Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди - Фёдор Раззаков

Когда нам понадобилось, чтобы лев пробежал по прямой 15 метров, этого достигнуть не удалось. Хозяева кричали наперебой: "Кинг, сюда! Кингуля, Кингуля!" — он даже головы не поворачивал в их сторону: ему этого не хотелось.

Я был в отчаянии! История со львом являлась одним из краеугольных камней сценария. На этот аттракцион мы очень рассчитывали. К сожалению, способности льва были сильно преувеличены. Лев был не дрессированный, невежественный и, по-моему, тупой. Мы намытарились с этим сонным, добродушным и симпатичным животным так, что невозможно описать…"

Вторая причина, из-за которой съемочная группа фильма испытывала трудности в работе, — необязательность итальянских партнеров, которые, судя по всему, считали эту картину для себя "отрезанным ломтем". 8 июня генеральный директор "Мосфильма" Николай Сизов отправляет в Рим телекс следующего содержания:

"За последние 48 часов мы не получили от Вас никакой информации. Это ставит под угрозу судьбу фильма, ибо все сроки последнего Протокола снова сорваны. Мы вынуждены в ближайшие дни распускать съемочную группу и ломать декорации. Прошу незамедлительно внести наконец ясность в судьбу картины".

Дино Де Лаурентис ответил через несколько дней следующим телексом: "Бартолини звонил мне из Ленинграда и сообщил, что вторая съемочная группа бездействует не столько из-за недостатка операторов, сколько из-за отсутствия хотя бы одного осветителя, который мог бы дать свет. Он сообщил, что из-за плохой погоды работа все больше задерживается и не удалось провести ни одной съемки в помещении".

9 июня настоящий детектив с погонями и стрельбой разгорелся в столице Чечено-Ингушской АССР городе Грозном. Произошло там следующее. Некие Саидов и Магомедов давно вынашивали планы нападения на инкассаторов. В их арсенале имелись винтовка и ружье, однако для осуществления подобного дела лучше всего подходил пистолет. Раздобыть его они намеревались, напав на милиционера. В течение нескольких дней они выбирали удобный объект для нападения, пока наконец не остановились на младшем лейтенанте милиции Владимире Кирине, который нес дежурство возле гостиницы "Кавказ", что на проспекте Победы (кстати, рядом находилось здание Совета Министров ЧИАССР). Субботним вечером 9 июня бандиты неожиданно напали на милиционера, выстрелив в него два раза из винтовки. Похитив пистолет, они выскочили на проспект, захватили автомашину "Волга"-такси (водителя просто вышвырнули) и рванули в сторону площади Дружбы.

Тем временем коллеги Кирина (с ним несли дежурство еще двое милиционеров), увидев истекающего кровью коллегу, сообщили по рации о нападении всем ближайшим ПМГ. Это сообщение услышал и лейтенант милиции Дацков, который курсировал на мотоцикле неподалеку от площади Дружбы. Вскоре он заметил несущуюся на большой скорости "Волгу"-такси и пристроился ей в "хвост". Заметив этот маневр, преступники попытались оторваться от погони, увеличив скорость до предела. Но мощный двигатель милицейского мотоцикла позволил Дацкову плотно повиснуть у бандитов на "хвосте".

"Волга" свернула с площади на улицу Маяковского и двинулась в сторону Индустриальной. На середине этого отрезка пути Дацков предпринял попытку остановить преступника тем же способом, что использовал 6 Москве младший сержант Виктор Ефимов, — бросился наперерез "Волге" и попытался подставить мотоцикл под удар. Однако преступники, видимо, были готовы к этому и, не давая Дацкову развернуться, открыли по нему огонь из пистолета. Одна из пуль все-таки достала стража порядка, и он, потеряв управление мотоциклом, упал на землю. А "Волга" продолжила свой путь. Она домчала преступников до железнодорожной насыпи, после чего они бросили машину и разбежались в разные стороны. Задержать их по горячим следам не удалось. Однако законное возмездие их все равно настигло. Спустя всего лишь несколько дней оба преступника были задержаны на своих квартирах в станице Ермоловской. Весь арсенал у них изъяли, в том числе и пистолет Кирина, которым они так и не успели больше воспользоваться.

В воскресенье, 10 июня, в Минске закончился Всесоюзный конкурс советской песни, проходивший в рамках фестиваля советской молодежи. В течение 10 дней шла упорная борьба за звание лауреатов этого конкурса среди 200 исполнителей со всех концов страны. Первое место жюри отдало певцам Леониду Сметанникову из Саратова и Валерию Кучинскому из Минска. Второе место присудили солисту Латвийского академического театра оперы и балета Владимиру Окуню и солисту Кабардино-Балкарской госфилармонии Зауру Тутову. Третье место — у студента Казанской консерватории Рената Ибрагимова, Евгения Мартынова из Москвы, Виктора Мамонова из Челябинска, Махмират Хамракуловой из Душанбе и Таисии Калиниченко из Ленинграда. Среди ВИА первое место безоговорочно было отдано белорусским "Песнярам".

Этот ансамбль существовал уже почти четыре года и имел заслуженную славу одного из самых профессиональных коллективов в этом песенном жанре. На тот момент на его счету были такие шлягеры, как "Александрина" (1979), "Косил Ясь конюшину" (1971), "Березовый сок" (1973), "Олеся" (1973). Что касается упомянутого фестиваля, то "Песняры" о своей победе на нем узнали… из газеты. Как гласит легенда, дело было так. Выступив в последнем туре конкурса, ансамбль в тот же день укатил на другой фестиваль советской песни — в польский город Зелена Гура. И там, раскрыв однажды газету "Трибуна работнича", кто-то из "Песняров" ахнул: "Ба, да мы в Минске первое место отхватили!"

На конкурсе был учрежден и приз зрительских симпатий, который завоевал Евгений Мартынов с песней "Баллада о матери" (было собрано около 3 тысяч анкет). Стоит отметить, что Мартынов попал на этот конкурс случайно. Незадолго до его начала он был официально зачислен в штат артистов московского эстрадного оркестра "Советская песня" при Рое-концерте. Получил разовую концертную вокальную ставку солиста оперетты и эстрады в размере 13 рублей, а также разовую инструментальную ставку артиста эстрадного ансамбля в 6 рублей. Однако, став официальным певцом, Мартынов и думать не мог о том, чтобы поехать на Всесоюзный конкурс. Но все решило его выступление в ЦК ВЛКСМ, где он показал несколько своих новых песен: "Балладу о матери" ("Алексей, Алешенька, сынок!.."), "Если сердцем молод" ("Я сегодня там, где метет пурга…"), "Трубку мира" ("Земля, она твоя и моя…"), "А я без Волги просто не могу" и др. Там Мартынову вдруг предложили: "А почему тебе самому не исполнять песни? Вот сесть за фортепиано — и ты будешь автором-исполнителем. Давай выбери несколько своих песен и отправляйся в Минск на конкурс. Вдруг победишь?.."

В работе конкурсного жюри принимали участие очень авторитетные деятели культуры, среди них Игорь Лученок, Юрий Силантьев, Эдуард Хиль; председательствовала Александра Пахмутова. Мартынов кроме двух собственных песен — "Баллада о матери", "Песня о Родине" исполнил и несколько чужих: "Темную ночь" Н. Богословского и "Летят перелетные птицы" М. Блантера. По его же словам:

"Когда я исполнил эти песни на 1-м туре, я прошел на 2-й. — Для меня это было так радостно! Прямо я такой был веселый человек!.. И потом я прошел на 3-й тур. Это для меня вообще была такая радость! Ну неужели, думаю, я такой исполнитель?! И еще меня что обрадовало: я был удостоен звания лауреата, получил 3-ю премию (поделил ее с Ренатом Ибрагимовым), и за песню "Баллада о матери" еще получил хрустальную вазу — приз публики. Столько было аплодисментов! Я же никогда в жизни при таком количестве людей не пел свои песни. Это действительно такое впечатление!.. Оркестр под управлением Юрия Васильевича Силантьева играет "Балладу" в хорошей инструментовке Алексея Мажукова, я пою — и слышу, как меня не отпускают со сцены!

Вот после этого я решил: буду свои песни и сам петь…"

11 июня на репетицию в Театр на Таганке пришел поэт Андрей Вознесенский, который входил в художественный совет этого театра. За кулисами к нему подошел Владимир Высоцкий, который уважал Вознесенского как поэта и лелеял надежду на то, что тот поможет ему "пробить" его собственные произведения в печать. Свидетелем разговора двух поэтов стал Валерий Золотухин, который описывает его так:

"— Володя, приезжай ко мне 14-го на дачу.

— Обязательно, Андрей. Мне тебе нужно много почитать, чтобы ты отобрал для печати, что считаешь… Вот послушай два… Я все равно должен у тебя отобрать полчаса…

И Володя долго читал. А я хохотал. Потому что Андрей слушал и думал о своем. Он звал к себе на дачу, чтоб подумать о 500-м спектакле "Антимиров". А Володя — о своем. А я — о своем. Позвонил в журнал: поехать на банкет "Юности" не могу, играю за Бортника, которого, кажется, уволили". (Актера Ивана Бортника в театре все-таки оставят. — Ф.Р.)

11 июня аврал случился на съемках многосерийного телефильма (13 серий) "Хождение по мукам", который по заказу Гостелерадио снимал на "Мосфильме" Василий Ордынский. Работа над картиной началась в конце июня 72-го. Однако уже через полтора месяца работа встала — Ордынского свалил инфаркт. Простой продолжался аж 5 месяцев, после чего съемки вновь возобновились. Они шли пять месяцев, пока из строя внезапно не выбыл еще один участник съемок — на этот раз исполнитель роли Телегина Юрий Соломин. Будучи на гастролях в Киеве, он играл премьерный спектакль "Пучина" и прямо на сцене почувствовал дикие боли. Его буквально вынесли на руках коллеги, погрузили в карету "Скорой помощи" и отправили в больницу. Оказалось, что у него не просто аппендицит, но и перитонит. Артиста немедленно прооперировали, и в течение двух месяцев он вынужден был находиться на больничной койке. Естественно, ни о каком участии в съемках речи быть не могло, и съемочной группе фильма "Хождение по мукам" вновь резко пришлось менять все свои планы.