Журнал Наш Современник 2006 #7 - Журнал Современник

В последние годы, после получения прибалтийскими государствами суверенитета, предпринимаются беспрецедентные попытки исказить реальную картину религиозной жизни народов, населяющих эти страны, всячески вытеснить нашу исконную религию из жизни православно верующих людей. Материалы, которые я использовал для написания этого раздела главы, говорят о том, что Православие в Прибалтике и по своему рождению, и по своей жизни неразрывно связано с Россией, с Русской Православной Церковью, и эту связь не смогут разрушить никакие действия политиков.

Исторически сложилось так, что основные конфессии в прибалтийских государствах весьма неоднородны, и во многом это зависит от развития этих стран в прошлые века. В Эстонии лютеране составляют 70% населения, православные — 20%; в Латвии лютеран — 40%, православных — 35%, католиков — 25%; в Литве католиков — 90%; православных — 4%.

Из всех прибалтийских республик наиболее неблагополучная ситуация с православной церковью сложилась, как ни прискорбно, в Эстонии. Непримиримое отношение к православию в этой стране имеет, по-видимому, исторические корни. Как известно, этот край еще в XII веке был завоеван Тевтонским орденом и больше всех подвержен немецкому влиянию.

В советское время в Эстонии был самый высокий уровень жизни населения, опережавший остальные две республики Прибалтики. Поэтому говорить о том, что эстонский народ угнетали, создавали невыносимые жизненные условия — бросая при этом тень на русских, — нет причин. Я вспоминаю рыболовецкий колхоз имени Кирова, бывший у всех на слуху, где еще в 70-е годы действовал настоящий хозрасчет. Мы помним, какие социальные условия были созданы для трудящихся этого коллектива. Об этом не то что тогда, но и сегодня можно только мечтать. Правительство СССР всячески поддерживало его, пытаясь передать опыт колхоза другим хозяйствам страны. Все начинания второй половины 80-х годов по различным видам подряда во многом были продиктованы прекрасным опытом этого эстонского хозяйства.

Не могла послужить причиной притеснения русского Православия и позиция русских, проживающих в республиках Прибалтики во время их борьбы за суверенитет. Увы, русское (а точнее было бы сказать в данной ситуации — русскоязычное) население отнеслось к идее независимости и вхождения в ЕС весьма благосклонно.

В Эстонии, где церковь и государство тесно переплетены в жизни людей, как в зеркале отражаются националистические устремления политических деятелей разжигать костер межнациональной вражды народов и на конфессиональной основе, порождая ненависть к русским и России.

В середине 1990-х годов Эстония стала наиболее “горячей точкой” Православия. Трудная ситуация, в которой оказалась Эстонская Православная Церковь, явилась результатом всплеска национализма после распада СССР. В мае 1999 года в приветственном Послании Патриарха Алексия II в адрес Совета Церквей Эстонии говорилось: “Не секрет, что процесс обретения независимости и роста национального самосознания граждан Эстонии не всегда проходил гладко с точки зрения межнациональных и межкультурных связей”.

Государственные власти Эстонии фактически не препятствовали ущемлению свободы совести русскоязычного населения, десятков тысяч православных христиан. Давлению подвергались священнослужители и верующие Апостольской Православной Церкви Эстонии с целью побудить их к самовольному разрыву канонической связи с Московским Патриархатом.

Эстонская Православная Церковь оказалась глубоко разделенной. Это неизбежно привело к усугублению разобщенности внутри неоднородного по национальному и конфессиональному составу эстонского общества, треть населения которого составляют русские. Обращает на себя внимание тот факт, что печальная участь разделения не постигла ни эстонских католиков, духовный центр которых находится за пределами Эстонии, ни лютеран, имевших, как и православные, параллельную зарубежную Церковь.

Для того чтобы иметь полное представление о конфликте между Церквями и недопустимой роли в нем светского государства, есть необходимость осветить историю эстонского церковного конфликта.

В апреле 1992 года по решению Собора Эстонской Православной Церкви епископом Корнилием был подан на имя Патриарха Алексия II рапорт с просьбой вернуть Эстонской Православной Церкви статус самостоятельности (автономии), дарованный ей Патриархом Тихоном в 1920 году. При этом члены Собора единодушно выразили желание сохранить каноническое подчинение Московскому Патриархату.

Просьба была удовлетворена, и епископ Корнилий получил решение Синода Русской Православной Церкви (РПЦ), в котором подтвердилось решение Святейшего Патриарха Тихона от 1920 года о даровании Православной Церкви в Эстонии самостоятельности. При этом принималось во внимание, что Эстонская Православная Церковь осуществляет свою деятельность в суверенном и независимом государстве. Этим же решением Преосвященный Корнилий был назначен правящим архиереем епархии с титулом “Таллинский и всея Эстонии”.

Постановление Священного Синода РПЦ эстонским духовенством было встречено неоднозначно: одни были рады, а другие — раздражены. Состоялось первое собрание духовенства, выявившее полную неподготовленность сторон к конструктивному диалогу.

В апреле 1993 же года в Пюхтицком монастыре состоялся Поместный собор, на котором председательствовал Патриарх Алексий II. Мнение Церкви по вопросу о правопреемстве было выражено в итоговом документе Собора: “Считать Эстонскую Православную Церковь преемницей православного наследия в Эстонии”.

Параллельно Поместному собору в таллинском Преображенском храме происходило альтернативное собрание. Оно называлось “расширенным собранием Синода ЭАПЦ”. В своем обращении к Вселенскому Патриарху Варфоломею от 29 апреля 1993 года оно именовало себя “собранием членов приходов Апостольской Православной Церкви граждан Эстонской Республики”. Как видим, критерием членства в ЭАПЦ объявлялось гражданство Эстонской Республики, хотя, согласно слову апостолов, все христиане как члены Церкви являются гражданами небесного Отечества.

После многочисленных обращений к властям государства представителям законной Эстонской Апостольской Православной Церкви было отказано в правопреемстве. Пропагандистская кампания, развернутая зарубежным “Синодом” и его сторонниками в Эстонии, объявила каноническую церковную организацию “оккупационной Церковью”, “пятой колонной”, “рукой Москвы”. А законным представителем ЭАПЦ была объявлена сохранившаяся “в изгнании” структура.

Злобная кампания в СМИ перешагнула все допустимые правила приличия и морали человеческой этики. Ложь, омерзительные карикатуры на епископа Корнилия, Святейшего Патриарха Алексия II — человека, который родился в этой стране и около сорока лет отдал служению Эстонской Православной Церкви, — все эти издевательства стали нормой эстонского “демократического” общества.

Попытки добиться законной регистрации ЭАПЦ, возглавляемой епископом Корнилием, остались безрезультатными. Священный Синод РПЦ, состоявшийся 5 октября 1995 года, выразил принципиальное несогласие и горечь по поводу изложенной представителем эстонского правительства позиции в отношении юридического оформления Православной Церкви в Эстонии, как нарушающей элементарные права человека и находящейся в противоречии с общеевропейскими нормами религиозной свободы. Члены Синода постановили вступить в переговоры с Константинопольским Патриархом Варфоломеем по этому вопросу и выразили надежду, что священноначалие Константинопольской Церкви, в чьей юрисдикции находится “Синод в изгнании”, примет мудрое решение, способное предотвратить разгром Православной Церкви в Эстонии.

В мае 1995 года, находясь с визитом в Финляндии, Константинопольский Патриарх Варфоломей передал обращение к “возлюбленным чадам” в соседней Эстонии. В нем Варфоломей призвал верующих к “скорейшему возрождению Эстонской автономной Православной Церкви в непосредственном общении с… Вселенским Патриархатом”. Развивая эту идею, Константинопольский Патриарх, в частности, пишет: “…Даже если бы воспоминания о советском периоде могли в будущем изгладиться из памяти, мы хорошо знаем, что размеры и мощь русского гиганта будут казаться Эстонии угрожающими. Поэтому мы понимаем некоторые имевшиеся опасения, что если вы, православные эстонцы, будете продолжать находиться в зависимости от Русского Патриархата, то вас будут считать чуждыми эстонскому обществу и даже сотрудниками опасного соседа”.

Здесь содержатся прямые выпады в адрес РПЦ, присутствие которой в Эстонии называется “последним остатком сталинской тирании”. Особенно гнетущее впечатление производит то, что Константинопольский Патриарх не стесняется открыто сеять вражду и недоверие между государствами и народами этих стран, называя Россию “опасным соседом” для Эстонии и полагая естественным, что население этой страны должно считать православных граждан Эстонии, не желающих изменять юрисдикционную принадлежность, “чуждыми эстонскому обществу”.