Секс пополудни - Джун Зингер

— Не может быть! — воскликнула Андрианна.

Она не представляла, что именно сказал Гай Гари и Одри, но уже через минуту все трое весело смеялись, а Гай позвал Андрианну, чтобы представить ее кинозвездам.

Когда они вновь уселись на свои места, Андрианна поинтересовалась, что именно он сказал и как сумел так быстро завязать с ними знакомство. В ответ Гай только фыркнул:

— Нет ничего проще. Достаточно иметь общих знакомых. Кстати, Кари приглашает нас к себе на вечеринку пятого числа.

Итак, Андрианна узнала еще одно правило, необходимое для хорошей жизни: иметь общие знакомства.

Однако это правило немало ее беспокоило. До сих пор Гай привык общаться со своими друзьями, быть с ними на равных. Он не был стеснен в средствах и отвечал приглашением на приглашение. Теперь дело совсем другое. Отныне он окажется в роли, которую всегда была вынуждена играть Андрианна. Он будет находиться в постоянной зависимости от настроения своих знакомых, их щедрости, их расположения. А это означает, что ему придется все время скакать на одной ноге, чтобы понравиться.

С какими-то тремя тысячами фунтов в кармане, которых стало значительно меньше после шикарного полета на самолете, Гай хочет попробовать себя в роли, до того ему неизвестной. Ему придется изучать совсем иные правила общения со своими знакомыми и друзьями. Ему придется учиться быть в их обществе, не располагая деньгами, которые делают возможными быстрые перелеты. Тем более что все вскоре узнают, что более чем терпеливый отец Гая, наконец, лишил его наследства.

Был ли Гай готов к подобному повороту событий? Вопрос мучил Андрианну. Сумеет ли он принять новый стиль жизни? Что он станет делать, когда деньги закончатся? Она подумала, что лучше бы они вовсе не поехали в Марбеллу. Для них это было слишком богатым местом и, следовательно, слишком опасным. Лучше бы они поехали в Париж, где спокойно бы жили на Левом берегу Сены, в студенческих кварталах, среди таких же молодых и безденежных людей, как они сами. Это было бы увлекательно и не навлекло бы больших расходов. Они могли бы поехать в Грецию или даже в Рим.

Менять сейчас что-нибудь было уже поздно. Ей оставалось лишь попытаться убедить Гая не тратить деньги так широко.

— Лететь первым классом просто замечательно, — начала она осторожно, чтобы не обидеть его. — Я была потрясена, когда мы встретили там же Гари и Одри. Но мне кажется, с деньгами надо быть поосторожнее, пока не изыщем способа их зарабатывать. Как ты думаешь? Нам лучше остановиться в каком-нибудь недорогом отеле и найти работу. Я слышала, если не быть слишком разборчивым, можно найти неплохую работу.

— Какую именно? — засмеялся Гай. — Подавать к столу? Мыть посуду? Знаешь, о чем я думаю? Я думаю, что ты излишне беспокоишься о пустяках. — Говоря это, Гай запустил руку ей под юбку и медленно ласкал ее, подбираясь постепенно к самому заветному месту. Он склонился к ней, нежно целуя ее шею.

— Сладкая моя, оставь все хлопоты мне.

Свободной рукой он позвал стюардессу и попросил принести плед:

— Леди холодно.

Когда молодая женщина принесла плед, он попросил еще один:

— Мне тоже что-то холодно.

Когда принесли плед, он нежно укутал им Андрианну, закрыв ее до самой шеи, и прикрыл себе ноги. Они предавались нежности и ласкам, доведя друг друга до экстаза, в котором утонули все волнения Андрианны о том, как и на что они будут жить в Марбелле.

Когда самолет приземлился в Малаге, Гай немедленно пошел позвонить, Андрианна осталась ждать его в зале.

— Сиди здесь, как послушная английская девочка, жди меня и не разговаривай с незнакомцами. Я вызову машину. Главное, не разговаривай с цыганами — они, знаешь ли, очень любят английских розовощеких англичанок. Я не хочу, чтобы они похитили тебя. Будь осторожна, а то они украдут тебя и продадут по самой высокой цене.

Андрианна рассмеялась, но не над очередной шуткой Гая. А потому, что он посоветовал ей вести себя как «послушная английская девочка». Поле того как она рассказала о тайне своего происхождения, Андрианна почувствовала себя спокойно, на душе стало легко.

— Ты лжец. Я читала, что испанские цыгане обитают в Гранаде, а не в Малаге. Кроме того, у меня не розовые щеки.

— Ты прочла об этом в книжке, да? Не стоит верить всему, что читаешь в книге. Когда ты, наконец, поймешь, что верить нужно только мне? — Он ущипнул ее за щеку. — Ну вот, теперь щечка розовая.

Она смотрела, как он шел к выходу: широкоплечий, с узкой талией, и, как выразилась Пенни, «его маленькая аккуратная попка» обтянута белыми брюками. Что бы ни надевал Гай — выходной костюм, джинсы, лыжные брюки, — он всегда выглядел немного элегантнее окружающих. В нем была природная элегантность. Не оставалось и тени сомнения — Гай был сыном богатого человека и привык иметь все самое лучшее.

— Наш лимузин приедет через несколько минут, — объявил он Андрианне, вернувшись. Однако настроение его заметно ухудшилось. Может быть, человек, которому он позвонил, оказался не так гостеприимен, как ожидал Гай? Андрианна сдержалась и не стала задавать вопросов.

— Лимузин? А мы можем себе его позволить?

— Мы не можем себе его не позволить.

Значит, они ехали куда-то, где было необходимо произвести впечатление.

— Ты еще не сказал мне, куда именно мы едем.

— Мы остановимся в «Марбелла-Клубе». Там всегда останавливался мой отец. «Клуб» принадлежит семье Гогенлойе. А в Марбелле лучше наложить на себя руки, чем не знать Гогенлойе. Принцесса Гогенлойе очаровательная женщина… Она знакома буквально со всеми, — сказал Гай, делая короткие затяжки. — Отец ее был Итурбе. Это одна из старинных семей в Мексике.

— Это хорошо? — спросила Андрианна.

— Конечно, хорошо. — Гай запустил сигарету так, что она описала дугу перед тем, как упасть. — Разве плохо происходить из старинной хорошей семьи? Отец говорит: только в Америке на это не обращают никакого внимания. Там имеет значение только всемогущественный доллар.

Андрианна не часто вспоминала о том, что она американка. Однако ей было неприятно, что Гай так небрежно говорит о ее родине. Что за высокомерие! Что за лицемерие! Неужели он полагает, что Джино Форенци и другие супербогачи Европы так культурны и утонченны, что совсем не думают о своих миллионах?

Андрианна ничего не сказала Гаю, чтобы не давать повода для малейшей размолвки. Он был слишком напряжен, что было на него непохоже, нервно ходил взад-вперед, пока они ожидали машину, зажигал одну сигарету за другой, откидывал их после одной-двух затяжек. Андрианна тревожилась в неведении, кому именно позвонил Гай и почему после этого он потерял свое обыкновенное хладнокровие?

Он был утомлен долгим ожиданием, и когда наконец появился шофер, Гай молча указал ему на кучу чемоданов и баулов. Он взял маленький кейс и предложил Андрианне руку. Она взяла было свой самый большой баул, но он заставил поставить его на землю и протянул ей косметический кофр.

— Когда леди путешествует, она несет только свою сумочку и кофр с драгоценностями. Если она хочет, то может еще сама нести косметический несессер.

Андрианна щелкнула каблуками:

— Яволь, мой фюрер. — Она поняла: вот еще одно правило жизни в высшем обществе, и решила никогда его не забывать. Гай был превосходным учителем правил роскошной жизни.

Некоторое время они на самом деле жили роскошно.

Целую неделю они жили в «Марбелла-Клубе», возвращаясь в номер только далеко за полночь. Они завтракали, как европейцы, прекрасными валенсианскими апельсинами и огромным количеством чашек испанского кофе, заедая их восхитительными булочками. Потом они играли в теннис, плавали, катались на яхте и обедали не раньше трех-четырех часов дня. Они объезжали окрестности в белом «форенци» с откидным верхом, который взяли напрокат.

— Как бы там ни было, но больше всех машин я люблю «форенци», — сказал Гай.

На мгновение забывая, что она решила не задавать никаких вопросов, Андрианна поинтересовалась, куда делся красный «форенци» Гая.

— Я отвел его в Гштаадт и оставил на улице.

— Просто так оставил на улице?

— Да, потому что он зарегистрирован на имя моего отца. Наверное, машину обнаружат и доставят ему. Я хотел осложнить их задачу.

Конечно, ее разъедало беспокойство, как дорого обходится им прокат белого автомобиля, но поездки по окрестностям доставляли ей истинное наслаждение. Они катались по оливковым и апельсиновым рощам, заезжали в старинные городишки. Где бы они ни ехали — вблизи или вдали виднелись горы. Повсюду их окружали тропические, неестественно зеленые растения, а вдали под солнцем блестело неслыханно синее море.

— Все это напоминает Южную Калифорнию — и климат, и ландшафт, — сказал Гай Андрианне.