Каменный век деревянных людей - Сергей Трищенко

Но челюсти на поясе мешали шагать. И он решил нести их за спиной.

Но это потом, когда он похоронит воина.

Виш вырыл могилу – такую же, как Черу. Труп гусеницы положил рядом с погибшим – чтобы тот мог питаться после смерти. Туда же поместил пику и каменный топор, выдернув из убитых гусениц.

«А может, он поправится?» – мелькнула в голове у Виша невозможная мысль, и он подумал: а как там Вурч? Тот ведь оставался живым, когда его прикапывали.

Прихлопав могильный холмик ладонями, Виш осмотрелся, решая, куда идти.

Здешняя земля не пустая. Туземцы имеются. Но… почему они не уничтожают гусениц? Неужели потому, что тут много Неподвижных Собратьев, и гусеницы нечасто нападают на люрасов? А почему люрасы не защищают Неподвижных Собратьев? Тоже потому, что тех много? Но иначе гусеницы сожрут всех! И подвижных и неподвижных.

«Если бы здесь было так же мало Неподвижных Собратьев, как у нас, – подумал Виш, – местные тоже защищали бы их!»

С этой мыслью Виш нахлобучил на голову высокий шлем и направился к зарослям Неподвижных Собратьев. Если люрас шёл в эту сторону, значит, там его соплеменники. Верхушка на макушке – не самое страшное. А вот добираться в одиночку до моря, через поля жуков и прыгунов…

Нож убитого он тоже положил в могилу – чтобы воин сражался на другой земле, под другим солнцем, на небесном поле. Тем более что там нож вырастет и станет мечом. Почему у погибшего не было меча? Имей он меч, может, и с третьей гусеницей справился бы… Да, но оставалась ещё четвёртая, которую только что убил Виш. Нет, что ни говори, а четыре гусеницы на одного – многовато.

Выйдя на опушку, Виш наткнулся на следы недавнего побоища: здесь валялось несколько колод – четвертованных трупов. Кто-то отрубил ветверуки, стволоноги и голову. А всю окружающую почву забрызгал сокровью. И, похоже, здесь недавно питались: поверхность земли изрыта ногокорнями и носит явные следы пищевого истощения. И толклось на опушке немало люрасов.

– Извращенцы! – пробормотал Виш. – Язычники!

Судя по следам, орава удалилась вдоль леса. Внутрь него убийцы-извращенцы предпочитали не заходить.

Поэтому Виш углубился в заросли диких сородичей. Они молча провожали его, не пытаясь задержать, и лишь иногда приветливо поглаживали ветвями. Назвать их ветверуками язык не поворачивался.

Впереди послышалось журчание.

«Вода! – обрадовался Виш. – Кстати!» Он давно ощущал некоторую вялость во всём теле: гидростатический скелет ослабел.

Выйдя на полянку, Виш остановился: посредине, в центре маленькой лужицы, плясал фонтанчик воды. Такого Вишу встречать не доводилось: все ручьи, что он видел ранее, начинались из-под каменных осыпей или вытекали из трещин в скалах.

Из лужицы выбегал быстрый ручеёк. Виш наклонился и зачерпнул воды ладонями. Напился. Вода оказалась сладкой от присутствия селитры.

«Да, тут поистине благословенная земля!» – подумал Виш.

Он наполнил обе фляги – свою и Черову – водой, ещё раз напился, впрок. И почувствовал себя неизмеримо сильнее и бодрее.

– С голоду тут не умрёшь! – пробормотал он. – Если тебя не съедят, прокормиться всегда сумеешь.

Виш на мгновение заколебался: искать ли сородичей убитого неведомого воина, или пробиваться к морю одному? Удастся ли уговорить их помочь?

«Если не найду, пойду сам, – решил Виш. – Но как бы не нарваться на убийц-извращенцев… А если это они и есть? Надо осторожнее…»

Виш шёл через лес, не задирая голову и не высматривая затаившихся в листве врагов: теперь шлем надёжно защищал от падающих сверху насекомых. Те бессильно скользили по толстой коже и валились в траву, безуспешно пытаясь зацепиться и укусить. Не то, чтобы их встречалось слишком много и часто, но всё же попадались. И хотя под шлемом листьеволосы чувствовали себя не очень комфортно, безопасность того стоила. Но когда букашки забарабанили по голове особенно сильно, Виш ускорил шаг, стараясь быстрее миновать опасный участок. А, заметив прогал между деревьями, устремился туда, чтобы хоть немного передохнуть на открытом пространстве.

Полянка удивила его. Кто-то сорвал толстый слой зелёного дёрна, снёс с места. А затем взрыхлил землю и разгладил её.

Кто это сделал? Жуки? Гусеницы? Прыгуны? Или иные, неведомые существа?

Виш наклонился к земле. Не заметно, чтобы здесь толклись ложноножки гусениц или зазубренные ноги жуков. Поверхность почвы выглядела идеально ровной. Ни жуки, ни гусеницы так сделать не могли. Наверняка дело ветверук люраса…

Разыскивая, куда убрали дёрн, Виш заметил чёрные крупинки почвы на зелёной траве. Они уводили в лес.

«Тут несли, – догадался Виш. – Но… кому понадобилось срывать и уносить дернину?»

Почва выглядела очень привлекательно и аппетитно: взрыхлённая, проборонованная, каждый комочек размят пальцами. Она смотрелась чёрной мягкой подушкой.

Неужели и здесь собираются устраивать кровавое пиршество?

Виш осмотрелся вокруг.

Нет, всё спокойно. Ухоженный участок не имел ничего общего с предыдущим: там дёрн грубо вывернули на сторону, куски побросали кое-как. А здесь и следов дёрна не видно, и почва взрыхлена так аккуратно и любовно, что корешки Виша сами собой зашевелились, разворачиваясь, стремясь скорее погрузиться в рыхлую питающую массу… Виш сдержал их движение волевым усилием.

И всё же вид чёрной мягкой почвы притягивал. От неё струился такой аппетитный запах… Не заметно ни обессоленных, ни обезвоженных участков. Её будто специально приготовили для пиршества. Но пиршество почему-то отложили.

Виш не выдержал: ступил на очищенную площадку и выпустил ногокорни. Ощущение тепла и силы стало подниматься от земли, разливаясь от щиколоток вверх и наполняя всё существо Виша тёплой нежной радостью. Как всегда бывает при корневом питании.

Стайка мелких мошек, толкущихся над взрыхлённым участком, сменила положение и закружилась над Вишем.

Ловким движением ладони Виш сцапал несколько штук и отправил в рот. Стало совсем хорошо.

«Я прямо как Перворосянка!» – подумал Виш, и застыдился сравнения.

Две волны пищевого тепла – от корней и ото рта – встретились где-то посередине, создавая непередаваемые вкусовые ощущения.

– Кто объедает моё поле? – из ближайших кустов поднялась разозлённая люраска и направилась к Вишу.

Замерев от неожиданности, Виш во все глаза смотрел на приближающуюся люраску… люрасочку.

Она была очень молода (может быть, даже моложе Виша) и очень красива. Светло-зелёная кожура, слегка розоватая на щёках, удлинённые в стороны и вверх глаза, круглый носик…

И никакой верхушки из её головы не торчало.

– Ты что делаешь на моём участке? – грозно спросила она.

Виш растерялся. Залезть на чужой участок в их местах было равносильно воровству. Но до сих пор здесь не встречалось кормильных полей. А ведь земля благодатная. Но вся занята неподвижными Неразумными Собратьями. И приготовить участок – значило уничтожить неподвижных, а это ещё больший грех, чем воровство. Тем более что воровство можно оправдать голодом, а вот убийство…

– Я… я хотел немного поесть, – признался он.

– Поесть? – её голос потеплел.

Люрасочка окинула Виша долгим взглядом – от высокого чужого шлема до зарытых в земле ногокорней – и ничего не сказала. А просто встала рядом с Вишем, взяла его за пальцы – ладони у неё оказались тёплые-тёплые – и погрузила ногокорни в рыхлую мягкую землю.

– Меня зовут Лил, – тихо произнесла она.

– Виш, – слегка поклонился Виш.

Он почувствовал, как в земле корешки Лил осторожно прикасаются к его тонким корешкам. Ощущения оказались столь новыми и неожиданными, что Виш растерялся.

Затем он почувствовал неожиданную слабость, его даже зашатало. Люрасочка удержала его от падения.

– Это будет наш участок, – шепнула она. – Ты согласен?

Виш кивнул, не понимая происходящего.

Большие белые бабочки запорхали вокруг. Виш хотел отогнать их, но не осталось ни сил, ни желания поднять ветверуку. А ещё больше не хотелось бросать тёплые ладони Лил.

«Что могут сделать бабочки? – подумал он. – Всё равно гусениц близко нет… Пусть летают…»

Приятный сильный аромат донёсся до ноздрей Виша. Что это так хорошо пахнет? Лил? Это ты? Как кружится голова… Лил, милая…

Ему вдруг стало хорошо-хорошо. И не только в ладонях и корешках, а всюду-всюду…

Когда Виш очнулся, Лил помогла ему выбраться с взрыхлённого участка. Она выглядела много пунцовее, чем раньше.

– Ты… пойдёшь со мной в деревню? – спросила она.

– Конечно! Мне понадобится помощь ваших воинов, чтобы добраться до моря.

– До моря? Зачем?

– Там остались мои друзья. Как ты думаешь, ваши воины мне помогут?

Лил не ответила, прислушиваясь к чему-то, не то внутри себя, не то снаружи.

Виш осторожно прикоснулся к её щеке.

– Лил, – еле слышно позвал он.

– Что? – отозвалась она, избегая смотреть ему в глаза.