Вышел месяц из тумана… - Мэтью Арлидж

В самом начале, придя в себя, Микери совершенно растерялась. Вокруг стояла кромешная тьма. Где она? Как сюда попала? Вдруг рядом, до смерти ее перепугав, зашевелился Сэнди. Если до того она еще могла думать, что все это ей снится, то присутствие Сэнди развеяло иллюзии, заставив осознать суровую реальность.

Они тотчас же приступили к обследованию своей тюрьмы. Простукали стены, ощупали швы соединений и медленно пришли к убийственному заключению, что заперты в некой гигантской металлической коробке. Грузовой контейнер? Возможно, но какая разница? В любом случае он прочный и не имеет выхода. Остальное не важно. Вскоре они наткнулись на револьвер и телефон. И дальше пытаться отрицать тот факт, что их жизни угрожает опасность, стало бессмысленно.

– Мы заглотили ее наживку, Сэнди.

– Нет. Нет, нет, нет, нет. Это что-то другое. Должно быть!

– Прочти сообщение на телефоне. Она подцепила нас на крючок.

Сэнди отказался читать сообщение. Не желал признавать очевидное. Но и это не имело никакого значения. И без того было ясно, что выбор у них небогат: смерть от голода и жажды или убийство. Озвучить оба варианта пришлось Микери. Сэнди, трус и слабак, продолжал прятаться от правды, но Ханна его убедила.

Они решили действовать. Ожидание обернулось слишком страшной, невыносимой мукой. Лучше положить конец этой медленной пытке. Они будут тянуть жребий. За неимением соломинки используют муху. Микери протянула к Сэнди сжатые в кулаки руки. В одной – дохлая муха. Если он отгадает, в каком кулаке зажата муха, останется жить. Не отгадает – умрет.

Сэнди уставился на руки Ханны, словно пытался взглядом пробиться сквозь кожу. Где оно, бесценное сокровище? В левой или в правой? Что сулит ему судьба – смерть или жизнь?

– Ну же, Сэнди! Давай уже, на хрен, покончим с этим.

В голосе Микери звучали отчаяние и мольба. Но Сэнди ее не слышал. Он как будто выпал из времени, застыл, не в силах пошевелить ни одним мускулом.

– Не могу.

– Давай, Сэнди! Или, клянусь, я приму решение за тебя.

Жесткий тон Микери вывел Сэнди из ступора. Пробормотав «Отче наш», он протянул руку и хлопнул по левому кулаку. Секунды тянулись бесконечно. Затем Микери медленно повернула руку и разжала кулак.

Странный выдался день. С одной стороны, отличный. С другой – ужасный. Ворочаясь в постели без сна, Чарли вспоминала, что же сегодня произошло.

После ухода Хелен команда, подгоняемая энергией и усердием Чарли, с новыми силами взялась за дело. Отправив парней по клиникам, она дала им совет: вести себя с главврачами как можно жестче и не принимать никаких отговорок и ссылок на конфиденциальность сведений о пациентах. Они быстро составили список гемпширских хирургов, обладающих достаточной квалификацией, чтобы делать операции по смене пола. К сожалению, это ничего не дало. Ни один из опрошенных медиков не узнал Мартину. Кем она была до того, как стала женщиной, оставалось загадкой. Они расширили поиск. В масштабе страны подобными операциями занимались в нескольких десятках клиник, с которыми сейчас предстояло связаться. Господи, мысленно взмолилась Чарли, только бы не оказалось, что Мартину оперировали где-нибудь за границей – на международный поиск не хватит никаких ресурсов! А им так нужна ниточка, пусть самая тонкая! Чарли дала задание коллегам, а сама поехала чуть передохнуть – ее уже качало от усталости. По дороге настроение у нее чуть улучшилось. Дома ждут кот и нормальная еда. Вечером придет любимый человек. А главное – она хоть немного поспит. Шоссе впереди было перекрыто, висел знак, что идут ремонтные работы… Вот досада. Придется объезжать. Она свернула с улицы и только тут сообразила, что проезжает мимо дома Марка. Чарли внезапно ощутила укол вины. Как же она могла забыть о Марке? Ей так хотелось доказать себе (и конечно же Хелен), что она способна руководить группой, что она с головой ушла в работу, выбросив все остальное из головы. Но настоящий лидер так не поступает, не говоря уже о друге. Даже в самой отчаянной битве не следует бросать раненых.

Ругая себя за черствость, Чарли припарковалась у тротуара и выбралась из машины. Может, зря она это? Но она точно знала, что, несмотря на усталость, не уснет, пока не выяснит, как там Марк. К тому же больше никто из группы не догадается его навестить – в этом Чарли не сомневалась. На что она надеялась? Что Марк удивит ее, встретив бодрым и подтянутым? Как бы не так – от него несло потом и спиртным.

– Ты ей веришь?

Вопрос застал Чарли врасплох.

– Верю кому?

– Ей. Думаешь, это я вас предал?

Повисло долгое молчание. У нее было два варианта ответа: официальный и честный. Она выбрала последний.

– Нет.

Марк шумно выдохнул, словно долго сдерживал дыхание, и уставился себе под ноги, пряча взгляд.

– Спасибо, – пробормотал он, не поднимая глаз, но его выдал дрогнувший голос. Чарли подошла к нему, присела рядом и приобняла за плечи. Он так и прильнул к ней.

– Знаешь, что самое печальное? В какой-то момент мне показалось, что я в нее влюбился.

Ого! Такого признания Чарли не ожидала.

– Ты в нее…

Марк кивнул.

– Я думал – кретин безмозглый! – что из этого что-нибудь получится. И вот огреб…

– Может, у нее не было выбора? Может, она действительно считает…

Чарли запнулась. Договаривать ей не хотелось. Обвинение в коррупции – худшее, в чем можно заподозрить копа.

– Представляю, что болтают в участке. Но я невиновен, Чарли. Я не сделал ничего плохого. И я хочу вернуться. Ужас но хочу… Если ты можешь что-то сделать… Как-то повлиять на нее… Чтобы она это остановила…

Он умолк. Чарли не знала, что ему ответить. Они оба понимали, что пути назад нет. Даже если его оправдают, кто возьмет назад человека с такой репутацией и такими проблемами? Времена тяжелые, везде сокращения, никто не захочет рисковать. Если честно, ей было нечем его утешить.

– Ты справишься, Марк. Я верю, что справишься.

Верила ли она сама тому, что говорила? И поверил ли ее словам Марк?

Она ушла, пообещав в ближайшее время заглянуть к нему снова. Марк, погруженный в свои невеселые мысли, вроде бы даже не заметил ее ухода.

Всю оставшуюся дорогу Чарли терзали сомнения. Неужели Марк действительно совершил такую глупость? Нет, не похоже, но… Кто его знает? Очевидно, что он опустошен и подавлен. Ни жены, ни ребенка, с работы выгнали, да еще тяга к бутылке… Чарли почувствовала, как голову сжало обручем резкой боли, а к горлу подкатила тошнота. Она съехала на обочину и еле успела открыть дверцу. Ее вывернуло раз и еще раз. И еще. Ей стало легче.

Позднее, когда она, свернувшись калачиком, лежала в теплых объятиях Стива, на нее накатили сомнения уже иного рода. Осторожно сняв с плеча его мягкую руку, она прошла в ванную комнату, открыла стенной шкафчик и, дрожа от надежды и тревоги, распечатала небольшую картонную упаковку.

Спустя пять минут она получила ответ. Беременна. Несколько лет безуспешных попыток – и вот пожалуйста. Она смотрела на голубой крестик. Повторный тест дал тот же результат. Этот маленький крестик в мгновение ока изменил всю ее жизнь! Стив дремал, ни о чем не догадываясь, а Чарли все сидела и сидела в ванной. На глаза – в который раз за этот день – навернулись слезы. Но теперь это были слезы не печали, а радости.

Она вглядывалась в зрачок человека, прильнувшего к дверному глазку с той стороны. Но вот он исчез. Хелен нашла квартиру в центре города, где прятался Саймон Эшуорт. Она вежливо позвонила в звонок, хотя ей больше всего хотелось колотить в дверь кулаками. Пару минут она слушала тишину, после чего снова позвонила. Подождала еще, убрав палец с кнопки звонка и напрягая слух. Кажется, скрипнула половица? Вот тогда в дверном глазке и возник зрачок. Хелен была готова к его появлению и успела припасть к глазку. Потому-то зрачок так быстро исчез – испугался. Тихий звук шагов за дверью вызвал у нее улыбку – раз уж спалился, осторожничать?

В подобных ситуациях у копа есть несколько вариантов действий. Можно пойти официальным путем и обратиться за ордером, но, когда работаешь в одиночку, это почти наверняка оборачивается тем, что, пока ты будешь заполнять формуляры, добыча сбежит. Можно притвориться, что уходишь, и, набравшись терпения, устроить наблюдательный пункт на улице. Обычно эта тактика срабатывает, если подозреваемому и самому хочется покинуть квартиру – тогда ждать приходится не больше часа. Ни то ни другое Хелен не устраивало. Она прошла в закуток к консьержу и, оторвав его от позднего завтрака, потребовала открыть квартиру 21.

Про ордер на обыск он даже не заикнулся. Забавная штука – у многих при виде полицейского удостоверения отключается мозг. Трудно сказать, что тому виной – страх или необычность ситуации, но факт остается фактом. Вот и сейчас испуганный консьерж без малейших колебаний открыл дверь двадцать первой квартиры. И не сумел сдержать разочарования, когда Хелен, короткой улыбкой поблагодарив его за беспокойство, захлопнула дверь у него перед носом.