Зоя. Том второй (СИ) - Приходько Анна

– Если бы не я, у тебя бы никого не было. И тебя бы не было. Так что тебе придётся поделиться. Не бойся, я буду ему хорошей матерью.

Глафира ринулась к маленькому Янеку, хотела схватить его на руки.

Проснулась Катя, озиралась по сторонам. Янек оттолкнул Глафиру от сына.

– Не бери грех на душу, – воскликнул Янек, – это мои дети.

Глафира насупилась.

– Тебе будет легче, я дам тебе уйти. Он скоро вас позабудет, я стану ему матерью. У тебя вон девчонка уже большая, сама ходит, а с этим одна морока.

Катя сидела рядом с братом и с ужасом смотрела на происходящее.

Ребёнок продолжал спать, суматоха не нарушила его сон.

– Не-е-ет, – покачал головой Янек, – мои дети останутся со мной. Что тебе нужно? Деньги?

Янек вытащил из внутреннего кармана деньги, раскрыл салфетку, бросил их Глафире. Они разлетелись по кровати и полу.

Глафира громко рассмеялась.

– Деньги мне не нужны, я же сказала, что заработала много. Твой сын бесценный.

Женщина опять ринулась к кровати. Янек со всей силы оттолкнул её, она упала и потеряла сознание.

– Собирайся, – зло прошипел Янек, смотря на Катю.

Девочка быстро вскочила с кровати и начала собирать деньги.

– Оставь их, Катя, – голос Янека стал мягче.

– Нельзя так, папа. Мама для нас копила, нам пригодятся.

Янек наклонился над Глафирой, прощупал пульс. Катя увидела, как побелело его лицо.

Подошла к нему, прошептала:

– Я всё собрала, держи.

Янек взял деньги, быстро сунул их в карман.

– Собирайся, – сказал он.

Катя начала быстро одеваться. Янек переложил Глафиру на кровать.

Потом поднял сына, начал приматывать к себе. Надел тулуп.

– Пойдём, – скомандовал он Кате.

Тихо вышли из комнаты, прошлись по коридору. В комнатах были слышны голоса просыпающихся людей. Ни с кем не столкнулись, вышли на улицу. Морозный воздух взбодрил Янека.

Он осмотрелся.

– Куда пойдём? – обратился он к Кате.

– Туда, – показала девочка.

Они долго шли по улице. Уже полностью рассвело. Город наполнялся людьми. Все вокруг суетились, повозки туда-сюда спешили развезти пассажиров. На небольшой площади стояли торговцы с разными товарами.

Янек подошёл к булочнице. Вытащил и кармана заранее приготовленные деньги и купил пирожки. Ели на улице.

Янек никак не мог придумать, что ему делать дальше. На вокзале, по словам Глафиры, было опасно появляться.

Он заметил, что булочница пристально смотрит на него и Катю. Его передёрнуло.

– Вам может горяченького чего? – спросила она у Янека.

Янек испуганно замотал головой, Катя сжала его руку.

– Ну и ладно, – произнесла она, – может быть, ещё булочек возьмёшь? А то мне стоять до ночи придётся.

Янек подумал и решил купить ещё и булочки. Расплатился, положил в заплечную сумку.

Пошли дальше. Навстречу им двигалась небольшая группа военных.

Солдаты проходили мимо, отстукивая сапогами так громко, что маленький Янек вздрагивал под тулупом. Вдруг перед Янеком мелькнуло знакомое лицо, аж вздрогнул.

– Макар, – прошептал он.

Военные остановились.

Янек приблизился к ним, хотел посмотреть, не обознался ли.

Макар живо беседовал с одним из военных. Размахивал руками, жестикулировал. Поднял руку с кулаком вверх и кому-то грозил.

– Макар, – Янек подошёл близко, повторил имя ещё раз.

Макар обернулся, уставился сначала на Янека, потом на девочку.

– Ах ты ж, паскудина, – зашипел он на Янека. – Зоя слёзы по нему льёт, а он шатается невесть где.

– Мака-а-ар, – прошептал Янек улыбаясь, словно не услышал оскорблений в свой адрес, – я так рад тебя видеть!

– Миша, чего ты на него смотришь? Пусть идёт дальше, совсем страх потеряли. Нашли, у кого милостыню просить. Спина солдата гола, только сил у него как у вола! – один из военных рассмеялся и потрепал Макара за плечо: – Пойдём, Мишка.

Янек недоумённо смотрел на Макара.

«Неужели ошибся? – подумал он. – Да не может быть, про Зою же сказал».

Янек услышал имя жены, и показалось, что он во сне, который сейчас закончится, а у него на груди продолжит спать его Золо́то.

– Да отстань ты, – отмахнулся Макар от военного, – идите, я вас догоню.

Военные двинулись дальше.

Янек продолжал улыбаться. Макар приблизился к нему вплотную и прошептал:

– Я Михаил, запомни, и Макаром меня не называй.

Янек согласно закивал головой.

Макар обошёл Янека. Катя на удивление тоже улыбалась. Янек думал, что она опять испугается, сожмёт его руку до боли. А она вела себя так, словно Макара видела не впервые, а была знакома с ним всегда.

Под тулупом зашевелился сын.

Макар уставился на шевелящийся тулуп и произнёс:

– Ну ты даё-ё-ёшь, бра-а-ат.

– Я так рад тебя видеть, Ма… – Янек запнулся, – Михаил.

– Когда никого нет рядом, так уж и быть, зови Макаром, но не забывай потом переключиться на другое имя. Ну что, давай обнимемся, брат?

Макар широко расставил руки. Янек подошёл к нему. Объятия получились неуклюжими.

– Ну ты как баба на сносях, – присвистнул Макар. – Не обхватишь тебя.

Катя звонко засмеялась.

Макар присел перед ней на корточки и произнёс:

– Как зовут тебя?

– Катя, – прошептала девочка. Засмущалась, вцепилась в руку Янека.

Макар поднял голову и спросил у Янека:

– Дочка?

Тот кивнул и залился краской.

– Слушай, ну ты и правда как баба, – произнёс Макар, поднимаясь, – краснеешь передо мной. Ещё в обморок упади. Пойдём ко мне, я квартируюсь недалеко, расскажешь, как здесь оказался.

– Как там Зоя? – осторожно спросил Янек.

– А мне откуда знать? Я её не видел, кажется, уже вечность.

Сердце Янека забилось тревожно.

– Откуда ты знаешь тогда, что она слёзы льёт?

– Да птица без крыла на хвосте принесла. Слушай, Янек, я тоже рад тебя видеть. Но я хочу помолчать и обдумать, как мне к тебе относиться. Ты же сестру мою предал.

Я же и сам не ангел. Начудил так начудил. Имени своего настоящего боюсь как огня. А под чужим мне жить тошно. Сколько лет уже Михаил, а иногда забываю откликнуться. Думаю, что не ко мне обращаются.

Я за всё заплатил слишком дорого. Моя жена и дочь пропали без вести. Никаких следов. Вот и получается, что поделом мне. Только служба отвлекает, не даёт заскучать. А тут теперь ты детьми оброс, живёшь себе, воспитываешь их. А Зоя дочь и сына, наверное, одна поднимает.

– Значит, сын у меня? – дрожащим голосом произнёс Янек.

Помолчать и подумать Макару не удалось. Всю дорогу разговаривали.

– Сын. Джан. В честь китайца какого-то назвали.

Настроение Янека менялось каждую секунду, он то улыбался, то краснел, то его глаза наполнялись слезами. Буря, бушевавшая внутри, распирала его.

Иногда из груди хотел вырваться крик: громкий, душераздирающий. Янек думал, что если сейчас закричит во всё горло, то станет легче дышать. Но он боялся, что испугает детей и Макара. А рык, что сидел внутри, готовый вырваться наружу, всё не давал покоя. Янек отпустил Катину руку, потёр виски, сильно надавил на них, задышал часто, словно бежал и запыхался.

Макар остановился.

– Ты чего? – спросил он встревоженно. – Неужели и правда в обморок собрался? Ты это брось, Янек. Не смеши людей.

Янек побледнел. Макар подошёл к нему поближе, заглянул в глаза, похлопал по плечу:

– Всё будет хорошо, брат, – прошептал он.

А Янек не выдержал, слёзы брызнули из его глаз.

– Ох, точно, про слёзы я и забыл. Перед обмороком могут быть и слёзы, – пропел Макар.

Помолчал, а потом грозно прошипел:

– Отставить! Возьми себя в руки. Если меня боишься, то не стоит. Ты меня спас когда-то, не боялся. А теперь что за страх в тебе сидит? Я же не изверг какой-то. Поговорим по-мужски, вот только дойдём. А если будем девичьи слёзы лить, то долго ещё придётся идти.

Янек рукавом тулупа вытер лицо и сказал:

– Сын у меня, понимаешь, Макар. Я же не знал, кто родился.