Другой мир. Хроники исхода - Алекс Тимофеев

Ему никогда еще было так больно. Его тело уже ловило арбалетный болт, но та боль была не такой! Сейчас же боль занимала почти все его сознание, и он пытался справиться с ней. Но кроме боли где-то глубоко в его мыслях сидела жажда добычи, он уже попробовал ее раз и насладился ни с чем не сравнимыми чувствами страха жертвы, предсмертного ужаса загнанного человека. Политрука убил именно он. Животные таких эмоций ему не доставляли. А еще была досада, что сегодня он ошибся, ведь он же видел ауры и знал, что нельзя, но желание новых жертв затмило остатки разума.

– Надо же, и у оборотней бывают торчки-отморозки, – пробормотал я, разрывая контакт.

Тем временем переговоры закончились. Глава оборотней (это какого же размера будет волчара при его человеческом росте?!) стоял и виновато оправдывался – молодой, борзый, мол, недоглядели, исправим. Клер взмахнула рукой, и вожак послушно отошел на десяток шагов. Потом подошла к раненому оборотню, достала из поясного мешочка какую-то травку и заставила его проглотить, затем распевно произнесла над ним заклинание на неизвестном языке. Всё. И что это было?

Волшебница объяснила, что лишила оборотня возможности перекидываться в зверя, теперь его будет страшно ломать в определенные дни, но обратиться он не сможет. Пока на год, потом придет снова и проверит. Закодировала песика на год! Гы-ы! Напоследок я подошел поближе к главе и вложил ему в голову картинку того, что случится, если от них пострадает еще хоть один человек. Глава дернулся, когда слово «зачистка» стало ему понятно полностью. Потом молча поклонился и быстро растворился в лесу.

Подранок по-прежнему корчился на земле. Клер сказала, что для убийства оборотня нужно стрелять в голову, поэтому тяжелораненых оборотней добивали здесь, отрубая ее. А так через неделю его раны затянутся. Оставили оборотня лежать. Пусть регенерирует сам. И пошли обратно.

По дороге моя Волшебница говорила о том, что нападение оборотня на природного мага – вещь неслыханная! Маги вообще не по зубам оборотням, любые, а уж природные являются для них своеобразным противоклассом. Вся магическая сила оборотня состоит в быстроте и мощи его звериного начала, колдовать по-настоящему они не умеют, ну разве что ауру видят хорошо.

Именно поэтому Клер так удивлялась. Этот оборотень видел ее ауру, ауру природного мага, и все равно решился напасть. Он был действительно либо очень глуп, либо абсолютно невменяем в момент нападения. Защита ее, кстати, сработала штатно. Спросил, это она только на оборотней так действует? Оказалось, что не только. Кикиморы и водяные, например, природным магам тоже не могли причинить особого вреда. «О, водяной!» – вспомнил я знакомое слово. С ним, по-моему, тоже договариваться надо. А, все потом. Ну какая же у нее классная попа!

К дому Клер мы пришли ближе к вечеру. Связался с деревней, выяснил, что наши рудокопы уже вернулись. А еще приехал Шура, да не один, а с баронессой и в сопровождении охраны, верхом. Переговорил с ним и выяснил, что они уже успели наведаться в то место, которое мы бы хотели получить под свою усадьбу (этот вопрос мы с ним обсуждали заранее), и баронесса дала свое согласие. А получить мы хотели территорию у восстановленного нами моста. Вместе с поляной, порталом, а также озером и расположенными неподалеку маленькими пещерами.

Просили мы вроде и немало, однако их хозяйка сказала, что еще недавно эти земли были заброшены и она будет рада их развитию и процветанию. Умная женщина! Обещала выправить нам бумагу на владение. Отлично! Мы действительно планировали организовать там несколько производств.

Клер живо интересовалась подробностями. Во-первых, мы хотели восстановить на запруде водяное колесо и поставить там лесопилку. Во-вторых, организовать производство кирпича для различных печей и наладить его массовый выпуск, а также выпуск других изделий – например, черепицы для кровли. Было еще и «в-третьих», и «в-четвертых», наконец моя милая устала от производственных подробностей и стала потихоньку гладить и целовать меня. Через пару минут мне стало вовсе не до стройматериалов…

Вечер прошел чудесно. А подкравшаяся незаметно ночь подарила нам новые сладкие эмоции и приятный покой.

Это утро началось с переполоха. На связь вышел Шура. Деревню посетил… дракон. Нет, жертв и разрушений не было, овцу только задрал из стада, но он не улетал и сидел на окраине поселения, рядом с опушкой леса. Вот это новость! Мы с Клер суматошно собрались и скорым шагом отправились на место происшествия. По дороге она говорила мне, что сама видела дракона всего пару раз, в полете. Вообще о них мало что известно, людей они игнорировали. Как жили – никому не рассказывали.

Идем смотреть на это чудо природы… На окраине деревни толпился народ, среди них были и наши – Шура, Михалыч, Соколов и Омельянчук, все при оружии. Дракон сидел метрах в ста от них, у самого леса. Казалось, он дремал или медитировал. Подошли. Поздоровались. Местные тоже запаслись копьями и арбалетами. Особого страха не возникло, но ситуация напрягала. Забавно было смотреть на красноармейцев. Их лица выражали прямо-таки детский восторг и любопытство от увиденного. А посмотреть было на что! Размером дракон был с КамАЗ-самосвал, крылья сложены, хвост – еще пару метров, с шипами, на конце он раздваивался, окрас – красновато-коричневый.

Взял у Шуры бинокль и рассмотрел существо поближе. Шкура напоминала пластинки чешуйчатой брони, глаза были закрыты, и он полулежал. Ближе к хвосту из туловища торчал обломок палки. Эге, да он, похоже, ранен! И тут до меня донеслись отголоски чужих мыслей, а в голове появились смутные образы. Начал двигаться в сторону дракона, контакт становился более ясным. Клер было схватила меня за руку, но я сказал, что не чувствую опасности и подойду поближе. Когда до дракона оставалось метров десять, он открыл один глаз и равнодушно смотрел на меня вертикальным зрачком.

Я послал ему мысленное приветствие и спросил, не нужна ли помощь. Дракон слегка оживился и рассматривал меня с любопытством. Так лаборант рассматривает особо умную крысу. Сосредоточился и решился на полный контакт. В голову полились потоки картин чужой жизни. Драконы жили на Терруме с незапамятных времен и по праву считали себя первыми разумными этого мира. Правда, это право постоянно оспаривали у них эльфы – мелкие и довольно склочные существа, но с ними он встречался еще реже, чем с людьми. Люди же его не интересовали вовсе. Общаться они не умели, да и польза была только от их домашней живности. Драконы не имели своего речевого аппарата и общались исключительно мысленно. А еще их было мало – около полутора тысяч на всю планету. Звали его… на человеческий язык это было непереводимо, и я стал называть его Гербертом, поскольку это слово