подойти к нему, Китти, изумленная этим потоком слов, из которых она не поняла и половины, поспешила к дому.

Адриан повысил голос:

– У вас такой вид, будто вы не понимаете, о чем я говорю. Ну так посмотрите! Ведь всегда нужно что-нибудь купить у разносчика, – добавил он, доставая из-за спины что-то вроде плоского прилавка из сыромятной кожи, который он носил подвешенным на шее на широком ремне и на котором размещались его товары. – Может, вы не отсюда? Ну, тогда позовите кого-нибудь, я ведь в последний раз прихожу…

Он так громко кричал, что у Китти не было необходимости идти искать Мари-Жан Перье. Она сама вышла в сад. Подбоченившись и приложив руку к глазам, как бы загораживаясь от солнца, она сурово рассматривала вновь пришедшего.

– Я тебя не знаю! Ты кто? – крикнула она со своего крыльца, не сделав дальше ни шагу. – Почему не Франсуа, ведь это его работа?

– Да он заболел, вот я его и заменяю на время. У нас с ним дело на двоих, вот и все!

И это была почти что правда. После коротких расспросов, Бюто удалось отыскать разносчика, который регулярно обходил соседние фермы на западном побережье. Им оказался пожилой человек, и было нетрудно, тем более за деньги, убедить его в том, что на несколько дней его заменит другой. Труднее оказалось убедить Адриана сыграть эту роль. Ему с большим трудом пришлось привыкнуть к мысли, что ему придется топтать свои башмаки по плохим дорогам вдоль побережья и предлагать свой Паршивенький товар фермерам и крестьянам. Но, бранясь и ругаясь, он все же решил попробовать и после нескольких дней упражнений стал даже получать удовольствие от своей новой профессии. Чаще всего фермеры принимали его хорошо. Они предлагали ему глоток сидра, а иногда даже хороший обед, перед тем как отправить спать на сеновал в ригу. К тому же ему удалось выведать кое-что интересное: ведь в деревне все немного болтливы по натуре, а дамы из Овеньера, естественно, возбуждали у всех с трудом скрываемое любопытство. И особенно– знатная англичанка! Говорили, что она графиня и даже фаворитка короля Георга! Красота ее, кое-кем уже подсмотренная, была такой, которая всегда возбуждает легенды… или сплетни.

Задача Адриана была простой, но и рискованной: он должен был что-нибудь украсть, что-нибудь именно дамское, такое, что могло бы, попав на глаза мадам Тремэн, убедить ее в том, что ее обманывают.

Но пока дело шло плохо. Дама, которая вышла ему навстречу, как показалось Перье, была совершенно не расположена открывать ему дверь. Адриан решил, что надо бы подбодрить ее.

– Не собираетесь ли вы отделаться от меня, ничего не купив? – спросил он. – Ну, конечно, никто не хочет расставаться со своими денежками, а мне ведь тоже надо заработать себе на жизнь! Да я вас уверяю, у меня товар – что надо! Особенно корсажные булавки – просто прелесть! Ну, пустите меня, я вам их покажу!

Злая судьба распорядилась так, что именно Мари-Дус – сама! – пригласила в дом этого злоумышленника. Она вышла в сад вслед за мадам Перье, услыхав его настойчивые просьбы. Адриан, увидев ее, был ослеплен ее красотой так, что даже почти забыл цель своего визита. Никогда прежде его глазам не доводилось лицезреть такого ослепительно сияющего прекрасного создания. Она была в простом платье из тонкой шерсти, большая белая муслиновая шаль с воланами по краю и с узорами из нежных лилий была накинута ей на плечи, перекрещивалась впереди, изящно обрисовывая грудь, и завязывалась узлом сзади на талии, шелковые белокурые локоны струились вдоль тонкой шеи. Ему показалось, что это – ангел с большими белыми крыльями за спиной, один из тех, что нарисованы на витражах старой церкви в Кетеу, прилетел и стоит здесь сейчас перед ним. Она улыбалась, наблюдая столь очевидное восхищение на лице странствующего лоточника.

– Подойдите сюда и покажите мне, что у вас есть! – сказала она учтиво. – Уверена, что нам кое-что пригодится. Вчера Китти жаловалась мне, что у нее кончились нитки.

Конечно, следовало тут же исполнить ее желание, и Адриан Амель, с сердцем, колотящимся от кровожадной радости, проник в дом, который несколько позже, будучи уже соответствующим образом опоенным революционным угаром, в пылу прилива выспренной риторики он называл не иначе, как «притон преступной и недозволенной любви этого месье Тремэна».

Войдя в дом, Адриан, окинув внутреннее убранство своим завистливым и хищным взглядом, сразу оценил элегантную простоту мебели и обстановки. На мгновение он остановился перед портретом какого-то офицера, но тот с высоты своего положения на стене смерил его недовольным взглядом с головы до ног с выражением такого презрения, что Адриану захотелось показать ему язык. «Ох, уж эти грязные аристократы, давно пора от них избавляться! Впрочем, вот этот, видимо, не так уж глуп, а доказательство тому – то, что он умер сам», – думал Адриан, глядя на портрет.

На столе стояли кое-какие вещи, которые могли принадлежать горничной из приличного дома: корзиночка с рукоделием, обитая изнутри красным, внутри которой лежали необходимые для шитья предметы – восхитительные маленькие ножницы в виде лебедя, яйцо из слоновой кости, необходимое для починки белья, челночки и футляр из змеиной кожи. Но все это могло принадлежать кому угодно и поэтому не представляло интереса. Казалось, Адриан сосредоточенно занят тем, что раскладывает свой нехитрый товар, чтобы обступившие его три дамы смогли выбрать себе то, что им понравится. В этот момент с верхнего этажа раздались вдруг крики и плач ребенка. Прекрасная дама поспешила к лестнице, говоря на ходу:

– Вы обе возьмите то, что вам будет нужно, узнайте, сколько это стоит, и придите за мной, когда нужно будет платить.

В это время взгляд фальшивого разносчика остановился на кучке белья, небрежно лежавшего на стуле недалеко от того стола, на котором стояла корзиночка с шитьем. Женские блузки, нижние рубашки и кофточки были приготовлены, очевидно, для небольшого ремонта. Адриан загорелся желанием взять одну из них. Хотя бы вот эту, которая лежит сверху, – изящную вещицу из тонкого батиста. Посредине изысканно вышитых цветов и птичек видна буква «М». Но как же стащить ее, чтобы никто не видел?

Немного отодвинувшись от Китти и мадам Перье, которые пока были увлечены изучением товаров, он попытался протянуть руку к предмету своего вожделения, но в этот момент пожилая дама обернулась к нему.