Неофициальная жизнь Романовых. Царский декамерон - Михаил Пазин

Императрица сильно болела и выздороветь уже не надеялась, а потому появлению призрака нисколько не испугалась и не удивилась. Она действительно умерла через несколько дней, 17 октября 1740 года, в возрасте 47 лет, совсем еще молодой женщиной. Перед своей смертью она написала завещание, согласно которому трон переходил к ее внучатому племяннику – 2-месячному Ивану Антоновичу, бабкой которого была ее сестра, царевна Екатерина. Регентом до совершеннолетия младенца Анна назначила Эрнста Бирона. Уже лежа на смертном одре, она подозвала Бирона к себе и вымолвила: «Жаль мне тебя, Бирон, без меня тебе не будет счастья», а потом ободрила его: «Не боись!» Бирон, не переставая плакать, до последней минуты стоял на коленях у постели умиравшей супруги.

Так закончился роман этих двух неоднозначных личностей, Бирона и Анны, которых объединяла большая и светлая ЛЮБОВЬ.

Чем же закончилась история с Бироном? Анна Ивановна оказалась права – счастья у него без нее больше не было. Не прошло и трех недель, как он был отстранен от регентства и заключен в Шлиссельбургскую крепость.

НЕТРАДИЦИОННЫЕ ОТНОШЕНИЯ

(правительница Анна Леопольдовна)

Анна и Юлиана легли в постель в одних ночных рубашках и тесно прижались друг к другу. Скоро они начали горячо целоваться, потом скинули с себя ненужные одежды и принялись ласкаться, дотрагиваясь губами до самых интимных мест, до самых потаенных закоулков женского тела…

Речь идет об Анне Леопольдовне, правительнице России в 1740–1741 годах, и ее ближайшей подруге по лесбийским развлечениям Юлиане фон Менгден. Каким же образом оказалась у власти особа со столь необычным для русского уха отчеством, и какой она оставила за собой след, кроме «нетрадиционных отношений» с Юлией?

Один современный популяризатор русской истории однажды заметил, что: «Правительница Анна Леопольдовна и ее муж по своей полной незначительности, даже ничтожности, попросту не заслуживают отдельной главы (в его сочинениях. – Автор ). О них совершенно нечего сказать – разве что упомянуть мимоходом, что означенная Анна обрела сомнительную славу первой документально отмеченной в российской истории лесбиянки…».

Ну, раз уж популяризатору нечего сказать, тогда скажем мы. Это ему о втором по счету в российской истории генералиссимусе нечего сказать? (Заметим, что за всю военную историю России у нас было всего четыре генералиссимуса – Александр Меншиков, принц Антон Брауншвейгский, Александр Суворов и Иосиф Сталин. К слову сказать, Александр Меншиков, одно время вдобавок ко всему, носил еще и звание рейхсмаршала. Мы знаем из европейской истории только двух рейсхмаршалов – Александра Меншикова и Германа Геринга.) Это о «железной маске» нечего молвить? Это о нетрадиционной сексуальной ориентации Анны ему нечего говорить? Ну и ну! Ведь правление Брауншвейгской династии в России, продолжавшееся чуть более года, прямо перенасыщено важными событиями, интригами, соперничеством, драмами и трагедиями и любовными романами, конечно. Вот с этого момента поподробнее – наверняка попросит наш читатель. Пожалуйста! Только вначале осветим историю о том, как Анна Леопольдовна дошла до жизни такой – стала регентшей при своем малолетнем сыне-императоре.

Как мы уже писали выше, у царя Ивана V с царицей Прасковьей было пять дочерей – Мария, Феодосья, Екатерина, Анна и Прасковья (две старших умерли в младенчестве). О средней дочери, Анне, мы уже писали, а вот о более старшей, Екатерине, – ни полслова. Младшая, Прасковья, обрела тихое семейное счастье с генералом Мамоновым, а судьба старшей, Екатерины, была ох какой незавидной.

Она вышла замуж позже своей сестры Анны, в 1716 году за герцога Мекленбургского Карла-Леопольда. Таким образом, Петр I путем династических браков решил упрочить свое влияние в северогерманских княжествах. О согласии Екатерины на этот брак, разумеется, никто не спрашивал. А герцогу, пожалуй, было все равно, так как до того он был уже однажды женат. О, герцог Карл-Леопольд был крайне неординарной личностью – мерзавцем, каких еще поискать надо!

Почему Петр I выбрал в жены своей племяннице столь неуравновешенного типа? Дело в том, что Россия тогда воевала со Швецией, и Мекленбург-Шверинское герцогство – тоже. У этого герцогства шведы когда-то отобрали город Висмар, и Карл-Леопольд хотел вернуть его при помощи русского царя, а Петру I нужна была база для своих военных кораблей в этом регионе. Таким путем обе стороны пришли к взаимному согласию: тут любовью и не пахло – чистая военная политика. Сначала герцог Карл-Леопольд попросил себе в жены Анну, которая неожиданно овдовела, но Петр предложил ему Екатерину, что герцогу было в общем-то по барабану. Свадьба состоялась в апреле 1716 года в Данциге (ныне Гданьске) в присутствии самого Петра I и польского короля Августа II.

Герцог Карл-Леопольд Мекленбург-Шверинский родился в 1677 году, то есть был старше невесты на четырнадцать лет (Екатерина родилась в 1691 году). Он был уже женат на принцессе Софии – Хедвиге Нассау-Фрисландской. Детей у них не было, и из-за несносного характера герцога его супруга затеяла бракоразводный процесс. Интересно, что деньги на развод дал ему Петр I – видно, уж очень важно было для него это крошечное северогерманское герцогство. По отзывам современников, герцог был грубым, невоспитанным, своевольным и склочным правителем, с непредсказуемым характером. Карл-Леопольд чувствовал себя неуютно, если ему не представлялось повода для ссоры или скандала. Он удивительным образом умел наживать себе врагов. Однажды он, поссорившись с младшим братом, поджег его замок, отчего выгорела большая часть города Грабова. Даже перед свадьбой он сильно повздорил с Петром I по пустячному поводу: следует ли в бою врага рубить или колоть? Дело дошло до крика, причем орали оба правителя. Ко всем его прочим недостаткам, герцог был скуп до неприличия и никогда не отдавал долгов. Его любимым выражением была поговорка: «Старые долги не надо платить, а новым нужно дать время состариться».

Он перессорился со всем мекленбургским дворянством, желая отобрать у него льготы и привилегии, за что те его возненавидели. Да так возненавидели, что Карл-Леопольд был вынужден бежать за границу и стал собирать там войско, чтобы расправиться со своими подданными. Он так достал своими выходками императора «Священной Римской империи» Карла IV, что тот вынужден был двинуть против него целый карательный корпус. Армия герцога была разгромлена. Герцогством стала править особая комиссия, созданная из обиженных Карлом-Леопольдом дворян. Для жительства ему оставили город Шверин и крепость Демниц.

Вот в этой-то обстановке у Карла-Леопольда и Екатерины в 1718 году родилась дочь, названная Елизаветой-Екатериной-Христиной. Ее папашка был настоящим тираном и деспотом. Он все время изводил жену мелочными придирками, порой дело даже доходило до рукоприкладства. Поскольку Карл-Леопольд бы скуп, то не предоставлял своей жене положенного ей по брачному контракту содержания. Правда, и Екатерина за словом в карман не лезла и при случае могла надавать герцогу оплеух. Так что, при выяснении супружеских отношений ссоры часто заканчивались взаимным мордобоем. Немецкие поданные Карла-Леопольда даже прозвали ее «дикой герцогиней». Постоянно нуждаясь в средствах, она обращалась с письмами-просьбами к своей матери, царице Прасковье, а та, в свою очередь, забрасывала слезными посланиями Петра I, умоляя выручить Катерину.

В 1722 году, не выдержав издевательств и жестокого обращения сумасбродного супруга, Екатерина запросилась с дочерью домой. Петр I разрешил ей приехать, а заодно предложил Карлу-Леопольду перебраться на ПМЖ в Россию. Однако герцог без герцогства отказался ехать к жене, и с тех пор они больше никогда не виделись, хотя формально в разводе и не были. Он был занят очередным витком борьбы со своими настоящими и воображаемыми противниками и в итоге нашел приключение на свою голову.

Судьба Карла-Леопольда, герцога Мекленбург-Шверинского, была печальна. В 1736 он был осужден на сейме рейха, окончательно лишен права на престол и заключен в ту самую крепость Демниц, где он и скончался в 1747 году. Все, конец фильма.

Екатерина Ивановна вместе с дочерью Елизаветой-Екатериной-Христиной поселилась в подмосковном Измайлово, во дворце своей матери, царицы Прасковьи. Бабушка души не чаяла в своей внучке и еще во время ее пребывания в Мекленбурге забрасывала ее нежными письмами. Например, такими: «Внучка, свет мой! Желаю я тебе, друг мой сердечный, всякого блага от всего моего сердца; хочетца, хочетца, хоцетца тебя, друг мой внучка, мне, бабушке старенькой, видеть тебя, маленькую, и подружится с тобою: старая с малой очень живут дружно…». Понятно стремление царицы Прасковьи увидеть и обласкать девочку – ведь это была ее единственная внучка.