Нарисуй меня (СИ) - Ланская Алина

Иду, подпрыгивая по дороге, а перед глазами уже бушующее море. В мыслях, конечно, только в них. Зато какой образ!

— Не думаю, что ты стала бы писать четко под заказ, — ухмыльнулся Максим. — Прости, но я всегда чувствую дух предпринимателя. А ты мечтательница, Марина Пешкова! — Обнимает меня за плечи. — И это отлично. Даже не представляешь, как мне это в тебе нравится. Пошли к водопаду, а потом обедать. Голодный как черт. 

Мы сидим в одном из открытых ресторанчиков, которыми усыпана набережная. Здесь многолюдно и шумно, именно то, к чему сейчас тянет. Музыка, смех и выкрики, уже не совсем трезвые, создают атмосферу курортного отдыха. Запах жареного на огне мяса, хиты, которые были популярны, когда я еще не родилась.

— Хочешь завтра в «Роза Хутор» на целый день? Раз тебе так понравились водопады, там есть свои. Но там и помимо них есть на что посмотреть.

С тобой — куда угодно!

— Конечно! Как скажешь. Мне все здесь интересно.

Генварский недоверчиво покачал головой и усмехнулся. Перевел взгляд на вход на веранду и кому-то кивнул, подняв руку.

— Жди, сейчас опять будет извиняться, — не глядя на меня, бросил Макс.

Оборачиваться не стала, не потому, что неинтересно, а потому что только об одном человеке может идти речь.

— Привет! — раздался рядом знакомый и на этот раз трезвый голос.

— Здравствуйте.

— Привет, Серег!

— Это же надо, столько лет не виделись, и вот… — Вчерашний знакомец смущенно улыбается. — Второй раз за сутки.

К нам уже подскочил официант с чистыми приборами и салфеткой.

— Н-нет, не надо, я…

— Присаживайся. Или ты с кем-то обедаешь? — перебил Макс.

— Моя компания еще не проснулась, — ответил Сергей и, не дожидаясь повторного приглашения, уселся рядом со мной. — Мы вчера толком не познакомились…

— Меня зовут Марина, а вас — Сергей, верно?

— Марина, я вчера…

— Все хорошо, я понимаю. Ксения и правда на меня очень похожа, была похожа, — поправляю сама себя.

Сергей кивает, ему неловко. Так, как бывает человеку, который неожиданно для себя оказался в компании людей, с которыми не знает, о чем говорить.

Максим это прекрасно понимает.

— Чем занимаешься, Серег?

Он радостно хватается за тему карьеры и следующие пятнадцать минут увлеченно рассказывает, что он объездил чуть ли не всю страну, что ему удалось поработать с несколькими их однокурсниками. Мелькают незнакомые фамилии, прозвища. Максим, сначала слушавший с вежливым равнодушием, оживает. Оказывается, они могли бы пересечься на одном проекте, не откажись от него Генварский.

— Ну да, ты тогда взял бюро Навроцкого, слышал, конечно, — сказал Сергей. — Знатно ты раскрутился. Когда Андрей заболел, я думал, что хана его бизнесу.

До этого я внимательно слушала все, о чем они говорили, — нечасто я встречаю кого-то из прошлой жизни Макса, а когда прозвучала фамилия «Навроцкий», я вообще превратилась в слух.

Рядом с тарелкой Генварского светится экран мобильного. Я со своего места вижу, кто звонит, и понимаю, что Дугину сейчас не поздоровится. Он дважды с утра уже писал Максу, и тот был совсем не рад. Вот прямо как сейчас.

— Я отойду, — хмуро бросает нам, уже встав со стула. — Приятного!

За столом повисла пауза. Я не Генварский, со мной институтские годы не вспомнишь. Сергей утыкается в тарелку и начинает усиленно водить по ней вилкой, отыскивая еще не съеденную зелень салата.

— Вы вчера, когда обознались, Сергей, говорили, что Максим мог не знать вашу бывшую жену. Верно? Я не совсем поняла, почему, если вы все вместе учились.

Вилка в его руке застыла, плечи заметно напряглись. А я уже пожалела, что пошла ва-банк: сейчас как пошлет меня лесом, а еще хуже — Максу все расскажет. И кто меня за язык дергал? Просто хочу все знать про него, пусть и говорю себе каждый раз, что прошлое — оно не мое.

— Вы так на нее похожи, — проговорил Сергей. — И непохожи одновременно. Как Зазеркалье.

— Что вы имеете в виду? Сергей, я никому не скажу, честное слово. Максиму — так точно, — говорю быстро, потому что боюсь не успеть. — Я сама только-только узнала про эту Ксению, вы понимаете мой шок. Я хочу знать, как все было.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы с ней точно не родственницы? — Он грустно улыбнулся и поднял на меня взгляд. — Нет, у Ксюши не было никого, никаких родственников, кроме отца.

— Так почему Максим не знал вашу Свету?

— Я со Светкой мутить начал на втором курсе, это уже было после смерти Ксении, — нехотя признался он. — Макс почти не появлялся на парах. Зачеты приходил только сдавать, курсовые. На нас забил, да его и не дергал никто. Переживал сильно, винил себя в ее смерти.

По спине пробежал колкий холод.

— Винил себя? В том… что она утонула?

— Она не утонула, Марина. Ксения покончила с собой. Но я вам этого не говорил. Макс идет.

Глава 37

— Хочешь поваляться на пляже? — Максим отбросил мобильный в сторону и лениво потянулся. — Марина?

— М?

Я смотрю, как задралась тонкая ткань его футболки, обнажив предплечье. Мне тут же захотелось провести пальцами по коже, коснуться рельефных мышц, почувствовать, как они напрягутся под моими руками. Это все сумасшедший южный воздух — заставляет окончательно потерять голову.

— Пошли на пляж! — повторяет Генварский. — Море прогрелось, ты же сама говорила, что обожаешь море.

— Конечно! А ты? Кстати, плавки взял с собой?

Вместо ответа наклоняется ко мне и целует так чувственно, что выбивает все мысли из головы. Тянусь к нему, хочу окунуться в его желание и стать, наконец, как он — решительной и уверенной. Точно знать, что хочу, не бояться этого и отсекать от себя все лишнее. Не пускать непонятную тревогу в свою душу.

— Хочешь увидеть меня без штанов? Для этого необязательно идти на море.

Вскакиваю на ноги и начинаю тщательно выбрасывать несуществующие камешки из балеток.

— Понял. Значит, на пляж. Тебе помочь?

Торопливо машу головой, надеясь скрыть дурацкий румянец. Волнуюсь так, словно я до сих пор в школе учусь и меня ни разу не целовали. Почему так? Потому что это Максим Генварский и я влюблена в него? Да! Влюблена! И еще дико боюсь, что накосячу и что все пойдет не так. И зачем только спросила про эту Ксению? Сколько лет прошло, Риша! Тебя это не касается. Она — не ты! И он вас не сравнивает. Макс точно не будет в восторге, если узнает, что я копаюсь в его прошлом.

— Марина, с тобой все в порядке?

— Да, нормально! Идем!

Заставляю себя улыбнуться, но от его внимательного взгляда меня пробивает внутренняя дрожь. Он молча подходит ко мне и мягко обнимает за плечи. Больше ничего не спрашивает, а я счастлива, наконец, уйти с набережной, подальше от того ресторана, в котором узнала то, от чего не нахожу себе места.

В номере лихорадочно переодеваюсь, заставляя себя не пялиться в зеркало. Я прекрасно знаю, как выгляжу в купальнике. Единственный минус — нет загара, но я принципиальный противник солярия, так что, да, чуток бледная. Завтра уже все будет нормально — кожа любит солнце, ни разу в жизни не обгорала. А вот как научиться не стесняться под его оценивающим взглядом? Как не краснеть?

Вот готовишь себя, убеждаешь, правильные слова находишь, но когда видишь его в одних только шортах, которые, кажется, едва держатся на бедрах, и стоит их лишь коснуться…

— Марина? — чуть насмешливый голос выводит из легкого ступора. — Расслабься уже. У меня тоже многое впервые с тобой. Например, я никогда не отдыхал с девушкой, которую даже в купальнике не видел.

Удивительно, но после этих его двусмысленностей мне почему-то стало легче. Чего стесняться — я тоже хочу его увидеть без одежды. И мы вообще-то с ним встречаемся. Но на всякий случай еще в коридоре надеваю солнцезащитные очки. Чтобы в глаза ничего не слепило.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Такого морского пляжа в моем детстве не было. Деревянные дорожки к шезлонгам, а песок мелкий-мелкий, никаких камней, бумаг или пивных банок с окурками. Рядом палатка с чистыми полотенцами, чуть вдалеке белеет раздевалка.