Ночная жизнь - Джек Эллис

- Пойдем же, - сказал Мартин и потянул ее за руку.

Они быстро прошли до перекрестка с другим переулком, а когда завернули за угол, слева от Бекки метнулась какая-то тень. Она вскрикнула и, мотая фонариком, отпрянула в другую сторону, едва не сбив при этом Мартина с ног. Он громко выругался. Лучик фонарика высветил грязную фигуру, которая, щеря беззубый рот, выставила руку, защищая глаза от света. Мартин подлетел к старику и чуть не с кулаками накинулся на него.

- Ах ты чертов идиот! Ты какого дьявола здесь делаешь? Мы чуть не обосрались от страха.

- Мартин, перестань. - Бекки отстранила его и присела рядом со стариком, который был напуган не меньше их.

- Сегодня не самая подходящая ночь для ночлега на улице, - сказала она. - Вы знаете ночлежку на Одиннадцатой улице?

- Она вечно переполнена, - кивнув, сказал он.

- Сегодня - нет. Я дам вам карточку, вы покажете ее человеку в регистратуре. Он разрешит вам остаться на ночь и проследит, чтобы у вас была койка. Вы меня поняли? Сегодня не стоит ночевать на улице.

Старик медленно кивал. Бекки пошарила в кармане и вручила старику обещанную карточку. Старик продолжал кивать, словно китайский болванчик. Он взял карточку двумя ладонями, как будто это была стодолларовая банкнота.

- Давай пошевеливайся, ты, старый обормот, - сказал Мартин. - Давай, двигай.

Старик поднялся и заковылял по переулку в сторону Хеннепин, туда, откуда они только что пришли.

- Его пустят? - спросил Мартин.

- Да.

- Отлично.

Подождав, пока старик выйдет на свет, они пошли дальше. Мартин мурлыкал незнакомую Бекки мелодию. Когда они дошли до Шестой улицы, он повернулся к ней и сказал.:

- Занимаемся ерундой.

- Ты не поверил Саймону, так?

- Единственное, что я знаю наверняка, - это то, что Фил пропал. А Фил был отличным парнем.

- Так почему же ты согласился нам помогать? Мартин улыбнулся. В тусклом свете уличных фонарей его гнилые зубы казались покрытыми кровью.

- Даже не знаю... Твой парень тоже мужик неплохой. Мне нравится, что он дружил с Филом. Это хорошо.

- Но ты ему не поверил?

Он пожал плечами:

- Вот дерьмо! А ты что, действительно веришь в эту историю?

- Да.

- Так что же мы тогда ищем?

- Этого я не знаю, - сказала Бекки, а про себя подумала:

Нечто ужасное.

13

Старый складской район был когда-то торговым центром города. Его улицы пропитались человеческим потом и лошадиным навозом. Теперь они служили прибежищем для множества маленьких магазинчиков, ресторанчиков, галерей, авангардного искусства и ночных клубов, ориентированных в основном на средний класс, на "белых воротничков". Кроме того, здесь тусовались и устраивали свои шоу всевозможные эстрадные артисты и комики, хорошие и не очень, которые каждую ночь заполняли вымощенную булыжником мостовую, начинавшуюся от площади Батлер, этого бастиона современной коммерции из стекла и бетона.

Саймон и Конни медленно шли по Седьмой улице по направлению к центру. Из дверей ночных клубов внезапно вырывалась музыка вперемешку с визгливыми голосами и так же внезапно стихала, как будто это бился пульс самого города. Потом ночные клубы сменились немногочисленными барами, кофейнями, демонстрационными залами и темными, пустыми офисными зданиями. На каждом толпились женщины, вглядываясь в проезжающие автомобили, словно с нетерпением ждали своих возлюбленных, потерявшихся детей или мужей.

- Ты тут приобретешь репутацию после прогулки со мной, - сказала Конни и просунула руку ему под локоть.

Саймон кивнул, но ничего не сказал. Конни затянулась сигаретой и, отвернувшись от Саймона, выпустила густую струю дыма Несколько кварталов они шли молча, потом снова повернули на север, в район, застроенный мрачными многоквартирными домами и большими старинными зданиями.

- Я тут живу неподалеку, - сказал Саймон.

- Я тоже, - ответила она.

Они свернули на восток и пошли по тускло освещенным улицам назад, по направлению к Хеннепин. Миновали ночлежку при церкви Сент-Эндрю, потом прошли мимо узкого длинного сквера с детской площадкой посередине. Тихо раскачивались потревоженные ветром качели. Вдали, в нескольких кварталах, виднелась задняя часть Миннеаполисской публичной библиотеки. На таком расстоянии она выглядела довольно зловеще.

- Прямо мурашки по коже, - тихо сказала Конни и крепко взяла Саймона за руку. Ее ладонь была сухой и мягкой; длинные ногти впились Саймону в запястье.

- Ты ведь не против? - спросила она.

- Нет.

- Это ведь ничего не значит.

- Нет, не значит.

- А та девушка из ночлежки...

- Бекки.

- Бекки. Вы с ней вместе?

- Вроде того.

- А... Она милая.

Она произнесла "милая" так, будто имела в виду "отвратительная".

- Да.

- Тебе повезло.

- Да, - глубоко вздохнув, сказал Саймон.

- У тебя ладонь влажная, - сказала она.

- Серьезно?

- И ты больно прижал мою руку.

- Извини.

- Тебе страшно?

- Да.

- Мне тоже. Подожди-ка минутку.

Конни остановилась, открыла свою крошечную сумочку и, покопавшись в ней, вытащила пакетик с белым порошком и пилку для ногтей. Открыв пакетик, она зачерпнула кончиком пилки небольшую горку, осторожно поднесла ее к носу и резко вдохнула. Ее спина изогнулась, она несколько раз глубоко втянула воздух через нос, потом повернулась к Саймону и со смущенной улыбкой протянула пакетик ему. Саймон покачал головой.

- Никогда? - спросила она.

- Это - никогда, - ответил он.

- А что тогда?

- Не важно. И вообще, теперь - ничего.

- А, ну и хорошо. Все равно тут только тальк и бензокаин. Дерьмовый оказался товарец.

- Ну что, стало лучше?

- Немного.

Саймон взял рацию, включил ее и сказал:

- Джек, это Саймон.

Через несколько секунд из эфира донесся искаженный помехами голос Джека:

- Слушаю тебя, Саймон.

- Мы на Третьей Южной, направляемся на восток в сторону Хеннепин. Ничего.

- Понял.

- Как у остальных?

- Тоже ничего.

- До связи. - Саймон повесил рацию обратно на ремень. Конни, закурив очередную сигарету, с любопытством глядела на Саймона, скрестив руки на груди. В свете уличных фонарей ее рыжие волосы казались огненными.

- Тебе весело? - спросила она.

- Не очень.

- Мне тоже. Хочешь развлечься?

Саймон не ответил.

- Я и ты. Это ничего не будет значить. Ты хороший парень. Бекки не будет в обиде.

Саймон сделал глубокий вдох.

- Я не могу.

- Подумай. Я живу в нескольких шагах отсюда. Никто даже не узнает.

- Я буду знать.

Она огорчилась, и Саймону показалось, что он обидел ее в ее лучших чувствах.

- Неделю назад я, может быть, ответил бы по-другому, - сказал он.

- Вряд ли, - сказала она.