Слова через край - Чезаре Дзаваттини

— Этого не может быть!

Однако даже после этого возгласа люди продолжали летать. Более того, небо вдруг стало красным в голубой горошек.

Дорогие читатели, я чувствую, что слишком поторопился, излагая все эти события. Действительно, мне страшно хотелось поскорее дойти до описания ужаса, охватившего синьора Мобика при виде летающих людей и неба в голубой горошек — дело рук нашего Тото, как вы, наверно, уже поняли сами. Теперь я считаю необходимым сделать шаг назад и возвратиться к истоку чудес. Итак, Тото, увидев перед собой яичницу из двух яиц, не стал ее есть — но не из недоверия, — а сразу же побежал за Элеутерио, Бибом и Рапом. Однако он не мог немедленно рассказать им о случившемся: слова застряли у него в горле, и он лишь показывал им на яичницу. Трое его друзей, хотя и относились к яичнице с должным уважением, все же никак не могли взять в толк, почему Тото указывает на нее с таким видом, почему у него так блестят глаза, почему он скачет, как жеребенок, и даже катается по земле от радости. Наконец Тото вновь обрел дар речи и в течение трех секунд выпалил почти целую тысячу слов, что, в сущности, было равносильно молчанию, так как его друзья все равно ничего не поняли. И, видя тщету своих попыток что-нибудь им объяснить, Тото вновь прибегнул к помощи яичницы. Он крикнул:

— Трык, яичницу из двух яиц!

И еще одна яичница из двух яиц появилась рядом с уже стоящей на столе. Этого оказалось достаточно, чтобы с головы у Рапа слетел цилиндр, Биб побледнел, а Элеутерио перестал раскачиваться как маятник. Первым опомнился от удивления Рап и пробормотал, что хорошо бы иметь еще одно доказательство.

— Трык, яичницу из двух яиц! — вновь крикнул Тото.

На столе появилась третья сковородочка с яичницей.

— Я хочу золотые часы! — закричал Биб. Элеутерио сказал:

— И я тоже.

От волнения даже лица у них стали совсем другими. Только Рап стоял молча и чистил рукавом свой упавший на землю цилиндр. Потом он сразу же ушел под тем предлогом, что у него разболелась голова. Это была явная ложь, потому что у бедняков никогда не болит голова. Двое других остались слушать рассказ Тото о голубе, причем Тото, изображая голубя, даже выпрыгнул из окна на улицу. Все вместе они строили разные планы, пока наконец Тото не отослал их, сказав, что хочет спать.

Капитан Джеро принял новое решение: выселить бездомных из их хибарок при помощи брандспойтов. Вместо огня — использовать воду. Достаточно было нажать кнопку — и выстроенные в ряд на лужайке помпы начали со страшной силой извергать водяные струи. Луна спряталась за крышу какого-то дома, и, поскольку никогда не знаешь, что там вокруг тебя в темноте (вам я могу сказать по секрету: все то же, что и при свете, только чуточку большего размера), Джеро счел разумным отложить атаку до рассвета. Бездомные, воспользовавшись передышкой, улеглись спать. Биб оставил в дозоре только одного Мека — того так и подмывало закричать: «Идут, идут!», чтобы посмотреть, как от его крика мгновенно придет в движение весь лагерь. Биб и Элеутерио и во сне не переставали думать о том, что бы им такое попросить у своего могущественного друга. Прежде чем лечь, они приготовили целый список просьб, в начале которого стояло: «Красивый дворец со слугами».

Тото не спал. Он прошелся по улочкам поселка, беспрестанно повторяя: «Спокойствие, спокойствие». Вы должны согласиться, что сохранять спокойствие было не так-то легко. Или же он должен был сотворить чудо: оставаться спокойным. Но до этого он просто не додумался, да и вообще не мог решить, как использовать свое могущество. Только его осеняла какая-нибудь удачная мысль, как сразу же возникал другой проект, а его вытеснял третий. В голове у Тото был такой же ералаш, как у синьора Мобика, когда тот увидел падающую звезду. Тото спохватился и понял, что бродит среди гипсовых статуй, выстроенных под навесом на самом краю поселка — там, где уже начинались поля. Они стояли в строгом порядке: множество юных девушек с чуть приподнятой ножкой и голубкой в руке, десятка два дискоболов — копий с той знаменитой статуи, которую вы, наверно, видели в какой-нибудь книге, — а также умирающие гладиаторы. И здесь ему пришла в голову сумасшедшая мысль. Он сказал: «Трык!» — и все статуи пришли в движение, начали оживать, некоторые даже оглядывались вокруг, голубки взмыли у девушек с ладоней в небо, к луне, гладиаторы пробовали свои мускулы, а диск, пущенный одним из метателей, разбил стекло лавочки в одном из переулков Бамбы. Сразу послышались какие-то слова: достаточно было статуям увидеть друг друга, как тотчас же родились и любовь, и ненависть.

— Как раньше! — крикнул испуганный Тото.

И в одно мгновение все вернулось на прежнее место, стало как раньше. Почему даже нечто самое прекрасное иногда может нас испугать — право, не берусь объяснить. Тото немножко успокоился — на это ему понадобилось не меньше четверти часа. Взгляд его остановился на статуе юной девушки. Эта статуя была красивее всех, и не из гипса, а из мрамора. Тото набрался смелости, пригладил ладонью волосы, отряхнул пиджак и… да-да, вы угадали: «Трык» — и статуя превратилась в самую что ни на есть настоящую живую девушку; голубка улетела, а девица принялась танцевать вокруг Тото, приговаривая: «Ля-ля-ля-ля, тра-ля-ля». Потом преспокойно уселась на траве. Тото был очарован, и недаром: я думаю, не многие девушки могли бы с ней сравниться. Она была чуть бледна, но в остальном само совершенство. Тото захотелось упасть перед ней на колени, как-то выразить свое восхищение, и он сорвал с соседней живой изгороди дикие розы и стал бегать вокруг сидящей девушки, осыпая ее лепестками цветов. Говоря по правде, девушку это не слишком растрогало, она даже несколько раздраженно отмахнулась, словно желая сказать «хватит». Тогда Тото пригласил ее:

— Прошу вас, пойдемте в мою лачугу.

А поскольку она, как это принято у статуй, была босиком, то Тото превратил камушки на тропинке в поразительно красивые розовые розы. Но девушка принялась визжать и скакать, как кузнечик, потому что Тото позабыл уточнить свой приказ: розы должны быть без шипов! Тото посадил девушку себе на плечи и доставил в лачугу. А так как она зевала, то он сказал, что охотно уступает ей свой тюфяк. Прежде чем выйти, Тото удостоверился, что на стенах нет сороконожек, паучков или комаров, от которых в это время года нет спасения; он оставил только одного некусачего комарика: его жужжание было чрезвычайно нежно и навевало сон. Когда Тото вышел на улицу, чтобы дать гостье спокойно отдохнуть, он наконец-то почувствовал себя счастливым. Теперь весь мир в его руках. С той минуты, как у него на глазах ожило это мраморное создание, ему хотелось непрерывно испытывать свое могущество.

— Я счастлив! — закричал он. — Трык! Пусть пляшет весь мир!

И земной шар сильно вздрогнул от этой фразы, которую, не подумав, произнес Тото. Это продолжалось всего одно мгновение, ибо Тото сразу же дал отбой, но и того было достаточно, чтобы едва не началось землетрясение. Толчок заставил всех проснуться, но все сразу же опять заснули, подумав, что, видно, мимо дома проехал грузовик.

«Надо выбирать выражения, особенно, когда у тебя хорошее настроение», — подумал Тото. Он также твердо решил, что будет пользоваться своим чудесным даром только в добрых целях.

— Пусть завтра фасады всех домов в поселке будут свежевыкрашены!

Но одно влечет за собой другое, и он сам того не заметил, как у него после обычного «трык!» выскочило:

— Хочу, чтобы все стали добрыми!

Лучше бы он никогда этого не произносил: все вскочили с постели, высыпали в ночных рубашках на улицу — каждый хотел подать милостыню другому. В результате все переругались, а некоторые подрались. Тото уложил всех спать, а сам, задрав голову вверх, погрузился в созерцание ночного неба. Он досмотрелся до того, что ему захотелось знать, что же происходит на звездах. Трык! — он как ракета понесся сквозь космос и на полдороге уголком глаза успел заметить другого Тото, который летел в сторону Земли. На планетах он нашел все, что было на Земле, будто он и не двигался с места. Вот Бамба, вот лачуги бездомных, вот он сам, Тото. Даже не стоило возвращаться назад. И если бы я не боялся окончательно замутить головы моим читателям, то сказал бы, что Тото остался там, наверху, а здесь внизу, был другой Того — тот, которого он встретил на полдороге.

Но вот наступило утро. Просто трудно поверить: ведь стоило Тото захотеть, и утро бы не наступило.

Глава шестая

Едва успела богиня утренней зари Аврора разогнать своими розовыми перстами ночную мглу, как лагерь пришел в движение. Жители поселка бездомных сгорали от нетерпения узнать, что за возня происходит в сотне метров от них, то есть на дороге: полицейские хлопотали там вокруг пушки, не слишком большой, но все же пушки, а капитан Джеро, твердо решивший добиться победы не позже нынешнего утра, прежде чем любопытствующие обыватели Бамбы вновь начнут над ним насмехаться, вырядился в новую форму. Мобик прислал ему чек на десять тысяч лир, чтобы он поторопился (чеки — это такие маленькие прямоугольные кусочки бумаги, на которых написана какая-нибудь цифра — любая денежная сумма, какую вы только захотите. Мобик хорошо знал людей и понимал, что чек на десять тысяч производит куда более сильный эффект, чем десять тысяч лир наличными, ибо тот, кому выдан чек, всегда надеется при оплате его получить хоть немножко больше, чем на нем проставлено).