Золото Бургундии - Алексей Алёшко

— Иди ко мне, — позвала она Алексея и улыбнувшись стыдливой девичьей улыбкой притянула его к себе, прошептав, — я ещё — девушка, любимый. На него накатила волна нежности, смешанная с чувством всепоглощающей любви. Это было настоящее, крепкое чувство, и обняв её он понял, что такое счастье даётся человеку лишь раз в жизни и его надо беречь и дорожить им. Она была полностью податлива его рукам и губам, её неумелые движения только разжигали в нем все увеличивающуюся страсть… Его разум победил нетерпение, свойственное молодости, стремящейся к утолению энергии страсти со скоростью света. Её прерывистое дыхание и тихое постанывание приводили его в неописуемый восторг, заставляя не думать о технике секса, а только о любви, о той подлинной любви, которая движет человечеством и без которой не было бы жизни на Земле. Они познавали друг друга переплетясь телами, ощущая каждую клеточку любимого человека всеми фибрами души. Они ласкали друг друга, вызывая прилив все новых и новых волн наслаждения, даря радость любви. Они не были искушены в сексе, любя друг друга, одно только прикосновение тел уже наполняло их сердца великим чувством — любовью…, когда близость любимого человека заставляет трепетать душу.

Они одновременно достигли пика блаженства, и теперь лёжа смотрели друг на друга, опустошённые, и счастливые от сознания своей любви, подарив себе счастье.

PS. Само собой разумеется, что является главным в жизни — Любовь.

29. Старый знакомый генерала Плахтина.

Выслушав Карпенко, сообщившего информацию, полученную от Григорьева, генерал Владимир Иванович Плахтин, глубоко вздохнув, произнёс:

— Не густо. Собирайся Николай, нанесём визит старому знакомому — Косому. Тебе он ничего не расскажет, а со мной возможно и поделиться. Леший долгое время под ним ходил.

Выйдя из здания они уселись в "BMW "генерала и поехали к Мишкину Александру Григорьевичу, владельцу казино «Мираж», нескольких бензоколонок и сети продовольственных магазинов, более известного в узких кругах как Косой, получившего эту кличку в дни молодости из-за раскосых глаз. В дни своей молодости, Косой, неоднократно нарушал закон, время от времени попадая за решётку. К своим сорока годам, он был уже авторитетным вором в законе. А когда пошёл развал страны — СССР, быстро переквалифицировался, и в данный момент был известным бизнесменом, хотя и по-прежнему тесно связанным с криминальными структурами.

Выйдя из автомобиля Плахтин с Карпенко обозрели яркую неоновую вывеску с кричащим названием на трех языках — русском английском и немецком и с силуэтами полуобнажённых красавиц с длинными ногами.

— Видишь как развернулся, — резюмировал Владимир Иванович, цокая языком, — а в былые времена бегал от меня как заяц, только пятки сверкали. Да, было время… Пошли, нанесём визит директору этого милого заведения. Давно мы с ним не виделись, даже как-то я соскучился по Косому.

— У входа их остановил здоровый, наголо обритый детина, явно не отягощённый интеллектом. О таких обычно говорили — стальные мускулы и нулевые мозги.

— Казино закрыто. Открывается в восемь часов, — громоподобным голосом сообщил охранник.

— Нам нужен директор — Мишкин Александр Григорьевич, — произнёс генерал.

— Вы что не слышали?! Он занят и никого не принимает.

— Меня примет, — усмехнулся Плахтин и видя что верзила собирается что-то ответить, упредил его фразой, от которой у парня затряслись коленки.

— Я — начальник МУРа генерал Плахтин. Срочно зови директора. Не на блины приехали, — командным голосом сказал Владимир Иванович.

Верзила галопом помчался вглубь казино, его сменил другой охранник, который слышал, что сказал генерал и с интересом смотрел на Плахтина. Карпенко усмехнулся, увидев реакцию охранников. Через несколько минут ко входу в казино подкатился и директор — Мишкин Александр Григорьевич. Именно подкатился, сытая и вольготная жизнь, лишённая былых приключений и опасностей, сильно отразилась на его фигуре, превратив его в сказочного персонажа — колобка.

— Владимир Иванович, дорогой, — широко улыбаясь и демонстрируя превосходные зубы из металлокерамики, обрадованно произнёс Мишкин, разведя руки в стороны, словно хотел обнять генерала. — Давненько не виделись. Рад, очень рад. Почему сразу не пропустили, олухи, — накинулся он на охранников.

— Так Вы же сами приказали никого не пускать в нерабочее время. Мы действовали строго по инструкции, — оправдывались охранники.

— Инструкции инструкциями, а думать надо, — раздалбывал их Мишкин.

— Да что мы тут стоим, проходите, — опамятовался хозяин и пригласил Плахтина и Карпенко внутрь в казино. — Извините балбесов.

— Хорошо устроился, Александр Григорьевич, — осмотревшись по сторонам сказал Плахтин. Как доходы, наверное неплохие.

— Ничего живём по-маленьку. А что Вас, Владимир Иванович, доходы интересуют. У меня все нормально, налоги плачу исправно.

— Да бог с тобой, Александр Григорьевич, — успокоил Косого генерал. Мне с тобой посоветоваться надо, затем и приехал.

— Хитришь, генерал. Ну пойдём ко мне, там и поговорим…

— Посиди в казино, Николай, пока я побеседую, — обратился к майору Плахтин.

— Гриша, проводи молодого человека в бар, скажи чтобы обслужили на высшем уровне.

Николай посмотрел выжидательно на своего шефа.

— Сходи в бар, майор, проверь обстановку, — улыбаясь разрешил Плахтин.

Они прошли несколькими коридорами до роскошной, сделанной из морёного дуба, двери.

— Прошу, — распахнув дверь пригласил их в свои аппартаменты Мишкин. Затем подошёл к селектору связи и нажав кнопку распорядился.

— Быстро столик ко мне, по высшему разряду. — Прошу садиться в кресло, уважаемый Владимир Иванович, — правой рукой Мишкин указал на шикарное кожанное кресло, темно вишнёвого цвета.

Вся мебель в кабинете была темно-вишнёвого цвета, на стенах видели репродукции полотен голландских мастеров, четыре кресла вокруг небольшого столика, составляли гостевой уголок. Возле стола хозяина стоял книжный шкаф, заполненный в основном книгами по маркетингу, бухгалтерии и справочными изданиями.

— Спасибо, Александр Григорьевич, но мы спешим, — предупредил гостеприимного хозяина Плахтин, садясь в кресло.

— Не откажите, Владимир Иванович, в малости. Немножко посидим, выпьем, перекусим, так и беседа легче пойдёт. А признайся, — перешёл на «ты» Мишкин, — что-то тебе от меня нужно.

— Нужно, Косой, нужно, иначе бы и не приезжал. Ну будь по-твоему, — генерал Плахтин специально назвал кличку Мишкина, под которой он был известен в уголовном мире.

— Мы сейчас с тобой генерал, по одну сторону. Мне беспредел не нужен. Что было раньше, уже быльём поросло, даже вспоминать не хочется. Я — бизнесмен, исправно плачу налоги, помогаю государству строить новое общество.

— Ты мне сказки не рассказывай, знакомы не первый год. Великий строитель выискался, прямо меценат, — усмехнулся Плахтин. — Хочется просто обрыдаться от твоей бескорыстности. Насчёт налогов — это не ко мне, на это есть налоговая полиция, я занимаюсь другими делами, больше убийствами и ограблениями.

— А ты все такой же, Владимир Иванович, не изменился.

— С чего бы мне меняться, Александр Григорьевич. Вот когда скоро уйду на пенсию, тогда и буду меняться.

— Помилуй, Владимир Иванович, какая пенсия, ты ещё слишком молодой для пенсии.

— Устал я, Адександр Григорьевич, копаться в грязи. Сыт по горло.

— Но ведь кому-то надо быть золотарём.

— Это ты правильно сказал, кому-то надо быть и золотарём, сам выбирал профессию, так что и не жалуюсь.

— Если будешь уходить из органов, Владимир Иванович, — предупредил Мишкин, — то прошу милости ко мне, место всегда будет ждать, такие специалисты как ты — на вес золота.

— Так уж и на вес золота, — усмехнулся Плахтин. — Нет, Александр Григорьевич, ни к кому из вашей братии я служить не пойду, да ты это и сам знаешь.

В аппартаменты вкатили небольшой столик, уставленный разнообразными закусками и напитками. Вкатившая столик молоденькая девушка в коротенькой юбочке, кокетливо посмотрела на Плахтина. Генерал по достоинству оценил длинные ноги и пышную грудь красотки, улыбнувшись ей в ответ, но сегодня его больше интересовала информация Мишкина.

— Первым делом, первым делом самолёты, ну а девушки? А девушки потом, — вспомнилась Владимиру Ивановичу слова песни из знаменитого старого фильма «Добровольцы». — Хотя было бы и неплохо …

Додумать мысль генерал Плахтин не успел, Мишкин выставил красавицу из кабинета.

— Иди, Леночка, не мешай нам.

Оба собеседника проводили стройные ноги девушки, походкой манекенщицы покидающей кабинет директора.

— Хорошие кадры ты себе подбираешь, Александр Григорьевич, — позавидовал Мишкину Плахтин.

— Может познакомить, Владимир Иванович, так это запросто.