Власть книжного червя. Том 3 - Kazuki Miya
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да. Они свалили на нас множество маленьких священных чаш, — ответила я, вспомнив, что Сильвестр и Флоренция были вынуждены выполнить просьбу своих старших брата и сестры из Фрёбельтака.
— Но ситуацию с Фрёбельтаком нельзя назвать плохой, — продолжил Фердинанд. — Они сильно пострадали во время политических изменений и, получив от нас поддержку, в определённой мере остались в долгу. С Аренсбахом совсем другая ситуация. Это большое и сильное герцогство, которое выбрало победившую сторону в политических изменениях. Если старшая сестра Сильвестра теперь является первой женой герцога Аренсбаха, мы окажемся под намного бо́льшим политическим давлением. Оно не только несопоставимо с тем влиянием, которое Фрёбельтак оказывает на нас, но и ставит нас в положение, когда мы не можем ей отказать, — пробормотал он.
Похоже, Фердинанд в основном сосредоточился на проблемах, которые находились вне пределов моих знаний. Теперь я знала немного больше о балансе сил между нами и окружающими герцогствами, но всё ещё слабо представляла, как и что может измениться в Эренфесте.
— Какова из себя старшая сестра приёмного отца? Я ведь даже не знаю её имени.
— Её зовут Георгина. До рождения Сильвестра многие ожидали, что она станет следующим аубом Эренфеста.
— Да, я читала об этом в письмах, которые прежний глава храма прятал в библиотеке.
— Не помню, чтобы ты рассказывала мне о подобных письмах, — сказал Фердинанд.
Он нахмурился, глядя на меня и потирая висок.
— Эм, ну… Я подумала, что это любовные письма, поэтому просто решила оставить их как есть, — неуверенно ответила я.
— Идиотка! Не скрывай улики осужденных преступников! Ты хочешь, чтобы тебя обвинили вместе с ними как сообщницу?! — немедленно отругал меня Фердинанд.
— Пожалуйста, простите меня!
Как выяснилось, мне следовало немедленно сообщить о найденных любовных письмах. Я печально опустила плечи, слушая длинную лекцию об опасностях вроде обвинения в сокрытии улик.
— Тем не менее… Насколько мне известно, Георгина вышла замуж в Аренсбах, потому что бабушка Сильвестра по материнской линии происходила родом из Аренсбаха, — сказал Фердинанд. — Честно говоря… я мало что знаю о самой Георгине. К тому времени, как я стал жить в замке, её уже выдали замуж.
Судя по тому, что рассказал мне Сильвестр, она была из тех людей, кто таит злобу и строит планы мести из-за событий, произошедших даже многие годы назад. Я понимала, почему из-за неё Сильвестр старался избежать соперничества братьев и сестёр, но не была уверена, относилась ли Георгина так к брату только потому, что он отнял у неё место ауба, или она относилась так ко всем.
— Я видел её всего раз. Это было во время похорон отца… точнее, предыдущего герцога. Она присутствовала, но видел я её издалека, и мы даже не обменялись приветствиями.
— Что, правда? Но почему? — спросила я, удивлённо моргая.
Георгина присутствовала как жена ауба другого герцогства и дочь покойного. Как приёмная дочь герцога я была вынуждена проходить через бесчисленное множество официальных приветствий на каждом мероприятии, поэтому ожидала, что как сводный брат Фердинанд должен был хотя бы поприветствовать её.
— Я присоединился к храму из-за притеснений со стороны матери Сильвестра незадолго до смерти предыдущего герцога, а потому присутствовал на похоронах как представитель храма. Я был там не как член семьи, а её статус слишком высок, чтобы она приветствовала простого священника. Вот и всё, — сухо сказал Фердинанд.
Я могла представить, каково ему было наблюдать со стороны за похоронами отца, не имея при этом возможности присутствовать как член семьи. У меня кольнуло сердце, и я сжала лежащие на коленях руки в кулаки.
— Тогда получается, что вы даже не могли присутствовать на похоронах своего собственного отца на правах сына?
— Да. И что с того? — ответил Фердинанд, приподняв бровь, словно обсуждаемое было для него пустяком.
— Как вы можете относиться к этому так безразлично?! — закричала я, не в силах сдержаться. — Может, ваша семья не очень дружная, но вы называли его «отцом»! Я знаю, что предыдущий герцог был кем-то по настоящему важным для вас, главный священник! Почему вы относитесь к этому так спокойно?! У вас есть право злиться из-за того, что вам не разрешили посетить похороны в качестве его сына! У вас есть право оплакивать его!
— Давай пока оставим в стороне вопрос, имею ли я право злиться. Почему злишься ты? Это не имеет к тебе никакого отношения, — пробормотал Фердинанд, потирая виски. — Я не могу понять, чем ты недовольна.
— Это потому что… это просто грустно! Это слишком грустно… И однажды то же самое случится со мной. И я имею право злиться, как и плакать по этому поводу…
Теперь, когда моя семья больше не считалась таковой, я не смогу присутствовать на их похоронах в нижнем городе. В самом худшем случае я даже не узнаю об их смерти. Меня полностью исключили из их круга, и я даже не была уверена, смогу ли я помолиться за них.
— Успокойся, Розмайн. Пожалуйста, не начинай плакать. Только не сейчас. Это будет плохо выглядеть, если ты заплаканная выйдешь из комнаты.
— Неужели сейчас самое время беспокоиться о том, как это будет выглядеть со стороны?! Проявите хоть немного сочувствия! Пожалуйста, успокойте меня или дайте выплакаться, пока всё это само не пройдёт. Проявите ко мне доброту! — закричала я, резко встав и призвав его утешить меня.
— Ходячее наказание, как же с тобой сложно… — пробормотал Фердинанд.
Он протянул руки, поднял меня и посадил к себе на колени. Затем, ненадолго обняв, ухмыльнулся.
— Этого же будет достаточно, да?
Его надменная ухмылка выглядела совершенно неуместной, отчего не чувствовалось, что меня пытались утешить.
